Люди и Нелюди - Виктор Костин

Сегодня Кастело обещал часть мебели поставить, это он нам на весь первый этаж дает. На второй мы пойдем выбирать уже после школы и сами. У меня даже есть знакомый мебельщик, начинаю обрастать тут связями и знакомствами.

Урок руси, пришла Бригида, объяснил, что хочу и сколько мне этого «что хочу» надо. Обрадовалась, что может помочь мне.

– Тебе скидку сделать? – улыбается мне, задорно и весело.

Ну вот, они уже на пару работают. Говорю: «Само собой. Я думаю, такой оптовик у вас не часто».

Очень удивилась количеству, но в целом довольна.

Договорились: после уроков в ее магазин едем все вместе. Валери тоже уже не идет домой пешком. Как все закрутилось. Даже занятия в голову не идут. Все уроки писал план, что надо и куда что ставить. По-хорошему надо там ремонт бы сделать, но у меня план пока этого не предусматривает, нет финансов и времени нет, будем после и по мере возможностей.

Флаконы никто ведь не отменял, и если, а в ремонт упереться, я неделю, а то и две потеряю, а мне деньги нужны, даже странно правда.

Все, отмучился, собрания не было как такового, здесь все же строго, нельзя отпроситься просто, только если причина, но причины не было, вот и просидели вместе с Марти, все поулыбались нам. Сегодня ничего, общий доклад старшего, и все сваливают на боло. О, как я им завидую, честное слово, завидую.

Подъехал паровичок Бригиды, ее личный водитель и по совместительству владелец магазина мебели дворянин господин Лассино.

Это второй любитель паровичков и ездящий на них сам, для большинства, кому по карману это средство, ездят с водителем.

Вот едем втроем выбирать. Понятно, что с женщинами я несовместим вкусами, но не до такой же степени, как вышло. Хорошо, договорился, что для своего кабинета я выбираю сам. Для зала – там уже Марти сама, и для спальни мы совместно. Поэтому чтобы не тратить время, я для кабинета выбрал, мне хватило и полчаса, и нас Лассино отвез на занятия ко мне домой.

Я в шоке, скоро пешком разучусь ходить. Лассино уехал обслуживать Марти, что там осталась сейчас на двух девушек продавцов, как я им сочувствую, бедным. Она своим чарующим голоском: извините и пожалуйста, вы не правы, я так считаю. Кого хочешь в ступор введет.

Пока ехали, молчали. Зашли в квартиру, смотрю, все свое и как чужое. Бригида улыбается, что вернулся в свой дом, а он как бы и чужой.

Мысли мои читает, что ли.

Да, говорю, всего три дня как не был и так странно все.

Вот и я тоже у Лассино. Слуги кругом, только что в рот не подносят. Я первое время даже боялась, сейчас, ничего, привыкла. Вот Лассино партнерство предлагает, сначала он думал, я ищу кого побогаче, а сейчас извиняется за это недоверие.

Вот замаливает, а что, говорю, не отказывайся, бери долю, процентов 25 хватит, больше не надо и подозрительно будет. Да и нечестно это будет.

– Это да, он правда 33 предлагал, – делится со мной Бригида.

– Во-во, и ты так ему и скажи, что согласна на 33, но за его доверие к тебе тебя устроит и 25 процентов. Вот увидишь, только выиграешь со временем.

– Да откуда ты все это знаешь?

– Да понимаешь, я в боло играл.

– И что? – поднятая бровь у Бригиды.

– А там мячом по голове ударят, и она сразу работать начинает. Вот видишь, только почерк не улучшается что-то.

Вспомнили, что мы в общем-то учиться пришли, хотя на кухне мясо я нашел и даже разогрел.

Бригида не стесняясь поставила чайник. Ничего, только кивнула, что мол она хозяйничает. – Тебе можно, ты своя, – махнул рукой.

Поулыбались немного грустно, угостил ее кофе, оценила. Да, говорит, как, однако, живут дворяне, не чета некоторым бедным девушкам.

Ну да, – говорю, – сейчас прикуплю у этих «бедных» девушек на тысячу злотов мебели, и они тоже заживут ничего.

Она сначала: «– На тысячу?» – удивилась. Потом что-то прикинула в уме и говорит:

– Если уложишься. Твоя Марти, извини, конечно, но на мебели не экономит совершенно.

Да, с этим не поспоришь. Потом, ладно, это потом, достает из кармана 5 злотов, это наши дела.

– Спасибо, – достаю из сумки флакон в ответ.

– Да где берешь, не скажешь? – смотрит заинтересованно.

– Скажу, конечно, тем более тебе, контрабанда, а что?

– Да, вот чем ты мне нравишься, Витоли. Всегда честно все скажешь и ничего не скажешь в то же время.

Посмеялись, потом пообедали, сели пить кофе и как-то заговорили о делах. Вместе решили, что продолжать занятия смысла нет. Она помогла – смешок в ответ – и спасибо ей. За часть она взяла уже вот комод.

– Остальное, как понимаешь, мебель мне теперь не нужна, – комментирует. – Кто бы сказал мне это декаду-две назад, что я сама откажусь от мебели, – крутит рукой над головой, – я бы подумала на него: сумасшедший.

Поэтому договорились считать, что она обязательства выполнила, а я должен еще 100 злотов. Она хотела простить мне. Я отказался, но сказал, что выдам флаконами 20 штук, но постепенно только. Согласилась, заодно и этот уже пошел в счет и еще один с прошлого раза. Итого я должен ей еще 18 флаконов, и мы в расчете.

Посидели, и в три она уехала, на прощание поцеловав меня крепко в губы. Действительно на прощание, что-то мне грустно. Звала меня, сказал: подъеду сам. Еще дела у меня здесь, пусть передаст Марти: буду скоро, прямо в магазин.

Дела были простые, но важные, нужны просроченные флаконы и даже срочно. Остался один и тот затравка – половинка. Черт, и где брать?

В аптеке, слава Всевышнему, сидела знакомая продавец, мне улыбается, что меня несказанно радует, особенно сейчас.

– Милорд, что-то хотели?

Спрашиваю: – Сколько?

Дает коробку, там пять штук – и то хлеб, кладу серебрушку и отчаливаю. Время, время.

Здесь хоть мне повезло, около аптеки высаживался какой-то тучный господин с женой. Спросил таксиста: – Свободен?

Он еще на меня посмотрел.

– Куда едем?

– В магазин в центре.

– Пять серебряков, – и улыбается, зараза жадная.

Говорю: «Гони, шеф, я спешу», он и выпал в осадок.

Всю дорогу молчал, правда той дороги, хотя смотря с чем сравнивать, если пешком – да пять раз в день.

Молча рассчитался и на том спасибо, может, надо было поторговаться – не знаю. В магазине меня все уже ждут, как бога, пусть не как бога, но как избавителя от фурии – точно. Марти не хочет, что предлагают ей, вернее, она хочет, но весь эксклюзив. Долго разговариваем отдельно. Все-таки она дворянка, что меня радует. Поэтому говорим тихо, но у у… очень долго. Все, от нас ушли, не выдержав. Когда аргументы логики кончились, сказал: будешь буянить, поцелую прямо здесь. Как ни странно, это помогло.