Лорд-мошенник - Патриция Райс

— Вам уже удалось поговорить с женой насчет вашей поездки в Новый Орлеан? Я должен хоть что-то написать вашему отцу.

— Ей еще нельзя даже спускаться вниз. Я не хочу беспокоить ее сейчас и вынуждать принимать какие-то решения. Путешествие в разгар зимы в любом случае не представляется мне хорошей идеей.

— Но стоит теплая погода, а к югу отсюда наверняка еще теплее. Это будет полезно для здоровья вашей жены и ребенка, — проявил настойчивость Скотт.

— Алисия будет решать, ехать или не ехать, но мне решать, когда и как! — отрезал Трэвис и отправился наверх в спальню жены.

Скотт смотрел вслед виконту и обдумывал его слова.

Когда Трэвис вошел, Алисия сидела у камина в кресле-качалке и с любовью смотрела на спящего в колыбели сына. Она была одета в теплый красно-коричневый халат. Она перевела взгляд на Трэвиса и сразу отметила, что он чем-то озабочен.

— Что случилось, Трэвис? Неужели они опять просмотрели одну из лошадей? Я говорила им…

Трэвис усмехнулся и поцеловал ее в щеку. Затем он взял из колыбели мальчика и принялся качать его.

— Огаст рассказал, как ты чуть не довела его до могилы. Надеюсь, теперь ты будешь все претензии предъявлять мне.

Алисия покосилась на него, но его ласковый взгляд был обращен на спящего сына.

— Ты еще долго пробудешь здесь? — осторожно поинтересовалась она.

— Я остаюсь, — решительно заявил Трэвис, нежно прикасаясь пальцем к щечке сына. — И не надейся от меня отделаться.

Алисия отвела взгляд от трогательной сцены, смахнув со щеки слезу. Похоже, он действительно решил остаться, но только из-за ребенка. Ради Делейни ей придется как-то мириться с этим. Она лучше других понимала, что малышу нужен отец. Алисия даже боялась думать, каково при этом будет ей. Впрочем, достаточно того, что он остается. Плохо это или хорошо, но она жена Трэвиса. Ей нужно просто привыкнуть к этому факту.

Она опять посмотрела на Трэвиса, и у нее защемило сердце при виде его искрящихся любовью глаз, обращенных на малыша.

— В таком случае я с радостью передам тебе бразды правления, — кротко ответила она. — Я не умею управлять ни людьми, ни фермой. Если это не лошади, то что же испортило тебе настроение?

Трэвис посмотрел на бледное лицо Алисии и возблагодарил небеса за то, что она осталась жива. Где-то над ними светит их счастливая звезда. Теперь он должен сделать все, чтобы —защитить ее от любых невзгод. Он положил ребенка в колыбель и сел напротив Алисии.

— Ты ведь встречалась с мистером Скоттом? — Он знал, что она встречалась с агентом, который порывался увидеть ребенка и встретиться с его матерью. Трэвис подозревал, что все это было описано в письмах, адресованных его отцу.

— Да. Странно, что твой отец послал человека в такую даль, чтобы он встретился со мной. Он тебе не нравится?

— Дело не в нем, дорогая моя. Мой отец сейчас находится в Новом Орлеане и с нетерпением ждет нашего приезда.

Алисия вопросительно посмотрела на него, и он объяснил ей причину приезда отца. Она спокойно выслушала его.

— Тебе нужно увидеться с ним.

Трэвис стиснул зубы:

— Без тебя я никуда не поеду!

Алисию поразила горячность, с какой он это произнес, но она промолчала. Она достаточно окрепнет для путешествия не раньше декабря. Другой вопрос: будет ли это путешествие безопасным для Дейла? Если Трэвис уже принял решение, она не будет спорить. Все, чего она хочет, — это быть рядом с ним, если он позволит.

Джеффри Скотт проявил осторожность, подгадав свой визит к Алисии, когда там не было Трэвиса. Он с таким энтузиазмом восхищался темноволосым младенцем, как будто был его крестным, а затем перевел разговор на Новый Орлеан:

— Лорд Делейни сказал мне, что без вас никуда не поедет, и мне пришлось согласиться с ним. Его отец очень хочет встретиться с вами, но, боюсь, его сиятельство сомневается в вашем желании приехать к нему. У вас имеются какие-то возражения против встречи с вашим свекром?

Алисия удивленно посмотрела на него:

— Конечно, нет. Я сделаю все, что захочет Трэвис. Он не говорил мне о своих планах, поэтому я и не высказывала свое мнение по этому вопросу. Только Трэвис может решить, ехать ему на встречу с отцом или нет.

Джеффри Скотт согласно закивал головой.

— Я знал, что вы разумная женщина. Его сиятельство опасается, что вы не захотите оставить дом и семью, но перед ним открываются огромные возможности, если он восстановит отношения с отцом. Я уверен, что вы не захотите стать ему помехой.

Алисия постаралась не обращать внимания на бестактный смысл этих слов. Если Трэвис хочет вернуться домой, к своей семье, она не станет мешать ему.

Этой ночью, когда Трэвис поправлял одеяло на своей постели в углу комнаты, Алисия собралась с духом и спросила:

— Когда ты собираешься навестить своего отца?

Прежде чем ответить, Трэвис медленно сложил одеяло, затем помешал дрова в камине. Ему бы радоваться, что она снова интересуется его делами, но его печалило, что она проявляет интерес именно к этому вопросу. Ему следовало знать, что женщина, воспитанная в том же кругу, что и Алисия, ни за что не устоит перед соблазном приобщиться к высшему обществу. Он просто должен быть ей благодарен за еще один предоставленный шанс, хотя бы ради их сына.

— Как только ты окрепнешь для путешествия, — ответил он хмуро. Не было причин умалчивать о том, что неизбежно должно было случиться.

Алисия постаралась скрыть свою радость, когда Трэвис взглянул на нее. Значит, он не оставит ее одну! Она знала, что он берет ее с собой из-за сына, но даже это вселяло в нее надежду.

Распростившись со всеми своими мечтами, она с робкой улыбкой подыграла ему:

— Утром я поговорю об этом с доктором Фарраром.

В начале декабря большая килевая лодка Трэвиса была просмолена, вычищена и полностью подготовлена к долгому переходу до Нового Орлеана. Доктор Фаррар объявил, что его пациенты быстро идут на поправку, и, если они будут находиться в тепле и соблюдать режим, то вполне могут отправляться в путь.

Трэвис внимательно следил, чтобы лодка была загружена всем необходимым, а когда настал день отплытия, заявил, что донесет Алисию до судна на руках. Закутанная в теплую, подбитую мехом ротонду, Алисия сначала воспротивилась, но Трэвис положил конец спору, просто подхватив ее на руки. Прижавшись к его широкой груди, она позволила отнести себя на борт, но настояла на том, что останется на палубе, чтобы помахать провожающим.

Не желая перегружать тяжелую лодку, Честер с Летицией и Огаст с Бекки остались на берегу. Они с тревогой следили за собравшейся на палубе группой, но толковые команды Трэвиса, после которых судно благополучно отчалило от берега, развеяли их опасения. Пока судно не подхватило течение, с обеих сторон были пролиты слезы и произнесены слова прощания. Затем река увлекла лодку за излучину, и она исчезла из виду.