Звезда ведьмы - Джеймс Клеменс

Он понял. Сколько времени прошло с тех пор, как кто-либо разговаривал с Волхвом или Раалем? Свора у его ног явно была лишена разума — создания безумия, давшего им жизнь. Они были не слишком хорошей компанией.

— Подойди, — наконец сказал Рааль. — Я покажу тебе, что я могу сделать. — Он поднялся на ноги среди фэй-ни. Они убежали вперед и взобрались по лестнице.

Тайрус пошел следом, стараясь не наступить на отставших фэй-ни, которые двигались более медленно, волоча ноги или ползком. Его палец все еще болел от укуса. Взбираясь по лестнице, он держал меч между собой и этими последними фэй-ни. Маленькое существо, похожее на шестиногого паука, карабкалось перед ним. Он прошел мимо этого неуклюжего существа и последовал за Раалем, несущим факел.

Они добрались до верхних ступенек и направились в комнату с большим холодным очагом. Разбитое окно впускало тусклый солнечный свет. Рааль вставил свой факел в отверстие на стене и поманил Тайруса внутрь.

Фэй-ни ринулись вперед по знаку их повелителя и забрались на стулья, столы и скамьи. Глиняная посуда упала с полки с громким звоном, заставив Тайруса вздрогнуть. Другие фэй-ни залезли в очаг, оставив крошечные отпечатки ног на золе.

Рааль нахмурился, но обратился к Тайрусу:

— Они так взволнованны, когда у них гости.

— Я вижу.

Орда фэй-ни вспугнула древесную крысу. Та побежала по каменному полу, но была окружена фэй-ни. Они разорвали ее прежде, чем она успела пересечь половину комнаты. Ее визг был коротким и прекратился, когда в нее вонзилось множество когтей и зубов.

Рааль подошел в скамье у дальней стены. Металлические инструменты были разбросаны по столешнице и висели на крючках на стенах. Тайрус узнал резцы, шила и ножи для работы по дереву. Куски окаменевшего дерева в различных стадиях обработки лежали на скамье.

Рааль потянулся к одному из них.

— Я работал над ним, прежде чем Волхв в последний раз забрал у меня контроль над телом. — Он поднял кусок камня, вырезанного в форме собаки. Ее зубы были слегка оскалены.

Взяв остро заточенное шило, Рааль начал работать над куском материала. Он вонзал шило и скоблил, менял инструменты, поворачивал свою работу то так, то этак. Тайрус смотрел, как он работает, боясь нарушить его сосредоточенность.

Солнце успело сесть, и наступили сумерки, пока одна статуя работала над другой.

Тайрус в это время разрабатывал свой план. Если Рааль в самом деле может обращать камень в плоть, он должен убедить его снять заклятье с дварфов. Но какую плату он может предложить этому безумцу?

У него не было четкого ответа, когда Рааль закончил.

— Вот так, — сказал он. — Трудно расслышать голос дерева, когда оно обращено в камень.

Тайрус вспомнил, что похожие слова говорил Волхв, о том, как дерево говорит с ним, рассказывая, чем оно хочет быть. Тайрус смотрел на фигуру, напоминающую волка. Если само дерево сказало вырезать это, тогда дерево должно быть безумно. У собаки на голове были рога; ее задние ноги напоминали птичьи и были увенчаны когтями.

— Ты можешь вдохнуть жизнь в это? — спросил он, неожиданно потеряв уверенность в том, что он хочет, чтобы Рааль сделал это.

— Да, — Рааль рассматривал свое творение. — Потребуется всего лишь немного сосредоточенности.

Тайрус отошел назад, чтобы лучше видеть. Он видел, что большинство других фэй-ни тоже смотрят на новую статуэтку.

— И немного крови, — пробормотал Рааль. Он схватил одного из фэй-ни поблизости и вонзил в него шило, которое только что использовал для работы.

Существо закричало, словно раненая птица, но Рааль поднял его и брызнул его кровью на свою новую статуэтку. Там, где падали капли крови, камень обращался в серую плоть. Трансформация распространялась по поверхности статуэтки, словно тающий лед. За несколько мгновений похожее на волка существо обрело живую плоть.

Рааль отбросил в сторону раненого фэй-ни. Тот отполз прочь, зализывая рану. Волк на скамье стоял неподвижно, все еще статуэтка, только покрытая серой плотью.

Наклонившись, Рааль подул на него, начиная со спины и продвигаясь вперед. Там, где его дыхание касалось волка, плоть словно подергивалась рябью, оживая. Ноги согнулись, миниатюрная грудь поднялась, голова запрокинулась. Затем, когда Рааль выпрямился над своим произведением, дикие черные глаза открылись и взглянули на мир.

— Добро пожаловать, маленький. Добро пожаловать в этот темный мир. — Рааль засмеялся, и его смех подхватили фэй-ни.

Тайрус изумленно смотрел, как существо пробует свои лапы, мотает головой, пытаясь достать кого-нибудь своими крошечными рогами. Он спрыгнуло со стола, чтобы присоединиться к остальным. Некоторые собрались вокруг нового, обнюхивая и трогая его.

Рааль повернулся:

— Вот так мои дети рождаются. Кровью и дыханием.

Тайрус молчал. «Кровь, чтобы обратить камень в плоть… Дыхание для жизни». Это и есть ответ? Может ли кровь фэй-ни разрушить чары, лежащие на обращенных в камень? И поскольку у них уже есть жизнь, понадобится ли им дыхание Рааля?

Он смотрел на скачущих существ. Сколько же крови потребуется для этого?

Был только один способ узнать это.

Он подошел к скамье. Раненый фэй-ни оставил дорожку крови на столешнице. Она была черной и отсвечивала болезненным зеленым, как ручей, что бежал возле дома. Тайрус наклонился, положив свою гранитную ладонь в тошнотворную лужицу крови.

Его руку охватила дрожь. Ноги ослабли, и с губ слетел выдох. Он пошатнулся, поднимая руку к лицу. Его гранитная ладонь теперь была бледной плотью. Пока он смотрел на нее, трансформация распространялась по руке, сопровождаясь теплотой и покалыванием. Тепло согревало камень. Одежда и кожа расцвели яркостью и жизнью.

Рааль потрясенно смотрел на него.

Тайрус вдохнул, пока чары действовали на него, распространяясь по его торсу и вниз на ноги. Он наблюдал, как его другая рука оживает, начиная с плеча, и дальше через его ладонь жизнь перешла в его меч. Спустя мгновение сталь ярко сверкнула в свете пламени.

Он выпрямился и пошевелил руками и ногами, чувствуя легкость в теле.

— Чары Волхва… ты разрушил их! — воскликнул Рааль. В его голосе звучало чистое безумие, смесь ужаса и восторга — невероятный звук. Повернувшись на скамье, он размазал часть крови по своей собственной каменной плоти. И вытянул палец по направлению к Тайрусу: палец оставался серым камнем.

— Почему это не действует на меня? — крикнул он, и его интонации были точно такими же, как у Волхва. — Почему это ключ к твоей темнице, но не к моей?

Тайрус попятился, не в силах выслушивать его тираду.

Фэй-ни, почувствовав состояние своего повелителя, заволновались. Они, словно эхо своего создателя, тоже начали кричать. Некоторые смотрели на Тайруса. В их черных глазках светилась подозрительность… и что-то более страшное. Жажда крови. Тайрус больше не был каменным. Они могли чувствовать запах его плоти. Он помнил судьбу древесной крысы. Если они нападут на него, как долго он сможет сопротивляться?