Судьба боится храбрых - Андрей Имранов

Вплоть до девяносто четвертого. Сах Аот обернулся, ему показалось, что он услышал звук за спиной. И увидел то, чего просто не могло быть, — мертвый поднимал голову. Сах Аот заглянул на план линий бытия и первый раз в жизни закричал от ужаса, увидев, как НЕВОЗМОЖНОЕ быстро превращается в ВЕРОЯТНОЕ, а затем — в НЕОТВРАТИМОЕ.

Странно и циклично гудело в ушах. Тим вдруг понял, что он жив, и очень этому удивился. И недавней слабости как не бывало. «Так что, — подумал он, — тот свет все-таки есть? Знала бы баба Тася». Открыл глаза. Но ни райских кущ, ни адских котлов перед ним не оказалось. Зато оказался холодный серый пол и два меча. Один из мечей лежал на полу, прямо возле его руки, а второй — с очень странной рукояткой торчал из груди. «О как, — подумал Тим. — А почему я жив тогда? Интересно, а шевелиться я могу?» Лежащая перед глазами рука дрогнула и пошевелила пальцами. «Могу! А где же Сах Аот?» Тим, не поднимая головы, осмотрелся. Вид комнаты вверг его в некоторое недоумение — какие-то дрожащие людские силуэты виднелись в ней, но были они насквозь прозрачны и бесплотны. Силуэт Сах Аота тоже обнаружился среди них — чуточку более плотный, но тоже размытый и полупрозрачный.

— Ну и хрень, — сказал Тим, поднимая голову. Мгновенно в комнате все изменилось. Силуэты людей исчезли совсем, зато фигура Сах Аота уплотнилась, но размазалась по всей комнате и обзавелась добрым десятком рук, все, как одна, тянущихся к оружию. К мечу, лежащему перед Тимом, к мечам и топорам, висящим на стенах, к лежащему у стены копью.

— Нич-чего не понимаю, — сказал Тим, инстинктивно хватаясь за лежащую перед носом рукоятку. Его рука свободно прошла сквозь полупрозрачную четырехпалую руку. Тим только едва заметное сопротивление почувствовал — словно рука эта состояла из потока воздуха. Размазанный по комнате Сах Аот вдруг собрался в почти непрозрачную фигуру, и Тим, вздрогнув, поспешил подняться — а вдруг сейчас он станет совсем материальным и добьет Тима? Качнувшись, встал, осмотрелся. Сах Аот мерцал сотнями полупрозрачных клинков, которые торчали из подергивающегося двухметрового силуэта, как иголки из свернувшегося ежика. Меч в груди вызывал некоторый дискомфорт, и Тим, не задумываясь, обхватил левой рукой неудобную рукоять и потянул. С влажным хлюпающим звуком клинок вышел из раны, и Тим спохватился. «Блин! Кровь же может хлынуть», — с запоздалым сожалением подумал он, заглядывая под полу курточки. Рана никуда не делась, глубокая прорезь под левым соском и не думала затягиваться или исчезать, но в остальном вела себя вполне пристойно — не болела, кровь из нее не хлестала, да и вообще — почти не ощущалась.

«Ладно, — решил Тим, — собой потом займемся. Неизвестно, сколько эта хрень продлится. Сейчас надо одно дело закончить». Покрутил в руке новообретенный меч, поморщился. Центровка была кошмарной, лезвие имело совершенно непонятную и непрактичную форму, а рукоять абсолютно определенно проектировалась не под человеческую руку. Тим посмотрел по сторонам, но положить странный меч не решился — ощущалось в нем что-то важное — и пошел к Сах Аоту с двумя мечами в руках. Подошел, всмотрелся. Клинками Сах Аот ощетинился добротно, местами они чуть ли не вплотную друг к другу торчали. Но только местами.

Тим хмыкнул, выбрал самую незащищенную область и воткнул туда свой — обычный — меч. Воткнул и, чувствуя все нарастающее сопротивление, повел меч вверх — к голове. Вдруг сопротивление пропало, и меч стремительно взлетел вверх — Тим еле успел его удержать, не выпустить из руки. Сах Аот уже не стоял перед ним, он лежал на полу ничком, и из громадной раны на его спине, бурля, текла ярко-голубая кровь. Тим попинал ставшее вдруг плотным и вполне материальным тело и на всякий случай проткнул ему мечом голову. Мало ли. Он небось тоже решил недавно, что Тим уже ласты склеил.

Сел рядом с трупом. «Ну все, — подумал он, — дело сделано. Кто бы мне ни помог — спасибо. Всем спасибо, все свободны». Он был уверен, что отсрочка от смерти подарена ему буквально на секунды, чтобы он только успел убить Сах Аота — и все. Но минуты шли за минутами, а ничего не происходило. Тим еще раз оттянул курточку и полюбовался на аккуратную рану напротив сердца. «Наверное, насквозь видать», — подумал он с иронией. Поднялся, вышел на балкон и судорожно вдохнул от изумления.

Темные, налитые дождем и грозами пушистые белые облака медленно плыли по безоблачному ярко-голубому, усеянному звездами ночному небу. Дождь серой пеленой закрывал горизонт, багровая заря заката опускалась за далекие горы, освещенные восходящим солнцем. Ветвистые молнии били в крыши близких домов, бросая резкие тени на залитый ярким полуденным солнцем город.

— Предвижу некоторые бытовые проблемы, — пробормотал Тим, невидящим взглядом окидывая сошедший с ума мир.

Происходящее на площади длилось совсем недолгий промежуток времени по сравнению с воспринимаемыми сейчас Тимом временными периодами, а концентрировать свое внимание на отдельном моменте он еще не научился. Поэтому он просто не заметил, как тысячи собравшихся на площади людей встали на колени и опустили головы, приветствуя нового Повелителя Всего.