Полуночный лихач - Елена Арсеньева

– И вот подруга Соня однажды пришла кРитуле с бутылкой, а после рюмки-другой-третьей сказала: так, мол, и так,Ритуля, жена про эти дела всегда узнает последней, но у твоего мужа завеласьлюбовь на стороне. Она даром что не москвичка, даром что из какой-то провинциион ее привез, но не тебе чета: красавица писаная, там и глаза, там и волосы, ифигура, ручки-ножки… Вдобавок женщина эта не какая-нибудь лимита, аинтеллигентная, образованная, адвокат, да еще и в Инюрколлегии работает наполставки. Антон снял ей дороженную квартиру, оттого и не носит в семью денег.Вот ты, дескать, Ритуля, сидишь на кухне с тараканами, бормотуху квасишь, а егокиска – вернее, Кошка, потому что Соня назвала Ритуле прозвище той женщины:Кошка, – а она, стало быть, разгуливает с твоим муженьком по ресторанам ираскатывает по заграницам.

Конечно, Ритуля сначала не поверила и началана эту Соньку орать, мол, врешь, ты что, их за ноги держала, что ли, а тазахохотала и говорит: моя двоюродная сестра работает в Инюрколлегии уборщицей, онапро эту Кошку много чего интересного может порассказать, потому что этоаферистка, каких белый свет не видывал… И в ту минуту, когда Соня все этооживленно выкрикивала, Ритуля вдруг повернула голову и увидела, что на порогестоит не кто иной, как ее неверный муженек Антон Дебрский и внимательновыслушивает весь этот бытовой компромат.

Родик усмехнулся, вглядываясь в лица своихневольных гостей.

– А надо вам сказать, что к тому временибабы уже довольно много выпили и лыка, мягко говоря, не вязали. Увидев Антона,Ритуля обрадовалась, что вот он – пришел домой, к ней, к родной жене, а не ккакой-то там любовнице. Закричала: «Ах ты брехунья поганая! Да ты мне всенаврала!», кинулась на Соню с кулаками – и упала без памяти, отключилась. Акогда очнулась, увидела вокруг врачей и милицию, а на полу рядом с кухоннойбатареей – Сонькин мертвый труп с размозженной головой. Тут же присутствовал ибледный Антон, который дрожащим, но твердым голосом давал показания о том, какего алкоголичка-жена набросилась на свою пьяную собутыльницу и шарахнула ееголовушкой о батареюшку, причем так стремительно, что он не успел ее удержать…Ни слова Рита не могла сказать в свое оправдание, потому что и сама помнила,как накинулась на Соню. В результате менты ее повязали, отволокли в узилище, иначалось следствие.

Ну, ничего не скажешь: муж отнесся карестованной женушке по-человечески. Мгновенно появилась адвокатша: ласковая икрасивая дама, которая погоревала вместе с Ритой над ее несчастливой жизнью ипосулила, что разобьется в доску, но сведет все к убийству в состоянии аффектаи смягчающие обстоятельства подберет: ведь Соня пыталась оклеветать Ритиногомужа, а та как бы заступалась за его честь, что в наш век эмансипации вовсе недолжно выглядеть смешным. Антон слал женушке записочки, всячески внушал пролюбовь и верность, сулил, что она отсидит свое – и выйдет, а он тут как тут, сраспростертыми объятиями… И вот так ладненько да складненько телепалось дело досуда. А чуть ли не за день до этого события Ритуля моя проснулась среди ночи вхолодном поту от того, что вспомнила, как оно все было на самом деле. Да, онакинулась к Соне, даже схватила за грудки и начала трясти, крича какую-то чушь взащиту Антона, однако подруга оказалась покрепче: отшвырнула от себя Ритку, датак, что та улетела в угол. А Соня, видать, совсем сошла с катушек и началаобвинять Антона. Выпалила ему в лицо все про Кошку, про какие-то делишки вИнюрколлегии, кривлялась перед ним, как сумасшедшая, ну, Антон и не выдержал:оттолкнул от себя Соню с такой силой, что она влипла головенкой в батарею.Дернула ногами – да и замерла. Увидела Рита, как из ее головы поползлакровушка, – и лишилась сознания. Ну а что было, когда она очнулась, вы ужеслышали.

Конечно, Ритка чуть с ума не сошла от своихвоспоминаний. Ведь это что выходило? Что родной муж сознательно пришил ейстатью?! Она с трудом дождалась утра. На счастье, в этот день была назначенавстреча с добренькой адвокатшей Инной Леонтьевной…

Нина медленно убрала пальцы из руки Николая.Рассеянно потерла лоб, зажмурилась, прерывисто вздохнула…

– Нина! – встревоженно воскликнулНиколай, но она вдруг мягко подалась вперед, и он едва успел подхватить еепоникшее тело.

* * *

Звонок чуть брякнул, а она уже схватилась зателефон:

– Алло? Алло! Да говорите же!

Молчание. Опять молчание! Потом легкий вздох –и гудки.

Инна с силой шваркнула трубку. Прикусила губу,невидяще глядя в стену. Она измучилась от этих странных звонков. Сначаладумала, загулявшие невесть где Жека с Киселем пытаются подать о себе весточку.Но трубка молчала. А потом опять раздавались звонки…

Ох, как она проклинала себя за то, чтосвязалась с этими дебильными братиками! Алкоголики проклятые! Сегодня подвечер, как будто мало других волнений, Инну сорвали с работы звонком из ГИБДД:ее порядком покореженная «Лада» найдена по дороге в заброшенный карьер недалекоот поселка Окский, и не знает ли госпожа Баброва, как машина туда попала.

Как попала? В автоинспекции Инна, конечно,изобразила великое изумление, однако не сомневалась: все просто! Вместо тогочтобы ехать в Дубровный, Жека с Киселем загуляли, заехали неизвестно куда,свалились в кювет, бросили машину, и где их теперь искать, один черт ведает! Атакже лишь ему одному известно, что теперь делать Инне…

Главное, Антону с самого начала не нравилисьЖека с Киселем, а уж когда ребятишки стали проваливать одно дело за другим, онпросто из себя выходил, настаивая, чтобы с ними было покончено, найдены другиелюди, в конце концов, чтобы они с Инной все сделали сами, – как делалираньше, как делали всегда…

Однако Инна воспротивилась. К примеру, в тотпервый раз Жека и Кисель не виноваты, что в квартире появился врач «Скоройпомощи», это просто непредвиденная случайность. «Какого же черта они не заперлидверь? – криком кричал возмущенный Дебрский. – Это ж кем надо быть,чтобы убивать человека, а двери при этом держать нараспашку?»

Довод, конечно, убедительный, однако Инна всеже не согласилась на отставку бледнолицых придурков. Антон никак не мог понять,в чем дело, и тогда она объяснила открытым текстом: у них не настолько многоденег, чтоб обеспечить молчание отставных наемников. Все добытое за эти годыухнуло Ритке, а доить «Асламова» больше нельзя. Пока братья кормятся лишьобещаниями, и даже страховка, которую выплатят когда-нибудь за дачу, – этовсего лишь малая часть уговоренного гонорара. А если искать новых наемников, имведь тоже придется платить! И никто с места без аванса не сдвинется, Антондолжен это понимать.