Чужая невеста - Андреа Йорк

Он никак не мог рассчитывать на такой ответ. До того как в комнату внезапно вошла экономка со свежей почтой, Алан склонен был считать, что Джулия наверняка отклонит его предложение. Но полученное письмо так ее расстроило, что ужин, похоже, состоится.

— Отлично, — сказал он, не давая ей передумать. — Тогда я позвоню вам приблизительно в семь тридцать вечера, идет?

— Замечательно, — устало согласилась она, очевидно, желая побыстрее остаться в одиночестве.

Чтобы распечатать злополучное письмо? — предположил Алан, поджав губы. Но тут же спросил:

— Мне заказать столик на троих, или вы дадите Тони выходной? Естественно, его мало привлекала мысль ужинать с ней под зорким взглядом постороннего мужчины.

Джулия бросила на него укоризненный взгляд.

— Я уверена, что хотя бы один вечер смогу обойтись без Тони, — проговорила она, посмотрев на наручные часы. — Мне пора, Алан. Иначе я опоздаю…

Простившись, он вышел из дома Уиндема и сел в машину. И прежде чем включить двигатель, подумал, что сегодня добился гораздо большего расположения Джулии, чем ожидал. Впрочем, теперь покоя ему не давало это самое письмо в бледно-зеленом конверте, так странно подействовавшее на нее. Хотя была надежда, что за ужином или после него, он, возможно, сумеет что-нибудь разузнать об этом.

На ланч с матерью Джулия явилась во взвинченном состоянии.

— Вы с Ламбертом уже назначили дату свадьбы? — добродушно поинтересовалась та, когда они ели креветочный салат, запивая его белым вином.

Джулия едва не подавилась. Почему в последнее время все, кому не лень, включая даже Алана О’Мейла, спрашивали, когда состоится свадьба?

— Пока нет, — уклончиво ответила она. — Нам некуда спешить, мама.

Ее мать была в высшей степени аккуратна, тщательно следила за внешностью, старалась строго одеваться и вообще контролировать каждый свой шаг. Эти черты прослеживались буквально во всем — от классической короткой прически до черных лакированных туфель на умеренно высоком каблуке. Обувь хорошо сочетались с черным костюмом и белой шелковой блузкой.

Джулия очень любила свою мать, всегда восхищалась ею, — но по-настоящему поговорить им друг с другом никак не удавалось! Поэтому их традиционный ланч раз в полгода превращался для нее в пытку. Джулия подозревала, что и для матери это тоже было немалое испытание.

— Я спросила лишь потому, что ранней осенью собираюсь съездить отдохнуть. Не хотелось бы, чтобы эти дни совпали с датой вашей свадьбы. Мне ведь, как твоей матери, необходимо присутствовать на столь знаменательном событии, — спокойно объяснила она.

— Вижу, ты решила несколько изменить свой образ жизни, — ободряюще кивнула Джулия, зная, что все эти годы после смерти отца та безвыездно жила у себя в коттедже на востоке Ирландии. — И куда ты поедешь?

— Точно не знаю. Я… не одна, — ответила мать, смущенно улыбнувшись, и отвела взгляд в сторону. — Мы с подругой думаем, что было бы забавно для начала провести несколько дней в Венеции.

Джулия пристально посмотрела на нее и нахмурилась. Она сказала, «забавно»? Такое слово ей пришлось услышать от нее впервые.

— А я знакома с этой твоей подругой? — непринужденно спросила она, но по румянцу, залившему щеки матери, сразу поняла, что едва ли это так.

— Нет, ты не знаешь ее… Надеюсь когда-нибудь вас познакомить.

И внезапно до нее дошло, что, говоря о подруге, мать на самом деле имела в виду друга!

Джулия задалась вопросом: нужно ли удивляться или беспокоиться по поводу такой новости? Отец скончался пять лет назад, а матери еще только шестьдесят с хвостиком, выглядит она превосходно. У нее прекрасная стройная фигура, светлые волосы до плеч, чудесный цвет лица. Хотя сама мысль о том, что мать уезжает в романтическое путешествие с другим мужчиной, приводила Джулию в некоторое замешательство…

— Вас к телефону, мисс Макколган, — вечером того же дня важно доложила экономка и бодро и добавила: — Это мистер Уиндем.

Джулия сняла трубку у себя в спальне.

— Ламберт! — Ей хотелось услышать его ровный, спокойный голос. — Привет! Как ты себя чувствуешь? Все хорошо? Ты ведь приедешь завтра?

— Эй, не так много вопросов сразу! — благосклонно и немного по-отечески осадил ее знакомый голос. — Со мной все в порядке. И мое завтрашнее возвращение не сорвется. Скоро у меня деловая встреча, но я решил позвонить, чтобы поинтересоваться, как ты провела эту неделю.

Все шло прекрасно до сегодняшнего дня, мысленно ответила Джулия. Она была настолько занята, что у нее не оказалось даже минутки задуматься над тем, что Ламберт провел в Гамбурге уже целых четыре дня. Но утром все изменилось. И сейчас ей так хотелось, чтобы он поскорее вернулся домой!

— Отлично, — спокойно ответила она. — Было много работы, как всегда.

— А что ты делаешь сегодня вечером? — поинтересовался Ламберт.

Приняв душ и высушив волосы, она наложила макияж, надела черное облегающее платье, а теперь сидела в спальне, ожидая, когда за ней заедет Алан О’Мейл, чтобы отвезти в ресторан.

Джулия понимала, что не могла открыто рассказать обо всем этом Ламберту. Сегодня, когда при художнике принесли почту, которая привела ее в полное смятение, желание остаться одной было столь велико, что даже пришлось принять приглашение О’Мейла поужинать, чтобы он поскорее ушел!

Но как правильно донести это до ушей Ламберта? Джулия вздрогнула.

— Видишь ли, этим вечером у меня встреча с мистером О’Мейлом, — неохотно начала она.

— Хорошо, — одобрил Ламберт. — Как идет работа? Надеюсь, наш новый знакомый наконец-то оставил свое высокомерие и осознал, что ты — самое прекрасное на свете создание, и нужно просто хорошо написать твой портрет?

— Мы с ним ладим, — сухо ответила она, в то же время осознавая, что Ламберт неправильно понял причину ее свидания с Аланом, решив, что это всего лишь очередное позирование. — На самом деле…

— Минутку, прости, дорогая, — извинился Ламберт. — Мне звонят по параллельной линии.

— Хорошо, дорогой…

Джулия терпеливо ждала, пока он переговорит, по другому телефону, но чем дольше длилась пауза, тем быстрее мужество покидало ее. Она не сомневалась, что Ламберт ничего не будет иметь против ее очередного позирования у О’Мейла, но ужин с ним — это нечто из ряда вон выходящее.

— Прости меня, Джулия, — вновь услышала она в трубке голос Ламберта. — Прибыл человек, с которым я назначил встречу, так что мне нужно идти. Если будет возможность, я позвоню вечером. Ладно, милая?

А что если он перезвонит в ее отсутствие, и миссис Харди сообщит, что она уехала в ресторан с художником? Но Джулия понимала, сейчас не время говорить обо всем этом с Ламбертом. Он спешил на деловую встречу, значит, ни к чему было расстраивать человека, занятого серьезными проблемами.