Мертвое сердце - Мария Введенская

Оказавшись прямо под люком, она дернула вниз лестницу, переводя задумчивый взгляд с одной непостижимой цели на другую. Подняться на чердак и открыть тяжеленный люк – дело не из простых, а уж для семидесятитрехлетней инвалидки с тяжелейшим артрозом… вообще из области фантастики. Но через минут пять она всё-таки преодолела себя и боль, чтобы совершить невозможное. Люк, как и думала Аманда, оказался очень тяжелым, но она сумела его откинуть, хоть при этом чуть не сорвалась со ступеней, но вовремя схватилась за перекладину. Открывание люков – еще одно едва проходимое испытание для одноруких людей.

Наконец, Аманда, тяжело отдуваясь и истекая потом, выбралась на чердак и нащупала выключатель справа от себя. Память – странная штука, держит такие мелочи, а важные вещи как целое детство, например, выкидывает за ненадобностью….

Сказать, что пыли было много или что она лежала толстым слоем – это вообще ничего не сказать. После смерти Лоис Флинн больше не нашлось желающих приходить сюда, чтобы убраться. Намного легче просто не замечать, как будто в их доме и вовсе нет чердака…. Последней сюда поднималась Синди – вторая по старшинству сестра Аманды, когда переезжала в дом к мужу, с ворохом старых дурацких мягких игрушек, изношенной детской одежды и прочим хламом, некогда составлявшим уклад ее жизни. Всё это видела сейчас Аманда в тусклом свете, разобранным по коробкам и под невообразимым слоем пыли. Казалось, что в нее можно окунуть палец, и тот утонет на целую фалангу. Само по себе дышать здесь казалось опасным… но Аманде всё же придется провести здесь некоторое время. Много времени… – подумала она, озираясь, и чихнула, словно в знак протеста. Горы картонных доверху забитых коробок, стеллажи и здоровенный сундук. Да-а… работенка предстояла еще та. Хотя ее можно и ускорить.

Аманда схватилась за край одной из коробок и швырнула на пол, вывалив тем самым всё ее содержимое. Она никогда не славилась особой аккуратностью, предпочитая ей скорость. Такая стратегия определенно облегчила задачу, и уже через час Анда, непрерывно чихая, сидела на выпотрошенном сундуке посреди целого моря хлама, будто на маленьком спасительном островке, и смотрела вниз.

Пыль стояла столбом, а запах старого оказался настолько едким, что слезились глаза, но это не помешало ей разглядеть то, что вывалилось из дебрей сундука. Действительно статуэтка из черного камня, похожего на оникс, размером с ладонь. Действительно демон – с рогами, вытянутым лицом с высокими скулами, миндалевидными глазами, в которых усматривались вертикальные зрачки… но довольно странно одетый – в мундир с эполетами и кучей наград на груди, а на бедре висела сабля. Искуснейшая работа! – подумала Анда, взяв фигурку в руки. Как можно о таком забыть? И что за безумная игрушка!? Хотя игрушка ли? Если из-за нее такой переполох.

Глаза Аманды сузились – она не помнила ее. Не помнила, где нашла, и не понимала, каким образом статуэтка могла принадлежать ей. И при всей бредовости ситуации что-то произошло, когда она взяла каменную фигурку в руку. Какая-то связь ощущалась между ними… какая-то странная тяга. Она так удобно помещалась в ладони, так уютно в ней лежала, словно скипетр – странная, но точная параллель. Ее было так приятно держать, дотрагиваться пальцами до черной, почти зеркальной глади камня, из которого сделали статуэтку, и прохладной на ощупь. Она буквально утягивала взгляд, топила его в черных водах.

Спина демона была наиболее гладким местом, что Аманда даже умудрилась рассмотреть собственное отражение… уродское отражение – его уменьшенную копию. Оно затягивало, приглашало в своего рода медитацию. Аманда была практически загипнотизирована этим зрелищем и даже не сразу заметила, что отражение больше не принадлежало ей. Сперва она подумала, что это Уоррен глядит на нее из черного омута, потому что прическа показалась похожей, но это только на первый взгляд. Никакой игривости в образе. Идеально подстриженные у основания шеи волосы казались наброшенным капюшоном, внутри которого обычно изображают череп. Нет, это определенно не Уоррен…. Этот мужчина, глядящий на нее по-волчьи, был явно не расположен шутить. Хищный взгляд исподлобья испепелял Аманду, а ухмылка источала голод. Что-то совершенно потустороннее крылось в этом лице… что-то недоброе, вызывающее ступор и дрожь.

Рассмотрев это, Аманда взвизгнула, словно девчонка и отбросила статуэтку в сторону. Она хотела убраться отсюда поскорей, но с пустыми руками – рукой – вернуться не могла. Сердечный ритм снова сбился, и замаячила угроза приступа. Раскрасневшаяся Аманда схватила первую попавшуюся тряпку – ей оказалась ее детская футболка в розочку, перешедшая от Синди – и поползла к отброшенной фигурке на своих артрозных коленях. Она обмотала её трясущейся рукой, постоянно роняя, и, наконец, запихнула в карман, отчего тот раздулся, словно за этим куском ткани Анда прятала уродливый нарост. Ее всю колотило, боль в коленях расцвела пышным цветом, а желания повертеть фигурку в руках поубавилось. Больше никогда-никогда она не хотела видеть лицо этого человека. Убийца. Вся смысловая нагрузка, которая только могла содержаться в этом определении, отразилась на его хищном лице.

Где-то внизу заработал телевизор. От неожиданности Аманда вздрогнула, так как была на пределе. А вдруг это он… уже нашел ее? Как всё-таки странно работает чувство самосохранения в организме…. Не в зависимости от возраста оно исправно включается в нужный момент, хотя многое, конечно, на плечах самого человека. Ведь есть люди, которые к себе не прислушиваются. Они умирают чаще.

Ругая себя за то, что оставила сумку со скальпелем в прихожей, Аманда зажала подмышкой культи тяжеленный бронзовый подсвечник, выброшенный сюда когда-то давным-давно за ненадобностью, и осторожно, словно по минному полю, спустилась с чердака. Телевизор, который сейчас работал, находился в ее спальне. Шло шоу Опры. У Флиннов было не принято держать в доме оружие, но сейчас напуганная до одури Анда не могла сказать им за это спасибо. Хиппи – и те наверняка имеют более весомые аргументы, припрятанные под кроватью, а у нее остался только этот тяжеленый бронзовый подсвечник. Да-а, ничего не скажешь…. Хотя иногда такие вещи всё же спасают, но выйти с ним против Убийцы – вряд ли. Всё равно, что поставить крестьянку с граблями против киборга.

Дверь в спальню была чуть приоткрыта ровно, как Аманда и оставила ее утром, но внутри никого не находилось. Совершенно точно. Она отлично видела в проеме, что комната пуста. Возможно, он включил телевизор для создания напряженной атмосферы и спустился вниз, чтобы подкрасться к ней сзади и захлопнуть как в мышеловке? Натянутая, словно струна, Аманда буквально разрывалась от напряжения и страха. Лицо Убийцы никак не лезло из головы. Она уже собиралась отвернуться, чтобы на свой страх и риск прокрасться на первый этаж, когда Опра сказала:

– С этим подсвечником ты выглядишь глупо, Аманда.

Та застыла под хохот зрителей, словно разбитая параличом. Широкими от шока глазами Анда посмотрела на Опру, которая сидела в своей студии на светлом кожаном диване. Гостя было не видно, потому что хозяйку шоу взяли сейчас крупным планом, но он определенно сидел с ней рядом – в кадр время от времени попадал белый рукав.