Рыцарство - Филипп дю Пюи де Кленшан

После участия в рукопашной схватке, особенно на стороне победителей, посвящения в рыцари являлись естественным вознаграждением тех из оруженосцев, кто смело вел себя в сражении. Очевидно, эти церемонии после удачной битвы были самыми славными и поэтому самыми желанными. Известно, и мы отметили это выше, что Франциск I, которого уже современники называли «король-рыцарь», стремился именно к такому посвящению. Церемония состоялась на поле боя при Мариньяно, а провел ее весьма примечательный человек — рыцарь, Пьер Террайль, сеньор де Байар. «Байар, мой друг, — сказал король, — сегодня я желаю, чтобы вы посвятили меня в рыцари; потому что вы, сражаясь пешим и на коне, выделились между остальными и заслужили репутацию самого достойного рыцаря».

А в мирное время? Леон Готье, несколько преувеличивающий мистицизм рыцарей и их современников, думал, что церемонии посвящения происходили главным образом во время значительных литургических праздников: Рождество, Пасха, Вознесение, Троица и день Иоанна Крестителя. Излишне многословный и даже болтливый автор «Рыцарства» утверждает, что такие выводы ему позволило сделать изучение наших старинных поэм. В действительности время, выбираемое для церемонии посвящения всего выпуска питомцев, как правило, приходилось на какое-нибудь празднество. Это мог быть не только церковный праздник, но и светское торжество. Восшествие на престол нового государя, его свадьба, рождение наследника, одержанная в далеких землях победа, подписание мирного договора, визит иностранного монарха — все это являлось естественным поводом для проведения коллективной церемонии, после чего личные пиры новоиспеченных рыцарей сливались с общим празднеством. Лакюрн де Сент-Палей в своих «Записках о старинном рыцарстве» вспоминает, что такого рода посвящения проводились, и в большом количестве, во время свадеб двух братьев французского короля Людовика IX Святого: Робера в 1238 г. и Альфонса в 1241 г.

* * *

Еще раз оговоримся: мы не будем слишком настаивать на том, что, неизбежно схематизируя, мы только что изложили. Вступление в рыцарские ряды, о котором мы рассказали, остается процессом, подчиненным ритуалу в большей или меньшей степени, отчасти оторванному от действительности. Никогда рыцарство не соблюдало в точности строгие правила, отклонение от которых должно было сделать незаконной любую церемонию посвящения. Наоборот, ритуал посвящений в рыцари изменялся сообразно с желаниями их участников. И можно было бы утверждать, не ожидая возражений, что каждый обряд, каждое рыцарское посвящение по своей форме являлось уникальным явлением.

Мы опять повторим, что рыцарство, прежде всего, означало состояние души. Нравственное содержание добровольного рыцарского обета было единым для всех рыцарей или, по крайней мере, должно было таковым являться; обещание, данное перед Богом и клириком, Его представителем на земле, соблюдать кодекс ордена рыцарства, насколько это было возможно для грешного и часто оступающегося человека. Именно его — кодекс, это сердце рыцарства, мы рассмотрим ниже.

IV. РЫЦАРСКИЙ ИДЕАЛ

Жонглеры вместе со своими учеными животными ушли к другому замку и иным дарам. Певцы умолкли, закончив последнюю поэму. Лишенные своего снаряжения, чучела для тренировок перед резиденцией короля опять стали простыми пугалами для птиц. Праздник окончен, и вчерашний оруженосец остается один на один со своим новым званием рыцаря. Что оно ему принесет? Чего потребует? Проще говоря: каковы отныне его права и обязанности? (Речь здесь идет, само собой разумеется, о правах и обязанностях, принадлежавших исключительно рыцарям, между тем как привилегии и обязательства того класса, который развивался все быстрее и затем превратился в современную аристократию, очень часто тесно переплетались с рыцарскими, и, таким образом, порой довольно сложно отделить их друг от друга.)

Итак, мы последовательно рассмотрим:

а) Права рыцаря.

б) Обязанности рыцаря.

а) Права рыцаря

Рыцарь — долгое время рыцарство было личным, не передающимся по наследству достоинством — теоретически не обладал никаким правом, ни одной особой привилегией, возносившей его над другими представителями воинского класса. Для примера — положение рыцаря было таким же, как в наши дни у солдата элитного полка: он ничем не отличается от других военных, разве что солдаты обычных полков и гражданские люди оказывают ему уважение (одни это делают с завистью, другие со страхом).

Однако это равенство было лишь видимостью. Фактически рыцарь почти всегда занимал пост военачальника. Часто невысокого ранга — он служил только с двумя или тремя слугами, двумя или тремя оруженосцами, — но тем паче ревностно он относился к занимаемому посту командира. В завершение можно утверждать, что со времени, когда рыцарство как институт выделилось из средневекового сословия военных, к нему уже принадлежал каждый военачальник.

Этот тесный союз рыцарства и военного командования достаточно быстро дал первому полномочия, которые, по правде, являлись собственностью второго. Яркий пример этому можно найти в исследовании о геральдическом праве около в 1200 г. Поль Адам-Эвен («Печати оруженосцев в XIII в.» в «Швейцарском геральдическом архиве», 1951) прекрасно показал, что герб — знак, позволявший узнать командира среди сражающихся, лица которых были закрыты, — первоначально являлся исключительной привилегией рыцарей. Это ограничение на право обладать гербом появилось, когда хартии стали скрепляться печатью. Лишь рыцари могли украшать печать своим геральдическим знаком (blason). Оруженосцы использовали простую печатку (signet). Когда, наконец, оруженосец проходил посвящение и становился рыцарем, акты ему надлежало скреплять гербовой печатью. Но данная привилегия рыцарей, исчезнувшая, когда этот социальный институт объединился со знатью, и ставшая собственностью последней, произошла не от рыцарского звания, а первоначально принадлежала командиру небольшого отряда, ведшего в рукопашный бой тяжеловооруженных воинов.

Кроме того, некоторые из прав, которые, как можно было бы полагать, являлись собственностью рыцарства, на самом деле были ему дарованы, ведь частично оно набиралось из воинского класса держателей фьефа (но не полностью, ибо на протяжении всего существования рыцарства в нем присутствовали воины, не имевшие земли; и возможно, они являлись самыми образцовыми рыцарями). Права и обязанности вассала, со временем передававшиеся по наследству, таким образом, будут принадлежать большинству рыцарей, хотя при этом они не являлись исключительно рыцарской привилегией.

В конце концов, рыцаря XII в. отличало от современников только нравственное право (правда, при том условии, что рыцарь являлся достойным носимого им звания). Право, которым в наши дни, как и в прошлом, владеет человек, старающийся быть более сострадательным к другим людям, иначе говоря, любить их всем сердцем.

б) Обязанности рыцаря

Ничего, кроме нравственного права. И также ничего кроме нравственных обязательств. В день своего посвящения, обратившись к Богу, рыцарь поклялся уважать то, что называли рыцарским кодексом — свод религиозных и светских неписаных правил.