Месть без права на ошибку - Лариса Соболева

Дома Люба бесилась! Замечено было все: с ней, Любой, не танцевал ни разу, вниманием не баловал, был мрачный, с очередной подстилкой Сергея топтался, обнимаясь, и даже ручку чмокнул ей не так, как всем. Подобные ссоры обычно заканчивались сексом, правым оказывался Илья, Люба под давлением его аргументов – виноватой. На сей раз он демонстративно повернулся к жене спиной, накрылся одеялом и сделал вид, что заснул несправедливо оскорбленным. Не было желания прикасаться к жене. Потом в мыслях он научился представлять себя с Верой, а на деле обнимать Любу.

Илья зорко следил за развитием отношений красивой пары – как о них говорили, подозревая, что это ненадолго. А они ссорились, и всегда по вине Сергея. Вера не закатывала истерик, а просто уходила. В один из таких моментов Илья догнал ее и довольно было вопроса – что случилось? – чтобы голова Веры оказалась на его груди. Обнимая плачущую девушку, он утешал ее, и одному богу известно, что в нем бурлило. Повез Веру к маме, предложил выпить шампанского на брудершафт, с собой была бутылка. Выпили. Сначала он едва коснулся губами губ Веры, но вдруг занесло, Илья схватил ее голову руками и прилип к губам. Она еле вырвалась, возмущенно выкрикнув:

– Не смей никогда!

Их отношения стали предельно натянутыми, но говорили друг другу «ты». Один раз все-таки он заполучил ее…

Подъезжая к ботаническому саду, заметил Веру сразу, она бросается в глаза, стояла, прислонившись к стволу каштана.

– Садись, – открыл он дверцу, не выходя из машины.

Илья крутил руль и косился на нее, не виделись-то год. Совершенно не изменилась, только чуточку похудела, в глазах появилась печаль, чего раньше не было, но это делало ее еще и загадочной.

– Куда ты меня везешь? – спросила она.

– Ищу безлюдное место. Я не могу свободно общаться с женщиной на виду у всего города.

Дальше ехали молча. Рядом с ней он чувствовал себя по-идиотски: руки и колени дрожали, учащенно билось сердце. В заброшенном сквере на окраине города Илья остановил машину, повернулся к ней корпусом:

– Слушаю тебя, Вера. (Вот не получается такой интонацией сказать «Любаша»).

– Мне нужны деньги.

– Сколько? – Начало ему понравилось.

– Две тысячи долларов.

– Сколько?! – А сумма ему не понравилась.

– Две тысячи баксов. Пока.

– Пока?! – обалдел он. – В таком случае разреши поинтересоваться, зачем тебе такая сумма, раз ты просишь…

– Не прошу, а требую.

– Ого! Требуешь! Так зачем?

– Я же не спрашиваю, зачем ты так много воруешь. Тебе надо? Воруй, но поделись с ближним. Ты мне должен за моральный и физический ущерб.

Илья выжидал, что она еще скажет, на душе почему-то стало спокойно, колени и руки перестали дрожать. Дождался:

– Ты, наверное, не помнишь, где потерял свой крест?

Не помнил. Такой крест – единственный в мире. Коралловый, внутри полый, закрывался завинчивающейся золотой пробочкой с ушком, через которое протягивалась цепочка. Пустота внутри заполнялась, по преданиям, ядом во времена наших прапрадедов и, когда владелец креста попадал в плен, у него была возможность уйти из жизни с помощью яда. Историческая ценность. Это не все. Крест обвивали золотые ветки китайской розы с листиками и колючками. Внутри цветков можно увидеть тычинки, но уже с помощью лупы. Это шедевр ювелирного искусства. Илья гордился им.

– Думаю, твоя жена его сразу узнает. А потерял ты его у меня.

– Шантажируешь? Вера, детка, я непотопляемый. (Она улыбнулась, наклонив набок голову, как бы любуясь идиотом, а Илья рассмеялся.) Не надо меня пугать, не боюсь. Ты хоть понимаешь, что я тебя в порошок могу стереть?

– Не сотрешь. Твоей ревнивой жене скажу, что крест ты подарил мне, что я твоя любовница. Мне она поверит, не сомневайся. А если понадобится, все узнают и остальное, уж я постараюсь растрезвонить.

Этой Веры он не знал. Раньше ее хотелось обнять, защитить, теперь перед ним – красивая, расчетливая, наглая хищница.

– А доказательства? Кроме креста? Какие у тебя доказательства «всего остального»?

Илья поставил локоть на руль, подпер подбородок ладонью и любовался ею. У многих глаза зеленые, у многих губы пухлые и зовущие, брови вразлет, волосы роскошные, а фигура статуэтки – это всего лишь обозначения деталей. Но есть еще что-то, выделяющее из тысяч красивых женщин одну.

– Не докажу? А скандал? – оживилась Вера, полагая, что здорово пуганула Илью. – Вовек не отмоешься. Карьера твоя пошатнется все равно, а ты у нас честолюбивый. И жена тебя с кашей съест. Согласись, твое семейное благополучие и карьера стоят гораздо больше.

Стерва. Скандал она, конечно, может устроить, только у нее вряд ли есть подтверждения. Крест? Да, с Любашей будут проблемы, с тестем тоже – он московская акула, хребет перекусит на раз. Не проблемы, а проблемищи будут с тестем, чтоб он… Безупречную репутацию подмочить Вера тоже может, но дело в другом: как паук, Илья чувствовал, что муха в его руках, надо лишь найти нужную паутинку.

– Я хочу тебя, – вдруг ни с того ни с сего сказал он.

Вера вздрогнула, на мгновение на ее лице появилась растерянность, потом она слегка наклонилась к Илье и зло прошипела прямо ему в лицо:

– А я тебя – нет.

Илье захотелось ее ударить. Змея. Пришла дразнить. Не боялся он ее, нет. Горе-шантажистка, с этим как-нибудь справится. А вот она ему нужна – факт. Как воздух, как сигарета, как кусок мяса, наконец. Понял одно: ему не отделаться от нее, рядом нет, но всегда с ним – так до психушки недалеко. В Москве ходил к психологу (дома не мог позволить такую роскошь, вдруг узнают). И что тот? «От любви еще не придумали терапии». Кретин. Какая там любовь! Это что-то сильнее банальной любви, это «что-то» сожрет его, если не принять мер.

– Вера, у меня нет таких денег, – тянул он время.

– Не смеши!

– С собой. Я подумаю, мы с тобой встретимся еще…

– Нет, дорогой, завтра гони деньги.

– Завтра не могу, делегация из Америки приезжает. Завтра никак, при всем желании.

– Тогда в пятницу. И никаких – «в пятницу не могу». Иначе я твою жизнь превращу в ад.

– В пятницу? Думаю, часам к девяти вечера освобожусь.

– В пятницу в десять вечера, – дала она еще час, – у входа в центральный парк. С деньгами и, как говорят, без фокусов. Вези меня обратно.

На лице Ильи играла улыбка, до пятницы он придумает, как быть.

Время подходило. Из клуба Илья отчалил по-английски, сел в машину и набирался решимости. А что тут думать? Самое простое решение: она пошла напролом – хорошо, он поступит так же.

Заглушив мотор у парка, несколько минут ждал, даже испугался, что Вера не пришла, но вдруг из темноты отделилась женская фигура. Не столько узнал, сколько почувствовал: она. Пряталась, не доверяет. Заныло внутри, отдаваясь внизу живота – с этим пора покончить раз и навсегда. Она села рядом, не закрыв дверцу авто, протянула ладонь: