Совершенный вид - Соня Сэнь

Отчего она грустила? Быть может, ее тоже терзало одиночество?

«Кто она – и где мне ее искать?» – мысленно спросил он, все еще чувствуя где-то рядом незримое, едва осязаемое присутствие Элео.

И на мгновение в монотонной песне дождя ему послышался ее легкий и мелодичный, как плеск озерной волны, смех.

К тому моменту, когда Дафна проснулась – а спала она почти до девяти часов утра – ночной ливень уже поутих, сменившись размеренным, лениво накрапывающим дождиком. Какое-то время девушка лежала в постели, прислушиваясь к дремотному шелесту воды за окном и размышляя над своим сном – одним из сотен, в которых к ней приходил Адриан, но первым, оставившим после себя такое странное чувство. В этом сне они вновь шли рука об руку по ночному Лесу, подсвеченному волшебным светом двух лун и звезд, пока не остановились на краю обрыва, у подножия которого лежало бескрайнее и безмятежное, как сама вечность, море. Дафна смотрела на своего мужа, на его родное, знакомое до каждой черточки лицо, едва сдерживая слезы, с тоской осознавая неизбежность пробуждения; в эту минуту он повернулся к ней, и Дафна увидела, что глаза его из привычно карих стали янтарными, дейнарскими.

– Скоро все изменится, – произнес он, нежно коснувшись пальцами ее щеки.

И Дафна проснулась.

«И что означает этот сон?» – думала она, рассеянно отмахиваясь от прыгающего по ней Фьюри. – «Что в моей голове все перепуталось – Адриан, Лес, вчерашний дейнар?»

Скорее всего, так оно и было.

Вздохнув, Дафна, наконец, уступила натиску нетерпеливо попискивающего хвайка и нехотя села. Моменты утренних пробуждений в ее большой и такой одинокой постели всегда давались ей нелегко – даже сейчас, вереницу месяцев спустя. Теперь же, в сумрачном мире дождя, окутавшего обычно солнечный город печально-сизой дымкой – особенно. Хотелось просто забраться под покрывало с головой и, уютно свернувшись калачиком, впасть в спячку до самого конца сезона дождей. «А то – и всей этой жизни», – мрачно подумала девушка, спуская босые ноги на пол.

Она подошла к большому, во весь ее рост, окну и сквозь залитое водой стекло взглянула вниз, на улицы Антроповилля, которые, невзирая на непогоду, вступали в новый суетный день. Тут и там мелькали черные, серые и серебристые пятна дождевиков – длинных, с глубокими жесткими капюшонами, надежно закрывающими лица прохожих от дождя. Старомодным зонтам, которые так нравились Адриану, в современном мире места почти не осталось.

«Согласись, куда романтичнее гулять в обнимку под одним зонтом, чувствуя тепло тел друг друга», – любил говорить он.

Он был чудаковатый, ее Адриан.

– Я так скучаю, – едва слышно прошептала Дафна, на мгновение прижавшись лбом к прохладной поверхности стекла – одинокая фигурка за прозрачной стеной, отгородившей ее от проносящегося мимо потока жизни. Знает ли кто-то из тех, что спешат сейчас по своим делам там, внизу, что такое одиночество, боль утраты?

Разумеется, знает. Но жизнь всегда продолжает идти своим чередом – и в том ее жестокая мудрость.

Фьюри, словно чуя грусть хозяйки, встал перед ней на задние лапки, смешно прижав к груди передние – крохотные ручки, так похожие на человеческие – и встревоженно запищал. Фыркнув, Дафна наклонилась и ласково почесала его за большим, шелково-нежным и мягким ухом.

– Все в порядке, крыс. Пойдем, найдем тебе чего-нибудь вкусненького.

Через полчаса она, одетая в потертые джинсовые шорты и простую серую футболку, с волосами, схваченными в небрежный пучок на затылке, спускалась в лифте на первый этаж своего дома, планируя позавтракать (как она нередко делала) в расположенном там кафе. Еду оттуда можно было заказать с доставкой прямо в квартиру – но Дафне нравилось неспешно потягивать кофе, сидя за уютным столиком у большого панорамного окна и исподтишка наблюдая за остальными посетителями: семьями с весело галдящей ребятней, супружескими и влюбленными парами, одиночками вроде нее. Многие из них были ее соседями, другие – просто незнакомцами, заскочившими перекусить в милое местечко с игривым названием «Пышечка», которое так и манило прохожих ароматами горячей выпечки и свежемолотого кофе. Кормили здесь действительно неплохо – даже на взыскательный вкус Леонарда, который в былые времена иногда выбирался сюда пообедать с Дафной и Адрианом.

Попасть в кафе можно было не только с улицы, но и через холл дома – удобно, если не хочешь выходить под льющий наружи дождь – и именно этим путем воспользовалась Дафна. Войдя в просторное светлое помещение, оформленное в приятных терракотово-оранжевых тонах, она привычно направилась к одному из пустующих дальних столиков. В этот час в кафе уже было довольно людно – обычное дело для субботнего утра; смех и шум голосов сливался со звучащей в зале негромкой музыкой и едва различимым звуком дождя за окном, образуя ненавязчиво-уютный звуковой фон. Именно за ним сюда и приходила Дафна – за ним и ощущением того самого человеческого присутствия, которого ей порой отчаянно не хватало в ее тихой одинокой квартире.

Устроившись на маленьком диванчике, которые стояли у каждого стола, девушка с пару минут изучала электронное меню – хотя знала его чуть ли не наизусть. Выбрав в итоге творожную запеканку и несладкий кофе с кокосовым молоком, она достала из кармана джинсов свой коммуникатор и в ожидании заказа стала просматривать полученные со вчерашнего дня сообщения. Одно – от мамы, дежурное («Привет, зайка. Как твои дела? Ты сейчас, наверное, в Лесу. Позвони, как сможешь. Целую.»), следующее – от Найи, единственной близкой подруги («Черт, Ди, ты вообще бываешь в городе? Позвони, как вернешься из своих дебрей. Надо встретиться, срочно.»), и последнее, самое позднее – от Лео («Сладких снов, Ди. Еще раз извини. Надеюсь, мы все еще друзья.»).

Дафна вздохнула. Что там за срочность у Найи? Бурно рассталась с очередным ухажером, в тысячный раз поругалась с родителями или влипла в неприятности на работе?

«Позвоню ей из дома», – решила девушка. Она как раз размышляла над ответом Леонарду, когда колокольчик над входной дверью кафе мелодично тренькнул, возвещая о новых посетителях. Подняв голову, Дафна мельком посмотрела на вошедших – и уже не смогла отвести взгляда от необычной пары, тут же приковавшей внимание большинства присутствующих.

Девушка, с виду – примерная ровесница Дафны, невысокая, симпатичная, с коротко стрижеными рыжими кудряшками, была глубоко беременна – мокрый дождевик смешно топорщился на ее круглом, как шар, животе. Ее спутник – широкоплечий великан – осторожно придержав перед ней старомодную застекленную дверь, вошел следом и стянул с головы капюшон плаща, под которым обнаружилось бронзовокожее скуластое лицо с пронзительно-янтарными глазами и лохматая каштановая шевелюра. Полукровка помог девушке снять дождевик, который вместе со своим повесил на вешалку у входа, и, взяв подругу (или жену?) за руку, повел ее к соседнему от Дафны столику.

«Жена», – поняла она, заметив, как блеснула золотая искорка на безымянном пальце девушки.

Вновь пришедшие, не обращая внимания на косые взгляды и шушуканье окружающих, склонились над электронным меню. Мужчина (Дафна дала бы ему не больше тридцати – но могла ошибаться: гибриды зачастую выглядели куда моложе своего реального возраста) бережно приобнял жену за плечи, и та, улыбнувшись теплой и мягкой улыбкой, что-то тихо ему сказала. Они оба были одеты в зеленое – излюбленный цвет гибридов – и удивительно гармонично смотрелись вместе.