Из плена прошлого - Клэр Бенедикт

– Понятно.

Тон его был сдержанным, но я тогда не обратила на это большого внимания. Я ничего не могла понять. За нами гаходились дюны, с другой стороны дороги – поля до самых холмов. Моря не видно совершенно.

Когда я выходила из дома, то свернула на север и шла по дороге, пока не вышла на берег. Похоже, Дункан вывел меня на дорогу значительно севернее того места. Так что до дома мне еще идти и идти.

– Мне придется оставить вас, Бетани. Нужно проверить пленки.

– Пленки?

– Да, фотопленки. При моей работе можно дополнительно заработать, если ты еще и фотограф. – Дункан отошел от меня, направляясь к дюнам, потом остановился. – Я живу в старом рыбацком домике, рядом с маяком, – пояснил он. – Дорога обязательно приведет туда, но есть и более короткий путь. Если вы здесь задержитесь, милости прошу в гости. Могу рассказать вам о защите природы и ваших обязанностях как землевладелицы.

– Землевладелицы?

– Да, я имею в виду, что если вы наследуете Дюн-Хаус, то вместе с ним – большой участок земли и всю его флору и фауну…

Тут он, видно, понял, что проговорился, показав, как много знает обо мне, но меня это не обеспокоило. Ситонклифф – местечко маленькое, здесь, конечно, все знают о смерти бабушки. В общем, большого ума, чтобы сообразить, что я могу быть наследницей, не требуется. Я улыбнулась и пришла ему на помощь.

– Хорошо, ловлю вас на слове.

– Тогда до свидания. – Он повернулся и ушел.

Когда я шла домой, солнце уже вовсю пригревало, но снова поднялся ветер с моря. Он сдувал песок с верхушек дюн и свистел в траве. Скоро мои волосы были полны песку. Я мечтала поскорее добраться до дома и принять душ.

Пройдя совсем немного, я заметила справа проселочную дорогу, ведущую через поля к стоянке трейлеров. Наверное, есть к ней и более удобная дорога, а этой пользуются те, кто хочет побыстрее добраться до пляжа. Даже на таком расстоянии до меня доносились звуки радио и запахи готовящихся завтраков. Я ускорила шаг, почувствовав, что проголодалась.

Вскоре дюны с левой стороны дороги стали совсем невысокими и уступили место низким скалам их песчаника, становившимся все круче, по мере того как дорога поднималась к Дюн-Хаусу. Ближе к дому скалы внезапно обрывались, так что дорогу от обрыва отделяла лишь узкая травянистая полоска.

Слекдующие несколько мгновений запомнились мне очень хорошо.

Я все еще ощущаю теплый, солоноватый запах моря и чувствую уколы песчинок, несущихся мне в лицо, а если закрываю глаза, то вижу блики солнца на воде и волны, бьющиеся внизу о скалы.

Из-за шума ветра я до самого последнего момента не слышу звук автомобильного мотора. Наконец я обращаю внимание на хруст шин по гравию, но – уже почти поздно.

Я метнулась в сторону и, уже падая, ощутила скользящий удар по правой ноге. Вскрикнув от боли, я судорожно вцепилась в траву, чтобы не сорваться вниз.

Я лежала ничком, на зубах скрипел песок… Никакого представления о времени и месте, только слышен гул ветра с моря.

Нахмурившись, я пыталась понять, что так суматошно движется прямо перед моими глазами… Ага, это насекомые, которых я распугала при падении. Тут я вспомнила, что, упав, выбросилавперед руки и ухватилась за пучки травы. Я слегка подняла голову, но вместо своих собственных рук увидела худенькие загорелые ручонки ребенка.

Мне семь лет. Я сильно повредмла себе ногу. Моя правая лодыжкагде-то застряла, это жутко больно…

Прошлое снова настигло меня, но на сей раз я приложила все старание, чтобы вернуться в реальный мир. Потому что это видение принесло с собойкошмарный страх. Я не готова была встретиться с ним лицом к лицу.

Потом видение исчезло. Слишком реальным был грохот волн, разбивающихся о скалы внизу. При высоком приливе эти скалы на десять-двенадцать футов покрывает вода, значит, прилив только-только начинается.

Если я упаду с обрыва, то разобьюсь о скалы. Я должна спасти себя. Правая моя нога гаходилась на дороге, а левая свисала над обрывом. Вероятно, следует оттолкнуться левой рукой и, перекатившись на спину, оказаться в безопасности. Но я не могу заставить себя разжать руки.

Потом послышались шаги. Человек остановился надо мной. Последовало слишком долгое молчание. Я так крепко держаласьза пучки травы, что заболели мускулы. Меня охватила паника. Я не могла заставить себя поднять голову. Наконец мужской голос произнес:

– Давайте я вам помогу.

Через секунду я уже была на ногах и смотрела влицо своему спасителю. Он оказался чуть выше меня, но крупным и мускулистым. Голубые глаза, несколько длинноватые вьющиеся волосы. Загорелый и смахивающий на цыгана.

Его спортивная рубашка и коричневые брюки явно из дорогого магазина, а золотая цепь на шее и броские часы говорили о желании покрасоваться.

– Ну привет… – Он поднял брови, и я решила, что, глядя на меня, он усомнился, стоило ли вообще спасать эту девицу.

Я смущенно сообразила, что с той минуты, как помог мне подняться на ноги, он не услышал от меня ни слова.

– Спасибо, – выдавила я, и тут меня начало трясти.

В его голубых глазах появилось искреннее беспокойство.

– Вы что, бегали тут? Споткнулись?

– Нет, я не споткнулась. Кто-то пытался меня убить.

Эти слова и для меня самой явились полной неожиданностью. Но мне не понравилась ирония его вопроса. С уверенностью могу утверждать: этот человек испугался. Но заговорил он твердым голосом:

– Убить? Каким образом?

– Машина… подъехала сзади… и сбила меня… преднамеренно.

Он прищурился, посмотрел направо, потом налево, снова взглянул на меня. Я почувствовала, что краснею.

– Я ничего не придумываю.

– Я и не хотел этого сказать, во всяком случае насчет машины. Но ведь это мог быть просто несчастный случай?

– Тогда почему он не остановился?

– Он?

– Водитель… он или она… Все произошло так быстро, я даже не разобрала марку машины…

Он перебил меня:

– Догадываюсь.

– О чем?

– Почему водитель не остановился. Какой-нибудь молодой угонщик, запаниковал, решив, что влип. Но, слава Богу, ничего страшного не произошло.

– Все равно надо заявить в полицию.

Если он притворялся, то делал это умело. Во всяком случае, могло показаться, что возмущение борется в нем с прагматичностью.

– Послушайте, я знаю, виновник происшествия заслужил, чтобы его преследовали по закону, но, мне кажется, у вас мало шансов.

– Почему?

– Вы можете описать машину?

– Нет.