Непойманный дождь - Надежда и Николай Зорины

Телефон я отключил. Но они придумали новую штуку — звонить в дверь. Позвонят, позвонят и уйдут. Я понимаю, что уйдут, но от работы страшно отвлекает.

А впрочем, как знать? Может, однажды и не уйдут — с каждым днем они становятся все настойчивее.

Душно. Совершенно нечем дышать, но окно я держу закрытым. Мне все кажется, что кто-нибудь из особенно настойчивых визитеров спустится по веревке с крыши прямо ко мне в квартиру. Компьютер тяжело дышит, как больной в лихорадке. Я тоже дышу тяжело. Все время хочется пить. Разгоряченным лбом прислоняюсь к его холодному гладкому лбу, пытаюсь вобрать его мысли, впустить их в себя. Не получается. Мне не решить этой задачи! Да еще звонки… И страх, что они все же однажды ворвутся. И тот, другой страх.

Снова звонки. Ну что им неймется? Мне нужно успеть завершить… Ведь это просто моя работа: успеть найти решение — довершить.

Ушли, замолчали — ночь наступила. Ночью они оставляют меня в покое. Ночью приходит другой. Как только стемнеет, как только я включу свет — он появляется в моем незанавешенном окне. Заросший, небритый, с дикими глазами — он сумасшедший. Поначалу я боялся его, ведь не знаешь, что придет сумасшедшему в голову. Да… боялся. Но потом ничего, привык. Он тоже решает и не может найти решения, голова его подергивается в такт клавишам… Время от времени отрывается от своей многосложной работы, чтобы посмотреть, как продвигаются дела у меня. Он уверен, что первым найдет решение. Может, и найдет. Ведь его не отвлекают звонки, ему не нужно есть, пить… Есть мне тоже уже не нужно, но жажда мучает страшно. Меня все время мучает жажда! А вода… А до воды… Вода в холодильнике. А холодильник на кухне. А кухня… Нужно пройти через прихожую, чтобы попасть на кухню. Ну да, это мой главный страх и есть. Потому что в прихожей… Там, в прихожей… Он живет в зеркале! Злобная тварь! Красноглазый, свирепый, лохматый. Он никогда не спит. Он хочет, чтобы я умер от жажды. Иногда мне кажется, что в нем-то все дело, это из-за него моя задача не обретает решения.

Впрочем, дело не в нем. У этой задачи просто нет решения — я загнал себя в ловушку, невозможно постичь непостижимое, вывести закономерность из отсутствия всякой закономерности.

Возможно. Нужно начать все сначала. Принести с кухни как можно больше воды и начать все сначала. Проскользнуть мимо… И начать все сначала.

Мой компьютер взорвется. И голова моя взорвется. Нет решения у этой задачи. Призрак в окне, небритый и дикий, жадно поглощает воду из бутылки. Оказывается, и он мучается жаждой. Мы с ним пьем в унисон, работаем в унисон, стучим по клавишам в унисон. Кто из нас первым найдет решение? Он, безусловно, он. Жадно закуривает. Разве он забыл, что нельзя курить в комнате, где компьютер, тем более при закрытом наглухо окне? В моей руке тоже сигарета… Значит, и я забыл?

Нужно спешить — скоро настанет утро, и опять начнутся звонки. Нужно спешить — однажды они ворвутся. У соперника моего в окне такой человеческий взгляд, пусть сумасшедший…

Человеческий взгляд… Вот и решение! Вот он, правильный путь, который я так долго безуспешно искал! Сухие расчеты — конечно, ошибка, у этой программы должна быть душа. Человеческая душа. Душа мудрого сумасшедшего. Формула времени, формула жизни без человеческой личности — просто бессмысленные абстракции. Как математика без философии. Нужно начать все сначала.

Найдено! Есть! Решение выглядит как чистое безумие. Но, кажется, есть! Осталось проверить…

Снова звонки. Позвонят и уйдут. Призрак тает в окне, кончается ночь. Как же они мешают! Не сходится! Снова ошибка! Мне не решить, никогда не решить… Не уходят, звонят. Нужно пойти новым путем, принципиально новым.

Я знаю, я близок, бледнеющий брат мой тоже, кажется, нашел решение. Но не уходят, звонят. Пусть перестанут звонить! Они не имеют права — еще не наступило полноценное утро. Ночью они никогда…

Дверь выбивают. Теперь не успеть. А впрочем, выломать дверь, не так-то и просто. Прочность дерева прямо пропорциональна времени выбивания. Время прямо пропорционально жизни решения…

Выбили. Ворвались. Шаги и голоса загрохотали в комнате. Монитор погас. Времени не хватило, совсем чуть-чуть не хватило. Бессмысленно просить, бессмысленно кричать, рваться бессмысленно — не сбежать, держат крепко. Мой поблекший собрат не успел скрыться в утро, его тоже схватили — и, значит, задача решена не будет.

Темнота, боль и ужас. Вот что было вначале. И голос, спокойный и добрый, который обещал, что вот-вот все закончится, казался мне лживым. Я не верил ему. Я его ненавидел, так ненавидел, что темнело в глазах, а боль превращалась в боль абсолютную. Мне снились ужасные сны.

Я не знаю, когда вдруг все изменилось. Помню только, что голос не оставлял меня ни на минуту, звучал и звучал. Но с какого-то момента я стал ему верить. Тьма, боль и ужас постепенно рассеялись.

А когда рассеялись окончательно, я вернулся домой. Заново рожденным. Чудом спасенным. Обретшим новую жизнь. С накрепко вбитыми — нет, принятыми добровольно — истинами. Компьютер — самое большое для человеческой психики зло, программирование — худшая из профессий. Я в это верю, свято верю, и никто никогда не заставит меня изменить свое мнение. Я помню — был болен: темнота, боль и ужас. Я знаю, твердо знаю: чтобы опять не потерять себя, нужно жить простой здоровой жизнью: побольше бывать на свежем воздухе, общаться с людьми, заботиться о своих близких, влюбляться в девушек и ни о чем не думать. Да, главное — голова должна быть совершенно свободна. Мозг дан человеку для того, чтобы видеть, слышать, дышать, двигаться, но ни в коем случае не думать. Думать — огромное зло, почти такое же, как привязанность к компьютеру.

Я научился не думать. Поначалу это было очень трудно, но потом ничего, научился. Мои близкие, о которых я должен заботиться, позаботились обо мне — нашли мне подходящую работу: курьером в почтовой службе. Разношу курьерскую почту — пакеты, большие и маленькие, совершаю свой простой путь. Побольше двигаться на свежем воздухе, побольше двигаться. Я двигаюсь. И общаюсь с людьми: здравствуйте, вам заказное письмо, распишитесь, пожалуйста, до свидания. Нельзя закрываться в себе, открытые пространства жизни — истинное благо, данное человеку. Наши предки не закрывались в своих квартирах наедине с компьютерами и оттого были здоровы и счастливы. А как известно, каждый человек должен — нет, просто обязан! — стремиться к своему счастью. Я и стремлюсь. Хожу по адресам, разношу пакеты — и обретаю счастье.

От прошлой, нездоровой, противоестественной жизни у меня ничего не осталось. Если не считать раздраженной сетчатки глаз и, как следствие, непереносимости яркого света. Но с этим легко справиться — я просто постоянно ношу солнцезащитные очки. Приглушенные тона жизни — полутона, вернее, недотона — еще одна суть моего нового бытия. Все правильно: мир не должен быть слишком ярким, как цвета на экране, это приводит… Лучше не думать, к чему это приводит, не вспоминать. Разносить пакеты, побольше двигаться на свежем воздухе и не вспоминать. Все неизрасходованные силы своей души положить на заботу о близких — мать, сестра, им действительно нужна моя забота — мама так устает, а сестренка очень больна. Хорошо бы еще влюбиться в какую-нибудь девушку, но чего нет, того нет. Пока нет, может, когда-нибудь обрету и это — смогу обрести.