Персональный ангел - Татьяна Устинова

Странные вещи случаются с нами иногда в жизни. А мы даже незамечаем, что происходит. Так, например, мы вдруг обнаруживаем, что были глухина одно ухо, ну, скажем, в течение получаса.

Джеймс Барри, “Питер Пэн”

День, обещавший так много, заканчивался плохо.

Катерина положила трубку, раскалившуюся от гневных выкриковклиента, которому не понравилась статья, появившаяся с утра в “Коммерсанте”.Изменить все равно уже ничего было нельзя, и Катерина едва удержалась от того,чтобы не надерзить строптивому клиенту. Виноват на самом деле был егособственный зам, не желавший учиться общению с прессой, а вовсе не агентство посвязям с общественностью, которое это интервью организовало.

Двадцать минут она уговаривала, убеждала, сыпалакомплиментами и клялась в вечной любви. Ничего не помогало. Клиент продолжалбушевать, и к концу разговора Катерина чувствовала себя тряпкой, которойвытерли пол, а потом засунули ее в угол, не забыв напоследок попинать ногами.

– Ох-хо-хо, – сказала Катерина и потерла глаза, уставшие отконтактных линз и табачного дыма.

Самое время тихонько, не привлекая высочайшего вниманияначальников, убраться восвояси. Она торопливо покидала в сумку пудреницу ителефон и, сделав решительное и озабоченное лицо, чтобы всем окружающим сразубыло ясно, что она отправляется куда-то по сверхважным делам и при этом оченьспешит, двинулась в сторону лифтов.

Но не тут-то было.

– Катя! – радостно закричала из приемной генеральногосекретарша Ирочка. – Как хорошо, что ты еще не ушла! Олег только что просилтебя найти, я даже трубку сняла.

С протяжным стоном преступника, пойманного за руку в самыйответственный момент, Катерина посмотрела в пустую кабину пришедшего лифта,дождалась, когда закроются вожделенные двери, и только после этого поплелась кгенеральному.

– Что стряслось? – спросила она, едва войдя. Генеральный былне один. Первый зам попивал кофе из большой белой кружки, сидя за столомпереговоров. Это не сулило ничего хорошего и могло означать только одно – онинастроены на долгую беседу.

Катерина стояла посреди кабинета, решив ни за что несадиться. Может, если она будет стоять, они смилуются и отпустят ее домой?

– Садись, садись! – предложил генеральный, моментальноразгадавший ее маневр. – Садись и читай.

И он швырнул на стол тяжелую кожаную папку.

Второй начальник приглашающим жестом отодвинул кресло, иКатерине ничего не оставалось, как покориться судьбе-злодейке.

– Что это? – спросила она уныло.

– Новый клиент! – ответил генеральный. – Кто?

– Открывай, – велел генеральный тоном Деда Мороза,раздающего подарки, и многозначительно посмотрел на зама.

Катерина взяла со стола папку и некоторое время простодержала ее в руках, не открывая. Она специально испытывала терпение обоихначальников, которые сидели с такими самодовольными физиономиями, что непотянуть время было просто невозможно. Катерина понимала, что они, очевидно,поймали очень крупную рыбу, их ужимки и прыжки могли означать только это.

Она любила обоих начальников за неиссякаемый боевой задор,бульдожью хватку, профессионализм и даже некоторое присутствие порядочности. Покрайней мере, с ней они оба всегда были очень милы.

– Ну ладно, Катерина, давай, не тяни, – наконец не вынесмладший начальник Саша Скворцов, – мы оценили твою выдержку и здоровыйскептицизм. Открывай.

Катерина вздохнула легонько и открыла папку.

– О господи, – пробормотала она, уставившись на большуюцветную фотографию. Начальники переглянулись, довольные произведенным эффектом.Впрочем, иного они и не ожидали. Человек на фотографии на всех производилодинаковое впечатление.

– Ну как? – Главный начальник Олег Приходченко хотел бурныхвосторгов, а третье лицо компании и ее главная творческая сила что-то ужслишком долго молчало, рассматривая фотографию и не перелистывая страниц.

Дело было сделано громадное – клиент, не простоперспективный, а очень перспективный, вместе со своим миллионным бюджетом, былу них в кармане, и только сам Приходченко знал, чего это стоило.

Катерина наконец оторвалась от созерцания фотографии иустало заявила:

– Вы просто спятили. Оба. Где вы его взяли?

– Коммерческая тайна, – буркнул Саша Скворцов, поняв, чтоникаких восторгов не предвидится. – А что тебя не устраивает, собственно? Мыдобыли заказчика, у которого одна машина стоит столько, сколько тызарабатываешь за десять лет. Ты его будешь вести. С нашей помощью, разумеется.

– Ну, разумеется, – усмехнулась Катерина.

– На его деньги мы будем жить всю жизнь, вместе со всейнашей лавкой. – Саша, как специалист по связям с общественностью, гнул свое ине давал сбить себя с толку ироничными замечаниями. – Так почему ты делаешькислое лицо?

Они так с ней церемонились, потому что знали – без нее онине вытянут этого клиента. Да и никакого другого, даже значительно болеепростого, не вытянут. Катерина соображала, как компьютер пятого поколения, и,когда увлекалась, готова была работать день и ночь. Коммерческие вопросы онирешали без нее, а стратегические только после консультации с ней. Впервые в ихсовместной работе они не спрашивали ее мнения, а ставили перед фактом, иКатерине это не слишком нравилось.

– Я не делаю кислое лицо, – ответила она Скворцову. – Япросто знаю, что мы ввязались в совершенно гиблое дело. Я все понимаю, и пробюджет, и про перспективы, но я также понимаю, что работать с такого родаличностями – это конец света.

И все замолчали. Катерина рассматривала фотографию.

Мужчина на ней выглядел мрачным и тяжелым, как танк “Т-34”времен Отечественной войны. У него было неприятное лицо и взгляд людоеда издетской сказки. Очки в тонкой золотой оправе смотрелись на его лице таким жеинородным телом, как бриллиантовая брошь на платье нищенки.

Какой-то продвинутый имиджмейкер подсказал, поняла Катерина,чтобы облагородить резкое, почти уродливое лицо. Зря подсказал – очкисмотрелись смешно.

– Что ему нужно? – спросила Катерина, переворачиваяфотографию лицом вниз, смотреть на нее долго было невозможно, хотелось спрятатьглаза и отодвинуться.

– Все, – коротко ответил Приходченко. – Полный спектр услуг,от начала до конца.

– Что это значит? – Катерина изучала первую страницу досье.

– Ты прочти сначала, – с легкой досадой посоветовалСкворцов, – а потом все обсудим.