Меррик - Энн Райс

Дым закрыл густым облаком лежавшие перед нами окровавленныеостанки. Сквозь него я ничего не видел. Но я слышал слабое бормотание иледенящий душу предсмертный стон. Моя кровь продолжала литься густым потоком, ихотя ранка все время затягивалась, словно стремясь поскорее прекратитьпринудительное кровопускание, острые зубы возобновляли его вновь и вновь.

Меррик неожиданно вскрикнула.

Словно в тумане я увидел перед собой фигуру Луи, севшего вгробу. Его лицо покрывала густая сеть крошечных морщинок и глубоких складок. Намоих глазах Лестат притянул его голову к своему горлу.

– Сейчас же пей, Луи, – скомандовал он.

– Не останавливайся, Дэвид, – умоляла Меррик. –Ему нужна твоя кровь, ее пьет каждая частица его тела.

Я подчинился и в этот момент понял, что слабею с каждойсекундой и не могу больше стоять ровно и что Меррик сама клонится вперед, нопреисполнена решимости продолжать.

Я увидел внизу обнаженную ступню, а затем в полутьмепроступили очертания ноги и твердые мускулы мужской груди.

– Еще, да, еще, – продолжались тихие, настойчивыекоманды Лестата. Теперь он перешел на французский. – Не останавливайся,забери всю кровь, что во мне есть, всю до капли.

Я уже почти ничего не видел. Мне казалось, весь дворзаполнен едким паром, а две фигуры – Луи и Лестата – на мгновение засветились.

Почти в ту же секунду я лег на холодные камни, почувствовалрядом с собой мягкое тело Меррик и вдохнул прелестный аромат ее волос. Мояголова опустилась на камни, я попытался поднять руки, но не смог.

Я закрыл глаза. А когда открыл их снова, то первым, когоувидел, был Луи. Он стоял надо мной, обнаженный, и смотрел на меня сверху вниз.На его теле, покрытом тонкой кровавой пленкой, как у новорожденного, почти неосталось следов ожога, и я разглядел зелень его глаз и белизну зубов.

– Еще Луи, – опять донесся до меня скрипучий голосЛестата. – Возьми еще.

– Но Дэвид и Меррик... – Луи осекся.

– Дэвид и Меррик будут в порядке, – договорил за негоЛестат.

В верхних покоях мы, все трое, искупали и одели Луи.

Благодаря почти всесильной крови Лестата, которая полностьювосстановила Луи, его кожа приобрела белое сияние. Помогая ему одеваться, мыпоняли, что перед нами вовсе не тот Луи, которого мы так любили и в силу этойлюбви так часто осмеливались жалеть.

Наконец, когда он облачился в удобную просторную чернуюрубашку со стоячим воротником и брюки из хлопка, завязал шнурки на ботинках ирасчесал черные густые волосы, мы все уселись в гостиной – той самой, что замою короткую сверхъестественную жизнь становилась свидетелем столь многихприятных бесед.

Глаза Луи пришлось закрыть солнечными очками, ибо ониприобрели блеск, который всегда досаждал Лестату. Но что случилось с самим Луи?Что он мог сказать нам теперь? Мы все смотрели на него в ожидании, надеясь, чтоон поделится своими мыслями.

Луи поглубже уселся в темное бархатное кресло и огляделся.Он был похож на мифического монстра, которые, едва родившись, мгновенностановятся взрослыми. Наконец острый взгляд зеленых глаз медленно скользнул понашим лицам.

К этому времени Лестат уже счистил с себя пыль, извлек изгардероба новый камзол темно-коричневого бархата и свежее белье, так что теперьна нем было обычное одеяние, отделанное слегка поблекшим старым кружевом. Онтоже расчесал волосы и надел новые ботинки.

В общем, мы четверо являли собой чудесную картину, хотя нашелковом платье Меррик еще виднелись несколько пятен крови, едва заметных накрасной ткани. На шее Меррик красовался мой давнишний подарок: жемчужноеожерелье в три нити.

Наверное, я находил какое-то утешение в этих подробностях,поэтому так скрупулезно их описал. Но самое благоприятное воздействие на меняоказало спокойное и удивленное выражение лица Луи.

Позвольте добавить, что Меррик изрядно ослабела, отдав кровьнашему общему другу, и я понимал, что совсем скоро ей придется отправиться насамые темные и опасные улицы города и впервые поохотиться. Я поклялся себе, чтоне отойду от нее ни на шаг.

Я и прежде много размышлял о том, что будет, если Меррикстанет одной из нас. Мое воображение рисовало самые разнообразные картины.Поэтому теперь при мысли о предстоящей охоте я не испытывал шока. Что касаетсяее красоты, то деликатная кровь Луи только подчеркнула самые привлекательныечерты. Зеленые глаза Меррик приобрели еще больший блеск. Но в целом она все ещевполне могла сойти за смертную.

Казалось, что в процессе возрождения Луи Меррик исчерпалавсе свои душевные силы, и теперь она сидела на диване рядом с красавцемЛестатом с таким видом, будто единственное ее желание – поскорее заснуть.

«Как хорошо она скрывает, что мучится сейчас жаждой», –подумал я.

Меррик тут же вскинула голову и посмотрела на меня. Значит,она угадала мои мысли!

– Только чуть-чуть, – сказала она. – Большего мнене надо.

Я сделал огромное усилие, чтобы не выдать своих чувств,полагая, что все мы должны, как и в прошлом, следовать этому правилу.

Наконец Лестат нарушил тишину.

– Дело не завершено. – Он пронзительно взглянул наЛуи. – Требуется еще больше крови. – Голос его к этому времени окрепи звучал привычно для моих ушей. Лестат перешел на обычный английский. –Ты должен выпить еще моей крови, Луи. Иначе к тебе не перейдет вся сила,которую я могу дать. Не спорь, пожалуйста, и делай, что я велю, – нестолько ради меня, сколько, возможно, ради себя самого.

На секунду лицо Лестата сделалось неподвижным, как улунатика, – таким же, каким оно было в момент его пробуждения в прошлыйраз. Но через долю секунды к нему вернулась прежняя живость, и он продолжил,обращаясь теперь ко мне:

– А ты, Дэвид, возьми с собой Меррик и вместе отправляйтесьсейчас же на охоту, чтобы восполнить потерянное. Научи ее всему, что нужнознать, хотя, полагаю, она и так уже во всем сведуща. Думаю, Луи за то короткоевремя, которое было у него вчера ночью, хорошо ее проинструктировал.

Я был уверен, что Луи стряхнет с себя торжественное молчаниеи восстанет против приказов Лестата, но ничего подобного не произошло. Явпервые почувствовал в нем уверенность в себе, которой он раньше не обладал.

– Я согласен. Дай мне столько, сколько сможешь, –произнес он тихим ясным голосом. – А как же Меррик? Ее ты тоже одаришьсвоей всесильной кровью?

Лестата явно удивила столь неожиданно легкая победа. Я взялМеррик за руку и повел за собой.