Дилемма - Рамез Наам

И будут уповать на милосердие новой власти.

Лин мысленно отправилась в отцовскую спальню, без труда взломала жалкие барьеры, которые он установил, и подслушала телефонный разговор.

Потом в памяти всплывали только отдельные фрагменты сказанного, проступавшие сквозь пелену гнева и горя.

«…перепробовал все… воздействовал болью… пытал… бесполезно… пора отключать… завтра же».

Ее мир побелел, раскалился добела от ярости и боли. Они хотят убить маму!.. Гнев все рос и рос внутри нее, рвался наружу, в город, хотел стереть его в порошок, обрушить здания, спалить их дотла, уничтожить всех, кто задумал убить мамочку!

Ярость пульсировала внутри и грозила вот-вот хлынуть наружу.

Нет, нет, зашептал внутренний голос. Надо придумать другой способ!

А-А-А-А! мысленно закричала она, ослепленная жаждой мести, неистребимым желанием рвать на куски электронное полотно этого города.

Тебя поймают! шептал внутренний голос.

Она забарабанила кулачками по стене, чтобы направить свой гнев в какое-то другое русло, чтобы не привлечь к себе лишнего внимания. Кулаки все били и били по стене…

Внезапно одна из панелей поехала в сторону. За ней был морозильник. Она знала о его существовании. В этом морозильнике хранилась не еда, а нечто совершенно иное.

Кейд медленно приходил в себя. В голове засела тупая боль, правая рука ныла. Сквозь веки просачивался яркий свет.

Он открыл глаза и увидел, что лежит в той же комнате. На правой руке был гипс, доходивший почти до самого локтя. Ему даже думать не хотелось о серьезности травмы.

Посреди комнаты стояла тележка с завтраком. Тело требовало пищи, но он не смог заставить себя поесть.

Какой же я дурак… Как легко меня провели!

Теперь в распоряжении Шивы есть одна из лазеек. И с ее помощью… он превратится в тирана. Кейд видел это воочию: сперва его намерения будут самыми добрыми и благородными. Но такая власть способна испортить любого.

И тебя? спросила Ильяна.

Да. И меня.

Час спустя к нему пришел Шива – с глушителем нексуса на шее. Предусмотрительно. Он до сих пор думает, что не расколол Кейда. И он прав.

– Я по-прежнему готов протянуть тебе руку, Кейд, – сказал Шива. – Давай работать вместе! Будем вместе спасать мир!

– Не делайте этого! – взмолился Кейд. – У вас ничего не выйдет. Люди должны сами найти выход.

Шива покачал головой:

– Как ты наивен, друг мой… Время на исходе. Ждать, пока люди сами начнут решать проблемы, – непозволительная роскошь. Предложенное мной решение – единственно верное и имеющее право на жизнь.

Кейд помотал головой:

– Вам не удастся сохранить это в тайне. Вас вычислят, поймают. Вас будут ненавидеть. Вы войдете в историю как самый беспощадный тиран всех времен.

Шива смотрел Кейду прямо в глаза:

– Чтобы назвать меня тираном, люди должны выжить. А мне только этого и надо.

Шива стоял на крыше особняка. Его глаза жадно вбирали красоту мира, величие неба и океана. Он распростер руки и подставил тело прохладному бризу. Белая рубаха развевалась на ветру, словно крылья фантастического зверя.

Код, полученный вчера от Кейда, прошел все испытания. Теперь дело оставалось за техникой – а та уже давно ждала своего часа. Сложнейшее оборудование принялось за работу, по всему миру загудели огромные дата-центры. Микроспутники на околоземной орбите начали передавать сигналы, программное обеспечение перешло в активный режим.

Шива закрыл глаза и стоял с раскинутыми руками, наслаждаясь солнечным теплом и ветром в волосах. Мысленно он сперва объял весь остров, затем по каналам связи перекинулся к созвездию спутников над головой и вошел в сознания тысяч людей, десятков тысяч… с каждой секундой их становилось все больше: созданный его разработчиками софт заражал все новые сознания под нексусом.

Он их чувствовал. Чувствовал их мысли, их потребности. Обширные вычислительные центры обрабатывали все данные, поступающие от этих сознаний, сличали их и формировали единый гештальт, который уже вполне мог уложиться у Шивы в голове. Они были им. Он был ими.

Бог, нераздельно слитый со своей ежесекундно растущей паствой. Огненное острие нового планетарного разума, нового суперорганизма.

И вместе, шаг за шагом, они спасут этот мир.

Ранган схватил протянутую руку, выбрался на дорогу и поставил Хосе на землю. Вместе с незнакомцем они помогли остальным мальчикам вскарабкаться по скользкой грязной насыпи, а затем – сесть в салон древнего белого фургона.

– Садитесь вперед! – сквозь ураганный ветер проорал незнакомец Рангану. Ранган кивнул, открыл пассажирскую дверь и забрался в салон. Свобода!!!

Он захлопнул дверь одновременно с водителем. Мальчишки сзади были ошарашены и взбудоражены: они без умолку что-то бормотали, излучая смятение и потрясение. Ранган присмотрелся к водителю. Темноволосый, среднего телосложения. Лет тридцать с небольшим. Гладко выбрит. В дождевике, джинсах и альпинистских ботинках.

– Меня зовут Леви, – сказал водитель, протягивая руку Рангану.

– Ранган, – откликнулся тот, принимая рукопожатие.

– Знаю, – улыбнулся Леви. Он повернул старинный ключ в замке зажигания, и двигатель громко заурчал.

– Спасибо, – сказал Ранган. – За все.

Леви кивнул, и фургон помчался в ночь.

– Куда мы едем? – спросил Ранган.

– На запад. В епископальную церковь Святого Марка.

– Я думал, священники против нексуса…

– Этот – не против. – Леви посмотрел на него и улыбнулся: – Точно. Я и есть этот священник.

Дорога до виргинской сельской глуши и церкви Святого Марка – крохотной церквушки на окраине фермерского городка под названием Мэдисон – заняла почти два часа. Леви выбирал проселочные дороги подальше от шоссе, на которых не было камер. Все это время вокруг неистовствовала «Зоуи», грозя в любую минуту догнать их и разорвать на части. По радио передавали новости о поваленных деревьях, сорванных крышах, обрывах на линиях электропередачи, перевернутых машинах и жертвах.

– Нам повезло, – сказал Леви, выкручивая руль. – Без этого урагана мы бы вас не вытащили. В УПВР почти не осталось персонала, со спутников нас не видно, а для дронов погода сейчас нелетная. «Зоуи» – дар свыше, ее послал Господь. Чтобы мы смогли вызволить тебя и детей.

Ранган только хмыкнул.

Хольцман лежал на полу лицом вниз с закрытыми глазами – как будто без сознания. Голова болела после сильного удара о стену, правая рука давно отнялась, не зажившее толком бедро мучительно ныло. Нексус, похоже, слетел – после электрошока он не отвечал на команды и вообще не подавал признаков жизни.