Темная королева - Сьюзен Кэррол

Но у нее не было времени задумываться или задерживаться на площадке. Надо было скрыть Симона от посторонних глаз, пока не вернулась Арианн. Она потянула его к комнате сестры, но они еще не дошли до двери, как из тени что-то мелькнуло, испугав обоих.

Тишину разорвало яростное шипение. Симон, побледнев от страха, вырвал руку и отпрянул назад.

– Все нормально, Симон. Это всего лишь Колдун.

Симон, как ни старался, не мог отвести недоверчивый взгляд от животного. Выгнув спину и вздыбив волосы, кот, казалось, превратился в свирепого одичавшего зверя.

Колдун, выпустив когти, не подпускал Симона, готовый броситься на парня. Чтобы дать пройти юноше, Мири пришлось сгрести кота в охапку. Держа в руках извивающееся животное, она жестом указала Симону комнату Арианн.

Когда тот вошел, Мири отчитала кота:

– Что это на тебя нашло?

Кот глухо промурлыкал: «Остерегайся, Дочь Земли. Тебе не следует пускать этого парня в свой дом».

– Но это же Симон. Ты помнишь ту ночь, когда я спасла тебя в круге каменных гигантов. Он был добр к нам обоим.

«Ему больше нельзя доверять».

– О, ты хорошо говоришь, – рассердилась Мири. – Но сколько я тебя ни просила, ты продолжаешь душить на скотном дворе бедных полевых мышек.

Кот уставился на нее янтарными глазами.

«Я охотник. Это у меня в природе. У него тоже. И ты его не изменишь».

Мысли Колдуна привели Мири в смятение. Она всегда доверяла инстинктам своих четвероногих друзей, волшебное общение с ними после утраты обоих родителей было для нее единственной радостью. Пока не вошел в ее жизнь Симон, внесший магию другого рода.

Сердито глянув на Колдуна, девочка проворчала:

– Что ты знаешь? Ты всего лишь кот.

Бросив Колдуна на пол, Мири вслед за Симоном вошла в комнату Арианн, захлопнув дверь перед носом кота.

В палатке было жарко, и Ренар приоткрыл клапан, впустив свежий воздух. Легкий ветерок, шурша, развевал упавшие на лицо каштановые волосы его спящей госпожи.

Арианн свернулась калачиком на его раскладушке, глубоко зарывшись в меха. Спала крепко, в чем, несомненно, нуждалась после многих беспокойных ночей. Ренар не торопился ее будить или положить конец этому недолгому волшебному перерыву в повседневности.

В первый раз их занятие любовью было неудержимым, бурным соитием на настоящем земном ложе. Второе было более неторопливым познанием тел друг друга в сравнительно удобных условиях его палатки.

Третье было недалеко от чуда. Он не представлял, что возможно такое слияние – тел, умов и душ.

Теперь же, переодевшись в сухое, он примостился на краешке кровати, сидя на страже спавшей Арианн, с нежностью наблюдая, как она спит. Никогда раньше он не питал к кому-либо такого нежного покровительственного чувства, как к этой неудержимо отстаивавшей свою самостоятельность женщине.

Улыбнувшись, он ласково откинул со лба кончики ее волос, все еще влажных то ли после купания, то ли от других усилий. Когда Хозяйка острова Фэр, наконец, решилась отдаться мужчине, она отдалась вся.

После всего, что было между ними на этой уединенной поляне, она, конечно же, согласится стать его невестой. Он все-таки покорил ее, но победа была нелегкой. Ренар нахмурился: в голове пронеслись слова Арианн. «Я узнала о тебе все, что мне нужно было знать, в тот вечер, за ужином, когда ты, наконец, рассказал мне, кто ты».

Если не считать того, что она не узнала. Она еще многого не знала о его прошлом, и теперь он гадал, как вообще ей рассказать все. Он, как трус, надеялся, что никогда не придется рассказывать ей остальное о своей бабушке и тех старых временах.

Словно каким-то образом почувствовав его тревожные мысли, Арианн беспокойно заворочалась. Приоткрыв глаза, повернулась на спину, и Ренар изо всех сил постарался скрыть озабоченное выражение.

Арианн некоторое время недоуменно моргала глазами, словно не понимая, где она находится. Потом улыбнулась и, когда он, нагнувшись, неторопливо и ласково поцеловал, обвила руками его шею.

– М-м-м, – лениво потянулась Арианн. – Так чудесно вздремнула.

– Я рад. Тебе надо было поспать.

– Но и в самом деле уже поздно. Не надо было давать мне столько спать.

С этими словами она заставила его лечь рядом.

Укладываясь, Ренар беспокойно посмотрел на нее:

– Надеюсь, что это твое единственное сегодняшнее сожаление и ты не считаешь, что утратила со мной часть своей магии.

– Моя магия сильнее, чем когда-либо, – уткнувшись в его плечо, заверила Арианн. – У меня даже такое чувство, что теперь я смогу браться за излечение всех болезней в мире.

Она, в самом деле, не помнила, когда испытывала такое удовлетворение и душевный покой. Во всяком случае, после золотых дней, когда мама еще не была так больна.

Уютно прижавшись к Ренару, она в то же время ощущала в нем какую-то напряженность. Откинувшись назад, попыталась заглянуть ему в глаза. За все время их любовных ласк он ни разу не сказал, что любит ее.

Однако она была уверена, что видела в его глазах чувство к ней, глубокое чувство, которое он, возможно, не полностью осознавал. Правда, был вызывающий беспокойство призрак чего-то еще.

– Что у тебя не так? – спрашивала она, улыбаясь, стараясь придать голосу игривые нотки. – Надеюсь, что ты тоже ни о чем не жалеешь?

– Какие еще могут быть сожаления. – Он привлек ее к себе и поцеловал в затылок. – С первого дня нашего знакомства я только и делал, что добивался тебя.

– Потому что тебе сказали, что я твоя судьба?

– Потому что ты самая удивительная женщина, каких я когда-либо встречал.

– Я? – недоверчиво рассмеялась она.

– Да, своими спокойными глазами ты много требуешь от мужчины: чести и силы, искренности и отваги.

С любовью глядя на него, Арианн приподнялась на локте:

– Неужели это так много? У тебя все это есть.

– Не думаю, что всякий мужчина может служить образцом, какой тебе требуется. Ты женщина поразительной силы и такой могущественной магии. Словно все легенды этого острова…

Арианн прервала его печальным покачиванием головы.

– Возможно, такой была моя мать. Но не я. Говорят, что когда-то очень давно, в начале времен, остров Фэр был центром мира. Идеального мира, где мужчины и женщины жили в согласии и гармонии – были равными по силе партнерами в работе и любви.

– И ты искала этого все эти годы? Возвращения этого идеального мира?

– Нет, все, чего я хотела, – это иметь возможность заниматься своим целительством, спокойно, без страха, делиться своими знаниями с миром. Чтобы меня уважали, называли лекаршей, а не ведьмой. Знаю, для женщины глупое желание.