Олег Даль. Я – инородный артист - Наталья Галаджева

САША: Красиво…

ОНА: Что красиво?

САША: …и прах давным-давно зарытых к землю влюбленных и тончайшая паутина детских голосов в ясный день «вот что навеки неизменно»…

ОНА: Сумасшедший…

В доме, где живет ОН. За столом, ОН, ЖЕНА, ДРУГ и СОСЕД.

ДРУГ: Слушайте стихи!

ОН: Что, что клубился? Пот?

ДРУГ: Под! Дэ, дэ. Невежда! (обходит стол, целует руку ЖЕНЕ):

ЖЕНА: так просто и так красиво!

ДРУГ (садится рядом с соседом): Когда-то я знал наизусть чуть ли не всего «Онегина».

СОСЕД: Что вы говорите?

ОН: Молодец ты был когда-то.

ДРУГ:

СОСЕД: Я давно вас не видел. Как дела?

ДРУГ: Все уладилось. А вы как?

СОСЕД (вынимает из кармана круглый камешек с крупную вишню): Вот, полюбуйтесь!

ДРУГ: Что это?

СОСЕД: Камень. Камень из моей печени! Вот и весь сюжет.

ДРУГ (берет камень в руки и идет с ним вокруг стола к НЕМУ):

ЖЕНА: Давайте выпьем, а?

ОН (Обрадовано): Давайте!

Все пьют.

СОСЕД (ЕМУ): А вы куда едете?

ОН: В Таллинн.

СОСЕД: Надолго?

ОН: Дня на три, на четыре.

ЖЕНА: Я тебе завидую. Мне хотелось бы поехать с тобой.

ОН молчит. ЖЕНА смеется, встает и ставит пластинку.

ЖЕНА: Давайте танцевать!

Танцует с СОСЕДОМ.

ЖЕНА: Вы отлично танцуете!

СОСЕД: Довоенная школа. Сказки Венского леса.

ЖЕНА бросает СОСЕДА, подхватывает ДРУГА.

ЖЕНА: Таллинн – красивый город?

ДРУГ: Город как город. Ничего, красивый, только очень старый.

ЖЕНА бросает ДРУГА и танцует с НИМ.

ЖЕНА: Я пьяная. Я не хочу, чтобы ты уезжал. Не хочу! Не хочу…

ДРУГ (СОСЕДУ): По-моему, нам пора. Уйдем по-английски.

СОСЕД: Это как?

ДРУГ: Не прощаясь.

Уходят. ОН и ЖЕНА танцуют.

ЖЕНА: Ты меня любишь? (Кладет ему голову на грудь.) «И прах давным-давно зарытых в землю влюбленных – вот что неизменно».

Спускаются по лестнице ДРУГ и СОСЕД.

СОСЕД: Может зайдем ко мне?

ДРУГ: У вас есть?

СОСЕД: Что-нибудь найдем.

ДРУГ: Пожалуй нет, поздновато.

СОСЕД: Вам ведь недалеко?

ДРУГ: Завтра рано вставать. До свидания. (Протягивает руку. Сосед вынимает руку из кармана – в ней камень.)

СОСЕД: У каждого свой камень. У одного он лежит на душе, у другого за пазухой, а у третьего он, отшлифованный – лежит в мочевом пузыре или в печени. Вот и весь сюжет.

Город был похож на уплывающий пароход. Где-то там наверху звучала музыка, а окна домов похожи на ровные ряды иллюминаторов, бросающих неверные блики на воду черного асфальта.

ОН и ЖЕНА спят. Постепенно меняются очертания комнаты, другие обои, окно без штор, нет потолка, на стене висит черная тарелка репродуктора – из него искаженно звучат объявления об отправке поездов. За окном видно много-много заросших травой путей, на которых стоят застывшие, искалеченные паровозы.

ОН (защелкивает чемодан): Ну-с, обнимаю, целую. Салют!

ЖЕНА: Прощай.

ОН: Почему, прощай?

ЖЕНА: Ты – уходишь?

ОН: Куда?

В окне появляется СОСЕД: он в пижаме.

СОСЕД: Здравствуйте!

ОН: Доброе утро!

СОСЕД: Можно мне позвонить от вас?

ОН: Конечно. (Снимает трубку, протягивает ее соседу, набирает номер.)

СОСЕД: Саша! Я тебя разбудил?

САША (подходит к СОСЕДУ сзади): Нет.

СОСЕД: Почему ты не спишь?

САША: Я собираюсь в поход (прыгает в окно и подходит к НЕМУ): А почему вы не спите? Что-нибудь случилось?

ОН: Нет, милый, все в порядке. Я тоже ухожу в поход.

САША: Куда?

ОН: Позови маму.

САША: (Выпрыгивает в окно, и бежит. Фигура его все меньше и меньше. Кричит): Ее нет! Она ушла! Поехала в Таллинн.

Если взглянуть издалека, то дома нет, а есть лишь секция однокомнатной квартиры, состоящая из стен, но без потолка. Похоже на макет декорации.

ОН бредет с чемоданом среди огромных мертвых паровозов. На одном из них из окошка машиниста высовывается голова СОСЕДА.

СОСЕД: Куда так рано?

ОН (присаживается внизу): Да нет, не рано.

СОСЕД: Вы спустились пешком? Я еще не успел включить лифт и, как в Одессе, лифт вниз не поднимает.

ОН: Какое утро! Воздух! Даже курить не хочется.

СОСЕД: Раньше утром навозом пахло, а теперь… Как говорится, запах окружающей среды.