Трон Торна - Дмитрий Воронин

Внезапно он вздрогнул. В левой руке опять зародилось тепло, опять, как и ранее, струя Силы устремилась от Чаши к древнему фолианту. Сама собой книга раскрылась. Зашелестел листаемый пергамент. Незримый вихрь, что сейчас терзал истлевшие листы, был, видимо, незнаком с нынешним состоянием артефакта — иногда в этом медленном перелистывании возникали паузы, именно тогда, когда дело доходило до отсутствующих, вырванных с корнем или просто рассыпавшихся в прах страниц.

И вот перевернута последняя… Теперь поток Силы стал особенно мощным, казалось, еще мгновение — и книга вспыхнет, не сумев вместить в себя такую энергию. Но вспышки не произошло — все тем же золотым светом полыхнула надпись. Мелкий почерк, заполнявший большую часть последнего листа, ранее казавшегося девственно чистым, можно было легко разобрать.

Ни единого слова не понимал Берг в этих бисерных строчках. Он чувствовал, что здесь содержится нечто важное, но не мог уловить не только общего смысла, а даже значение любого из слов. О, если бы он имел возможность хотя бы одним глазком заглянуть в легендарную Книгу Начал… Всем сердцем, если оно у него, конечно, сейчас было, Берг желал постичь смысл светящихся фраз.

И Чаша, повинуясь его желанию, снова ударила в книгу потоком Силы. Строки затрепетали, меняя форму, складываясь в сложные, подвижные образы, стремительно перетекающие один в другой. Берг сидел неподвижно, впитывая мозгом цветные пятна — и где-то там, в его разуме, что давно уже не был человеческим, эти золотые всполохи сливались, по крупицам отдавая самое ценное, что в них содержалось — знание о том, где захоронено величайшее сокровище давно ушедшего бога. Его Трон, позволявший ему творить этот мир.

Сияние давно уж погасло, а Магистр все так же неподвижно сидел, сжимая в руках древнейшую из существующих книг. Голова, впервые с тех пор, когда он снова начал чувствовать себя живым, выбравшись из огненной могилы, раскалывалась так, что Бергу хотелось орать от боли. Знания, что несли в себе огненные строки, были не предназначены для разума смертного… и даже для его, Берга, измененного разума. Он прекрасно понимал, что любой другой, чей мозг столкнулся бы с этой Силой, скончался бы на месте, а вместо черепа этого искателя знаний остался бы лишь черный пепел.

Он, Магистр Берг, выдержал!

И теперь он знал — знал, где искать Трон. Его переполняло бешенство, частично даже заглушавшее боль: все это время, пока он строил планы захвата Империи, ломал слабое сопротивление лордов, собирал неисчислимую и совершенно уже не нужную армию, — все это время здесь, в тайнике, лежало сокровище… ключ к предмету его поисков. Более того, и то место, где хранилась древняя бесценная реликвия, тоже было ему известно. Хотя его, Берга, глаза никогда не видели этого места, он мог бы до мельчайшей черточки представить тот заброшенный храм, от которого начинался спуск в подземелье. Много лет назад именно там была найдена книга… древняя Книга Жизни. А ведь если бы Учитель сумел тогда прочитать горящие строки, то Трон — сила и власть — уже был бы в его… в их с Учителем руках. И вряд ли тогда какой-то там Серый Паладин смог бы так легко оборвать жизнь Учителя.

И все же кто знает, случись это, возможно, и Берг навсегда бы остался лишь жалким учеником, вынужденным скрупулезно, по крупицам постигать магические тайны.

Некромант поднялся. Медленно, с трудом. Он не мог видеть свое отражение в зеркале — то, что не позволило ему превратиться в пепел в огненной купели, что не дало его костям разрушиться, что не оборвало навсегда его жизнь, почему-то лишило Берга этой способности. Он не отражался в зеркалах — ни в воде, ни в полированном металле, ни в этих модных новинках — стекле, покрытом ртутной или серебряной амальгамой. Но если бы он сумел каким-то чудом увидеть сейчас свое отражение — он бы ужаснулся.

Казалось, не просто годы — столетия пронеслись над ним за то время, что он просидел, склонившись над книгой. Теперь он выглядел стариком… его чудовищная, ни в малейшей степени не похожая на человеческую кожа покрылась глубокими морщинами, взгляд, заставлявший смертных дрожать от ужаса, теперь был тусклым и безжизненным. А суставы противно хрустели, и при каждом движении их пронзала острейшая боль. Он с испугом бросил взгляд на правую руку — изборожденную складками, что оставляет на живом теле время. Пожалуй, первый раз за эти годы он по-настоящему испугался — именно сейчас он понял, что все еще смертен. По крайней мере до тех пор, пока он не найдет Трон и не обретет полное и абсолютное могущество, один враг все же может победить его — время.

Но пока время не нанесло смертельного удара, оно попыталось — и отступило. Колдовская старость, что обрушилась на некроманта так внезапно, продолжалась недолго. Пока Берг шел к выходу из дома, его плечи постепенно распрямились, кожа разгладилась, а острая боль в суставах ушла, уступив место другой — той, что была, может, и не слабее, но стала привычной за эти годы.

Берг вышел из дома и бросил последний взгляд на стены, что какое-то время служили ему жильем. Вряд ли он когда-либо вернется сюда. Все, что нужно, было уже взято, драгоценная книга исчезла в складках плаща, а остальное… остальное было ему не нужно. Некромант поднял руку, и первый пламенный шар ударил в бревенчатые стены, сразу весело подхватившие огонь. Еще один, еще… Берг не жалел Силу, ее у него теперь было в избытке — один за другим огненные шары впивались в дерево, влетали в окна, опаляли крышу. Вовсю загудел огонь, дорвавшийся до пищи: там, в огне, бесследно сгорали древние манускрипты, безделушки, что когда-то старательно собирал Учитель. Мебель, хранившая память о его теле. Стены, слышавшие его голос. Некромант равнодушно смотрел на дело своих рук. А потом легко взлетел в седло и направил коня прочь, не прислушиваясь к треску разгорающегося позади пожара.

И вновь мчался, роняя клочья пены, конь, взбивая копытами пыль дороги, унося своего всадника к ведомой ему одному цели. Сила некроманта непрерывным потоком лилась в тело коня, это было уже не прежнее животное, его жизнь теперь поддерживала лишь магия, и скоро, очень скоро благородный скакун падет, не выдержав бешеной скачки, и тогда всадник найдет себе другого коня. А потом — еще и еще. Он не знал усталости, он не нуждался в отдыхе, он не признавал промедления. Только вперед. Цель близка, он знает, где она, он знает, как ее достичь.

Утро было неожиданно холодным, сырым и промозглым. Рон выполз из шатра, потянулся, сгоняя остатки сна. Сегодня их ожидала встреча с Ледяной Статуей, или с Наследием, как предпочитали называть этот артефакт гномы. Еще несколько лет назад Рон ни за что бы не поверил, что человек может проникнуть в пещеры Чара и вернуться обратно. Конечно, в сказках и легендах это происходило сплошь и рядом, но на то они и сказки, чтобы не слишком им верить.

Тогда, два года назад, когда безжалостный удар некроманта смял его грудь, словно переспевшую дыню, он сам побывал там. Был ли это бред умирающего, или то, что он видел: друзья, родители, уже давно покинувшие мир живых, — было на самом деле? Он не мог ответить на этот вопрос, да и не очень-то искал ответа. Сегодня все выяснится — является ли статуя просто одним из въевшихся в плоть и кровь подземных жителей суеверий, или и в самом деле один из Создателей оставил здесь небольшую дверь, ведущую в его владения.