Принцесса или ведьма - Соман Чайнани

Эстер вытащила кляп изо рта Гримма.

– Где Софи?

– Идёт, – зло сказал Гримм.

– Когда? – спросила Эстер.

– Ждать.

– Что?

– Гримм идёт. Гримм ждать.

Эстер уставилась на Анадиль.

– И вот поэтому мы сидим здесь?

В двери повернулся ключ, и все три девочки юркнули под кровати.

– Гримм?

Вошла Софи. Сняв чёрный плащ, она повесила его на крючок возле двери.

– Где ты?

Она оглядела комнату, почёсывая затылок острыми, грязными ногтями.

Эстер, Дот и Анадиль ахнули под кроватями, увидев клочья белых волос, упавших на пол.

Софи повернулась и увидела, как что-то шевелится под одеялами.

– Гримм?

Она с подозрением протянула руку к кровати…

Три девочки наскочили на неё сзади.

– Руки, за руки хватайте! – закричала Эстер, привязывая ноги Софи к ножке балдахина обгорелой простынёй. Анадиль завела руки Софи за голову, а Дот в это время била Гримма подушкой по голове, чтобы сделать хоть что-нибудь полезное.

– Если вы не забыли, – протянула Софи, – я на вашей стороне.

– Мы теперь все на одной стороне, – прошипела Эстер. – Против тебя.

– Восхищаюсь столь милыми намерениями, Эстер, но Добро не на твоей стороне.

В свете солнца Эстер увидела, что лицо Софи покрылось морщинами.

– Ты будешь гнить здесь, пока мы не придумаем, как оживить учителей, – сказала Эстер, пряча дрожащие руки.

– На всякий случай – я прощаю вас всех, – вздохнула Софи. – Ещё до того, как вы попросите прощения.

– Мы не попросим, – сказала Эстер, уводя Анадиль и Дот.

Анадиль сняла с крюка плащ Софи.

– Вы вернётесь за мной.

Они повернулись к Софи. Та улыбнулась – у неё не хватало нескольких зубов.

– Вот увидите.

Эстер вздрогнула и закрыла дверь.

Потом дверь открылась, и Дот сунула голову в комнату.

– У тебя перекусить ничего не найдётся?

Эстер оттащила её и захлопнула дверь.

Гримм тут же разгрыз и выплюнул кляп.

– Хороший мальчик, – сказала Софи и погладила его, когда он разгрыз путы на руках. – Ты так хорошо удерживал их здесь.

Она открыла шкафчик и достала оттуда заплесневелый набор для шитья и коробочки с тканью и нитками.

– Я была очень занята, Гримм. И мне предстоит ещё много работы.

БАМ!

Софи повернулась к двери.

БАМ! БАМ!

Снаружи Анадиль вбивала в дверь гвозди, врезая засовы и замки, а Эстер и Дот забаррикадировали дверь статуями и скамейками. Эстер увидела нескольких никогдашников, с любопытством высунувшихся из комнат.

– НЕ ВЫХОДИТЕ! – прогремела она, и двери тут же закрылись.

– Нехорошо это, – сказала Дот. – Она же наша соседка!

– Я не знаю, что это такое, но она точно не наша соседка, – ответила Эстер.

Софи что-то напевала под стук молотка, а нитка шила сама собой, освещённая магическим светом из пальца.

– Им придётся всё это разобрать, – вздохнула она, вспомнив последний раз, когда её попытались запереть в комнате. – Такая работа, и всё впустую.

К раннему утру всегдашники уже не могли усидеть на месте и начали группами выбираться из зала, чтобы хотя бы умыться. А потом они всей толпой прошли в столовую, где заколдованные кастрюли на кухне продолжали готовить, несмотря на то, что все нимфы окаменели. Ученики наложили себе в тарелки гусятины с карри, чечевичного салата и сорбета с фисташками и стали есть за круглыми столами в полной тишине.

Агата, сидевшая за главным столом, попыталась поймать взгляд Тедроса, но тот лишь печально грыз гусиную косточку. Она никогда ещё не видела его таким уставшим; под глазами чернели синяки, щёки побледнели, а на подбородке виднелось небольшое кровавое пятно. Он был единственным, кто так и не умылся.

Молчание продолжалось, даже когда все приступили к сорбету.

– М-м-м, не знаю, в курсе ли вы, но, э-э-э, зал Добра? – пискнула Кико. – Он всё ещё, ну… нормальный.

На неё уставилось сто девятнадцать пар глаз.

Кико прикрыла враз вспотевшее лицо тарелкой.

– Так что мы всё ещё можем, ну, если хотим, устроить… ну, этот, вы знаете…

Она сглотнула.

– Бал.

Все уставились на неё.

– Или нет, – пробормотала Кико.

Её одноклассники снова вернулись к сорбету.

Но потом Миллисент отложила ложку:

– Мы в самом деле долго готовились.

– И у нас есть ещё два часа, – добавила Жизель.

Рина побелела.

– Этого достаточно?

– Я займусь музыкой! – воскликнул Тристан.

– А я проверю зал! – сказал Тарквин.

– Всем переодеваться! – закричала Беатрис.

Все зааплодировали, побросали ложки и вскочили на ноги.

– Так, давайте-ка разберёмся, – перекрывая шум, раздался голос Агаты. – Феи и волки убиты, учителя прокляты, половина нашей школы разрушена, на свободе разгуливает убийца… а вы хотите устроить бал?

– Нельзя сдаваться на милость ведьме! – возразил Чеддик.

– Нельзя просто так бросить наши платья! – протянула Рина.

Всегдашники дружно закричали, соглашаясь с ней.

– Учителя бы гордились!

– Добро никогда не сдаётся Злу!

– Она хочет испортить наш бал!

– А ну замолчите.

В столовой повисла тишина. Всегдашники повернулись к Тедросу, который до сих пор сидел на своём месте.

– Агата права. Нельзя устраивать бал сейчас.

Одноклассники пристыжённо сели. Агата с облегчением выдохнула.

– Сначала надо найти ведьму и убить её, – прорычал Тедрос.

Агата от ярости сжала кулаки. Вокруг слышались крики: «Убить ведьму! Убить ведьму!»

– Вы что, думаете, она просто ждёт нас? – закричала Агата, вскочив на стул. – Вы думаете, что вот так просто можете прийти в школу Зла и убить настоящую ведьму?