Испытание временем - Виталий Храмов

– Знаю, Дмитрий Федорович, знаю! Взбеленился. Вы бы меня в дурку закрыли – всем легче было бы.

Устинов вздохнул:

– Непозволительная роскошь. Тебе отдохнуть бы, Виктор Иванович. Отвлечься от всего. С семьёй побыть…

– Но… – усмехнулся я.

– Да, «но», – кивнул Устинов. Помолчали, глядя на проносящийся за окнами лимузина пейзаж Танкограда.

– Знаешь, информации новой и потрясающей поступило от тебя и твоих людей столько, что осмыслить не удаётся. И не знаешь, кому можно её доверить, а кому нежелательно, – вздохнул Устинов. – Людей знания эти ломают. Не полная информация ломает ещё больше. Вот до Никиты Хрущёва как-то дошло. Сам понимаешь, какого мнения о нём все твои люди. Как ты их называешь – «хроники». Сорвался человек. А мог бы ещё работать и работать! Теперь его делянку другой должен пахать. А мог и он не совершить тех ошибок. Кстати, у тебя к нему нейтральная позиция. Почему?

– Он – никто. Он – флюгер. Куда дует ветер – туда его и хвост заносит. Партфункционер. Не личность. Не интересен.

– Даже так? – удивился Устинов.

– Уроборос. Навершие толпы. Толпа устала от войны и Сталина, если понимаешь, о чём я.

– Продолжай.

– Под словом «Сталин» я имею в виду не только самого Сталина, но и его людей, вас, его наркомов, весь этот строй, что вы воплотили, не придумав ему названия…

– Я понял, продолжай.

– Вот, Хрущёв сделал то, что сделал. Он ведь воплощал то, что «Сталин» задумал, не понимая ни черта в этих задумках. Не проникнувшись. Отсюда такие провалы. Потому что нет целостного восприятия. Что по целине, что по хрущёвкам, что по ракетам. Чего о нём психовать? А, вот то, почему он оказался у руля – вот вопрос. Вопрос к «Сталину». Вопрос к этой самой толпе. К тебе, например.

Устинов насупился. Думал он долго.

– У меня тоже нет полной картины. Как ты сказал: «не проникся». Хозяин сказал: Никиту не трогать. У него своя роль. А почему – не знаю! Только застрелился Никита. На радостях от сдачи Паулюса нажрались, тут ему и поведал кто-то о его дальнейшем «царствовании». А он застрелился. Вот так вот, Витя!

– Откуда протекло? Кто это был?

– Не смогли установить.

– Да, ребята. Оказывается, страной правит не только компартия. Скорее, у вас в партии не одна партия.

Устинов опять напрягся. Понятно – запретная тема. Бывает. Вдруг вспомнились все эти «теории заговора», комитеты трехсот. И прочий бред «про масонов». Бред же! А бред не стоит из головы выносить. Целее будет. А то застрелюсь из своего же бластера, как Хрущёв.

– Фу, как противно! Гля, чувство, что наступил в субстанцию вонючую, сапог оттёр, а запах мерещится. Все эти дворцовые интриги и перевороты! Как это мерзко! Тьфу!

Устинов улыбается, пожимает плечами.

– Давай лучше о заклёпках, – говорю ему, – ты же за этим меня позвал? Карту Танкограда я видел, она теперь у меня постоянно тут висит, – постучал по шлему, что изображал из себя шапку-ушанку. – Мы же на заводской полигон едем?

Устинов покосился на мою шапку, мельком взглянул в «пустые» мои глаза, поспешно отвёл взгляд.

– Дмитрий Федорович, не в службу, а в дружбу, не добудешь мне солнцезащитные очки какие-нибудь стильные, чтобы людей не пугать. Не вечно же мне в маске ходить? Образ Дарта Вейдера мне стал надоедать.

– Как у тебя были летом очки? Добудем! Что их добывать – с каждым самолётом приходят. В цену самолёта включили, крохоборы. Как и кучу всякого хлама. Кольты их, спасательные жилеты, кондиционеры. Нам, в нашей вечной зиме эти холодильники воздуха так нужны! И спасательные жилеты в подмосковных заснеженных взлётно-посадочных! А мы золотом платим.

– Они на этой войне хорошо «поднимутся». Поставляют всё подряд всем сторонам конфликта. Даже своим друзьям – наглам – и то в долг.

– Они меж собой сочтутся, – махнул рукой Устинов. – Перекладывание денег из одного кармана в другой. А вот мы навсегда теряем. Хорошо хоть удалось отказаться от их танков. Ты бы видел, как они насторожились! Там что не торгпред, то шпион.

– И не одной страны. Стучат во все инстанции. Что продаётся, то будет куплено. Хрен бы с ними, Дмитрий Фёдорович, ты про танки, про танки!

– Дык сейчас всё увидишь! Хочу тебя мордой потыкать. Разорался на наших, как зверь лютый.

– Наших? – уцепился я за слово. – А я какой?

– Чужой ты, Медведь. Был, есть и будешь чужаком. Хочешь – обижайся, хочешь – нет. Но мне рекомендовали с тобой только в открытую. Без недомолвок. Напрямки. Вот в лицо и говорю.

– Благодарю за искренность. И правда – не могу доверять людям, если фальшь чую. Кто врёт – тот враг. Кто говорит гадости в лицо – пусть и редиска, но честный человек.

– Редиска? – усмехнулся Устинов.

– Да, тот ещё фрукт! Не стал я вам своим, да? Ну, бывает!

Настроение упало. Не углядел, не успел остановить – Бася что-то впрыснул в меня. Настроение стало поправляться. Этого добра завались. Из заживляющего ничего не осталось, а вот наркоты полно.

– Ты мне лучше расскажи, – говорю Устинову, – что удалось воплотить из того, что мы вывезли с Донбасса?

– Технику пока изучаем. Никому не показываем. Хозяин приказал подсказывать, но не давать готовых решений. Есть много интересного. Даже очень много. Например, роторный комбайн в снаряжении патронов меня лично очень заинтересовал. А лёгкая броня авиадесантных танков?

Смеюсь:

– Она дюралевая. Вы алюминий у Америки больше не закупаете?

– Закупаем, – вздохнул Устинов, – столько чудес упирается в суровую реальность, просто уныние находит. Вот мы и приехали. Пошли. Приготовили для всех делегатов съезда, но они пока там перебрешутся, мы спокойно всё осмотрим.

– Ха! СУ-85! А это – КВ-85?

– Точно. Смотри, как решили с башней. Целиком башню вылить нереально. Низ башни отдельно, башню – отдельно, крыша – катаная сталь. Всё заварили. Такую сложную конфигурацию из листовой стали не сделать.

– Согласен. А зачем опять пулемёт в затылок запихали? Анахронизм же! Если враг обошёл сзади – танк потерян. Охраной танка от пехоты должна заниматься пехота. А вместо пулемёта лучше бы ещё пару-тройку снарядов под руку разместили. Снижение веса и габаритов опять же!

– Согласен. Пусть эта так будет. На следующем этапе уже иначе будет. А может, и этот переделают. У нас месяц от месяца танки разные получаются. И не в худшую сторону. Вот, смотри, эта носовая балка. Раньше была вот такая. А тут вообще нет. Встык сварили.

– А эту сложную конфигурацию передка оставили. Надо было выпрямлять! И производить проще, да и приведённая броня возрастёт. А вес меньше.

– Согласен. Котин уже готовит следующую машину на базе этой. Используя наработки этого танка и наработки опытного КВ-1-3. Тот самый, средний, тяжёлого бронирования. Погон ещё увеличим под большую башню. Орудие большей мощности встанет. Да, дай-ка запишу, а то опять пулемёт «в затылок впихнёт». Не Федоренко ли это хвост?