Почерк судьбы - Шарлотта Лукас

– Ничего страшного, госпожа Круг, – успокоил он ассистентку. – Я знаю госпожу Маркс, все в порядке. Оставьте нас.

На какой-то миг озадаченная Рената Круг застыла в дверном проеме. Очевидно, она никак не могла решить, стоит ей выйти или все же следует вызвать полицию. Еще бы! Ведь глаза Ханны кровожадно сверкали, Йонатана это тоже испугало. Он ничего не мог понять. Да, он поцеловал Ханну. Возможно, это застало ее врасплох. Но все же такая реакция – это перебор!

– Ханна! – спокойно произнес он и поднялся со стула, как только ассистентка закрыла за собой дверь. – Что произошло, скажи на милость?

– Ты! – злобно бросила она ему вместо ответа.

– Я? – растерянно переспросил он и хотел подойти к Ханне.

Но она заорала на него снова так громко, что Йонатан застыл, как соляной столб.

– Ты подлец! Свинья! Трус! Ты хуже самого плохого человека! – вопила она так, что дрожало матовое стекло в двери кабинета.

– Ханна, – попытался он остановить этот поток обвинений. – Мне очень жаль, но я тебя не понимаю…

– Не понимаешь?

Она сделала три решительных шага к столу. Взглянула на Йонатана с отвращением и припечатала с грохотом лист бумаги к столешнице.

Йонатан взглянул на него. И задрожал.

Он бы и хотел что-нибудь сказать, но понимал: ответить ему на это нечего. Внутри у него все сжалось.

Это все же произошло. Ханна нашла его ужасное письмо.

– Ты хуже всех, – тихо произнесла она, но, к сожалению, достаточно четко. – И не только потому, что ты мне соврал. Ты, наверное, все время посмеивался надо мной и писательскими амбициями моего умершего парня…

– Ханна! – все же перебил он ее.

– Закрой рот! – зло бросила она ему. – Ты разрушил его жизнь. Ты отнял у человека надежду просто потому, что тебе в тот момент этого хотелось. Ты растоптал его походя!

– Я…

– Закрой рот, я тебе сказала! – Нет, она орала, но потом снова убавила громкость. – Я больше никогда, никогда не хочу тебя видеть. Никогда! Чтобы было понятнее: после того как я сейчас развернусь и выйду из этого кабинета, слышать о тебе больше ничего не желаю.

Йонатан тяжело вздохнул, но промолчал.

А что он мог сказать? Просто согласиться с тем, что он отвратительно, ужасно, просто невозможно повел себя?

– Но, если позволишь, я дам тебе последний совет, чтобы у тебя еще остался хоть крошечный шанс не попасть в ад: сделай внутреннюю инвентаризацию. И сделай ее правильно! Я не знаю на земле человека, которому это было бы более необходимо, чем тебе.

Прежде чем он успел что-то ответить, Ханна вышла из кабинета, хлопнув дверью с такой силой, что со стены отвалился кусочек штукатурки. Вскоре после этого снова послышался грохот, означавший, что Ханна покинула приемную.

Спустя секунду в кабинет испуганно заглянула ассистентка:

– Все в порядке, господин Гриф?

Ничего не ответив, он опустился в кресло. Нет. Ни о каком порядке и речи быть не могло.

Ханна

24 сентября, понедельник, 10 часов 17 минут

Ханна ехала домой и плакала, плакала, плакала… И периодически ударяла руками по рулю. И каждый из пятнадцати звонков на мобильник по дороге от Бланкенезе до Локштедта она принимала и тут же сбрасывала.

Она больше никогда не будет с ним говорить, она поклялась себе в этом. Йонатан Гриф для нее умер.

Йонатан

2 октября, вторник, 11 часов 08 минут

В начале девятого самолет, в котором летел Йонатан, приземлился в аэропорту «Америго Веспуччи» во Флоренции. Он нервничал. Очень нервничал. Очень, очень, очень нервничал.

Если быть точным, Йонатан Н. Гриф нервничал настолько, что уже в зале прибытия подумывал над тем, не лучше ли подыскать лавку поудобнее, дождаться обратного рейса самолета и уже вечером вернуться в Гамбург.

Какие такие важные дела его здесь ждут? Разве что встреча с матерью, которая даже не узнает своего сына.

Некая София, игнорировавшая его десятилетиями, наверняка теперь, после чуть теплой чашки эспрессо, пожелает ему всего хорошего и счастливого обратного пути. Это если ему повезет. А если нет, Йонатан вообще никого не встретит и уберется отсюда разочарованным и обманутым в своих ожиданиях.

Почему, черт побери, ему нужно это делать? Пока Йонатан нехотя брел к стойке проката машин, поскольку уже забронировал автомобиль, он нашел ответ на свой вопрос: Ханна.

Это рискованное предприятие – единственное, что еще связывало его с ней. От расписанных Ханной в ежедневнике заданий остались жалкие крохи. Не сравнить с тем, что было раньше или могло быть. Ханна была права. И дело не только в том, что Йонатан, будучи трусом, проведя новую «бесстрашную внутреннюю инвентаризацию», должен был осознать, как ужасно было с его стороны скрывать, что он отказал Симону, каким лживым и бесчеловечным он при этом выглядел. Дело в том, что имелось еще кое-что очень важное, что ему предстояло непременно выяснить, если он хотел когда-нибудь обрести хоть некое подобие душевного покоя. Он, Йонатан Н. Гриф, обязан был узнать, по какой причине мать перестала с ним общаться.

Неужели из-за какой-то безумной открытки, написанной раздосадованным подростком под влиянием гормонов или чего-то еще?

Это стало достаточным поводом для матери, чтобы отказаться от собственного сына?

Разумеется, Йонатан не мог с уверенностью сказать, по-прежнему ли он является единственным ребенком Софии. Тридцать лет – долгий срок. Может, у него во Флоренции семеро сводных братьев и пять сводных сестер. Итальянцы, как известно, любят размножаться.

Эта мысль приводила его в ужас и одновременно радовала (он уже привык считать, что у него шизофрения). Может, он теперь член некой шайки, так называемой семьи? Отпрыск большого клана, такого как семья Карлеоне, который управляет всеми сферами жизни флорентийского общества? Воображение унесло Йонатана далеко, но все же он улыбнулся этим своим мыслям, когда заполнял в бюро проката машин выданный ему формуляр.

При виде удивленно поднятых бровей молодого парня за стойкой Йонатану захотелось бросить ему что-то вроде: «А вы разве не знаете, кто я такой?» Но для этого ему не хватило знания итальянского. Кроме того, он не знал, как представиться молодому человеку. Просто некий Йонатан Н. Гриф из Гамбурга? А может, незаконный отпрыск Софии Великой, супруги известного главаря мафии Альфонсо ди Фиренце? Нет, даже если бы это оказалось правдой, для такого представления Йонатану явно было недостаточно тех сорока уроков итальянского языка, которые он скачал в свой смартфон. Поэтому он просто сказал: «Mille grazie»[60], после того как ему протянули ключи от автомобиля и объяснили, как найти стоянку.