Остров надежды - Сара Ларк

Слепой от ярости и отчаяния Дуг бежал от дома к конюшням. Ему надо было что-то сделать, чтобы прийти в себя, чтобы собраться с мыслями. Амиго приветствовал его радостным ржанием. Дуг набросил на него уздечку. Он вывел удивленного коня из стойла и, оттолкнувшись от яслей, запрыгнул на его неоседланную спину. Проехаться верхом будет хорошо. Это полностью отвлечет его, унесет отсюда и поможет освободить голову. Нора была права, ему надо прийти в себя. Позже он поговорит с ней. Позже найдется решение. Позже...

Дуг прищелкнул языком, и Амиго помчался галопом вниз. На побережье, к морю, лучше всего в море. У Дуга появилось нестерпимое желание очиститься.

Маану прокралась к хижине, в которой спал Аквази. До этого момента она изо всех сил старалась не производить шума, но ее старания не шли ни в какое сравнение с ловкостью пяти человек, которые ее сопровождали. Мароны, которых предоставила ей Грэнни Нэнни, были опытными воинами. Они, наверное, еще в Африке научились бесшумно подкрадываться и наносить удары, чтобы затем так же молниеносно и незаметно исчезать. К тому же они передвигались очень быстро — всего лишь за один день они добрались пешком от Портлэнд-Пэриш до Каскарилла Гардене, постоянно под покровом джунглей, из-за чего приходилось совершать довольно большие обходы. Теперь они в темноте ночи пересекли плантацию Холлистеров и, наконец, добрались до нового поселения рабов Фортнэма. Маану хотела приказать воинам подождать ее в лесу, но их вождь сам взял слово.

— Где надсмотрщики? — спокойно спросил он.

Маану показала на четыре дома побольше остальных, стоявшие на краю поселка.

— Там, внутри. Но... Вы не думаете, что было бы безопаснее, если бы нас было больше?

Мужчина покачал головой и вытащил свой нож.

— Ты будить рабов, мы — надсмотрщиков... — Однозначным жестом он дал понять, что собирается сделать.

Маану с колотящимся сердцем кивнула. Она надеялась, что мужчина знает, что делает. Все равно ссориться с маронами сейчас не имело смысла. А их предводитель, вполне возможно, прав. Если они внезапно нападут на спящих надсмотрщиков, то убить их будет легче. Однако если те проснутся, потому что каким-то образом почувствуют, что назревает восстание рабов, то начнется стрельба, и это послужит предупреждением для Фортнэмов.

Маану, не говоря больше ни слова, проскользнула в хижину Аквази.

— Аквази! Боббо! Коффи! Фиддлер!

Она позвала молодых мужчин, живших в хижине, и растолкала Аквази. После тяжелой работы на плантации большинство рабов спали как мертвые.

Боббо, молодой человек, всегда расположенный к шуткам, в конце концов, оказался первым, кто проснулся.

— Не может быть! Маану! — удивленно воскликнул он, но потом постарался понизить голос. — Что ты тут делать? Ты свободна! Не говорить, что вернулась назад освободить Аквази! Любовь чудесная. Но это глупо!

— Я пришла, чтобы освободить вас всех! — заявила Маану. Остальные мужчины тоже постепенно просыпались и протирали глаза. Один лишь Аквази, казалось, моментально пришел в себя, как только увидел девушку.

— Я здесь с отрядом маронов. Каскарилла Гардене сегодня ночью будет гореть! Но нам нужна помощь. Вам придется сражаться! Если вы будете участвовать в сражении, то станете свободными!

— Или мертвыми, — дал повод к размышлению Коффи. — Они всегда ловят рабов...

— Не всегда. — Казалось, Фиддлер был увлечен в дискуссию.

— Нас они не поймают! — коротко сказала Маану. А сейчас идите за мной. Мы должны разбудить остальных. Прежде всего, молодых полевых негров, остальные слишком медлительны. А сейчас пора! Аквази, Коффи, Бобби, Фиддлер — каждый из вас идет в одну хижину.

Аквази покачал головой.

— Я не мальчишка на побегушках, я буду сражаться! — твердо сказал он. — Где твои мароны, Маану? Если они умные, то сейчас убивают надсмотрщиков!

Та озабоченно кивнула.

— Они делают именно это. А ты...

Аквази быстрым движением выхватил нож, висевший у Маану на поясе.

— Я убью Трумэна!

Аквази знал, в какой хижине ночует его мучитель, и целенаправленно устремился туда. Он пытался уловить, не слышно ли других заговорщиков, но мароны делали свое дело беззвучно. Аквази увидел только какую-то тень, которая как раз проскользнула в хижину Трумэна, когда он приблизился к ней. Было похоже на то, что он опоздал: кто-то другой опередил его. Однако затем он услышал крик и звуки борьбы, которые слишком громко раздавались в ночи. Аквази похолодел. Это могли услышать другие надзиратели, это могли услышать в доме, и в любом случае — в каждой хижине в поселении рабов. А если кто-то из чернокожих подумает, что сможет угодить баккра, предав всех остальных...

Аквази долго не раздумывал. Он взмахнул ножом и распахнул дверь. В свете луны он увидел, как Трумэн борется с одним из маронов. Чернокожий отчаянно старался закрыть надзирателю рот, но Трумэн все же вырвался.

— На помощь! Бунт! Нападение!

Аквази молниеносно подскочил к Трумэну сзади, резко дернул его голову назад и одним быстрым движением перерезал ему горло. Крики превратились в хлюпающие звуки. Трумэн, как мешок, опустился на землю.

— Это было слишком быстро, собака! — прошептал Аквази умирающему человеку.

Марон ухмыльнулся.

— Как раз правильно. Этот тип проснуться, когда я заходить. Но притвориться спящим, когда я нападать. Потом борьба. Ты помощь. Ты уходить с нами?

Аквази кивнул.

— Я есть Аквази! И я горю желанием сделать с мужчинами в доме, как с этим! Что с остальными?

— Должны быть все мертвые. Это последний дом. Мароны ищут золото... и оружие.

Хотя в большинстве случаев надсмотрщики не были богатыми, но пару монет один-другой из них все же имели. И, конечно, винтовки. Сердце Аквази забилось, когда он увидел ружье Трумэна, стоявшее у стены.

— Я могу? — Он вопросительно посмотрел на марона.

— Конечно. Я имею оружие. — Он показал на ружье, висевшее у него на плече. — Но не стрелять, когда не надо. Не делать шум. Никто не должен замечать, что нападение.

— Но потом мы сожжем дом? — с надеждой спросил Аквази.

Марон кивнул.

— Но позже. Сначала золото. Сначала...

Он провел рукой поперек горла. Сперва они убьют плантаторов. Обычный ход действий при нападении маронов.

Когда Аквази и его новый брат по оружию вышли из дома надсмотрщика, Маану уже собрала около пятидесяти рабов на площади поселения. Практически все были молодыми, и у большинства на спинах были следы от плетки — все они жаждали мести.

Мароны кивнули им.

— Мы все в дом. Но тихо. Если нет предателей, мы всех застать спящими. Это лучше всего. Но чаще предатели...

Он говорил о том, что Грэнни Нэнни привела в качестве возражения против плана Маану. У маронов был печальный опыт в привлечении к атаке рабов с той плантации, на которую они нападали. Конечно, там всегда было много мужчин и женщин, которые пылали жаждой мести по отношению к своим баккра. Однако остальные рабы были преданы своим хозяевам. Домашние рабы зачастую не хотели убивать своих баккра и стирать с лица земли дом, в котором выросли. Очень часто они выдавали подготовку к нападению и тем самым лишали маронов эффекта внезапности. Впрочем, это чаще всего ничего не меняло — как правило, мароны обладали численным преимуществом и в любом случае убивали плантаторов. Но иногда они сами несли потери, чего любым путем старалась избежать Грэнни Нэнни.