Завещание олигарха - Чингиз Абдуллаев

Нет ничего святого, чего не могли бы осквернить деньги.

Марк Туллий Цицерон

Как далеки…

– Что? – спросила Асунсьон, когда брат прервал молчание. Влице Родольфо было что-то бесповоротно определившееся, как будто черты его уженикогда не изменятся.

– Как далеки… мы такие, как есть, от того, чем могли быть.

Сестра слушала его, чопорно выпрямившись. Фигура ее походилана черную плоскую статую с готическими резкими углами. Более всего она хотелабы понять своего брата, понять его хотя бы теперь, когда Хайме стал мужчиной и,похоже, ускользает от них обоих. Но не решаясь об этом думать, она твердознала, что понять его – значит оскорбить: правда была жестока, и только ложьпозволяла им как-то существовать вместе.

«Спокойная совесть»

Карлос Фуэнтос

Теруэль – небольшой городок на востоке иберийскогополуострова – насчитывал всего тридцать тысяч жителей и был столицейодноименной провинции. Лучшим отелем, находившимся в старом городе, считалсяотель «Королева Кристина», в котором обычно останавливались заезжающие сюдатуристы. Сюда прибывали гости в основном из Америки и Японии, чтобы увидетьнеповторимую архитектуру мудехарского стиля. Туристов из Европы здесь былогораздо меньше, а туристов из Восточной Европы и бывшего Советского Союза вообщеникогда не бывало. Теруэль находился достаточно далеко от обычных туристическихмаршрутов. И далеко от побережья, до которого было почти двести километров.

Сидевший в кафе за столиком мужчина посмотрел на неожиданнопоявившиеся на небе тучи. Здесь почти всегда была солнечная, ясная погода.Мужчина снял очки, улыбнулся. Он ненавидел жаркое солнце Испании, но вынужденбыл терпеть его, скрываясь в этом городке от посторонних глаз. Напротив сиделидвое мужчин, которые не столько пили свой кофе, сколько смотрели по сторонам,словно ожидали возможного появления неприятных гостей.

Неизвестный мужчина положил темные очки в карман и поднялся,кивая своим провожатым. Те сразу поднялись. Один поспешил выйти, чтобы завестимашину. Второй рассчитался с официантом. Мужчина уже шел к выходу, когда еговдруг остановил чей-то удивленный окрик.

– Владимир Аркадьевич, это вы?

Мужчина замер. Ему хотелось обернуться, он уже сталповорачивать голову. Но усилием воли заставил себя продолжать свой путь. Исделал еще несколько шагов.

– Владимир Аркадьевич, – снова крикнул по-русскинеизвестный, появившийся у него и телохранителя за спиной, – я думал, что васубили.

На них начали обращать внимание. Мужчина повернулся, наделочки. Нервно дернулся.

– Вы ошиблись, – сказал он по-французски, – я не понимаюрусского языка.

– Извините, – пробормотал неизвестный, – вы так похожи…Извините меня. Возможно, я ошибся.

Телохранитель больно ударил его своим плечом и вышел следомза своим хозяином. Тот прошел к машине, уселся в автомобиль и с силой захлопнулдверцу. Его телохранитель уселся на переднее сиденье.

– Черт возьми, Карим, он меня узнал, – нервно произнессидевший на заднем сиденье хозяин автомобиля.

– Он не уверен, – обернулся к нему Карим.

– Все равно будет трепаться, – зло прервал его хозяин,надевая темные очки, – я думал, хотя бы здесь меня оставят в покое.

– Вас многие знали, – напомнил Карим, – и ваши портреты былив газетах…

– Даже в этом городке нашелся знакомый, – мужчина негромковыругался, – позвони в Париж этому костоправу и скажи, что я согласен на егооперацию. Пусть режет… Буду хотя бы чувствовать себя как человек…

Карим, соглашаясь, кивнул. Машина, набирая скорость, выехалаиз города. Мужчина, вспомнив про неожиданную встречу в отеле, снова выругался.Ему начинала надоедать эта жизнь, когда нужно было всего опасаться и прятатьсяот каждого встречного. Ему уже давно надоело прятаться. Но он сам выбрал себеподобный путь. И сам решил спрятаться ото всех, инсценировав свою смерть.Только одного обстоятельства он не сумел предусмотреть в своем плане. Появлениевозможного наследника. Но и с ним ему удалось договориться.

Карим уже разговаривал по телефону, уточняя день, когда имнужно появиться в Париже.

В этом огромном комплексе, находившемся за Кольцевойдорогой, размещалось несколько десятков дорогих бутиков. И по утрам здесьтрадиционно бывало гораздо меньше людей, чем во второй половине дня. Богатыелюди не любили рано вставать и тем более так рано приезжать за покупками. Аочень богатые люди вообще редко появлялись в бутиках, направляя вместо себясвоих подруг, секретарей или личных дизайнеров.

Появившийся молодой человек лет тридцати был одет в обычныйсерый костюм и мятую голубую рубашку без галстука. Он был чуть выше среднегороста, худощавый, с двухдневной щетиной на лице. Раскосые глаза, прямой нос,упрямо сжатые губы, черные волосы. В его лице сочетались славянские и азиатскиечерты. Он с недовольным выражением смотрел по сторонам, словно выбирая, кудаименно ему зайти. Один из магазинов привлек его внимание: там две девушки,весело хихикая, слушали третью, немногим старше их. Очевидно, в эти утренниечасы, когда посетителей почти не было, они позволяли себе немногопосплетничать.

Молодой человек замедлил шаг. Затем повернулся и направилсяк выбранному бутику. Один из охранников, проходивших по комплексу, снедоумением оглянулся на этого гостя. На его несвежем пиджаке было заметнобольшое жирное пятно, словно незнакомец спал и обедал в этом костюме. Когданеизвестный вошел в магазин, говорившая умолкла. Молодая женщина и гость,который с недовольным видом прошел в отдел мужской одежды и стал разглядыватьвисевшие там костюмы, были почти ровесниками. Он посмотрел на один из костюмов,нахмурился и неуверенно сделал шаг по направлению к продавщице.

– Что это за костюм? – негромко спросил он, – у вас естьсорок восьмой размер?

Она чуть поморщилась. От этого человека пахло дорогим парфюмом,спиртным и немного чесноком. Это был тот самый запах, которого она вообще невыносила. Алла Витальевна последние несколько лет работала в дорогих магазинахи привыкла к клиентам с более респектабельным видом и утонченным запахом. Носреди клиентов попадались разные люди. Это она хорошо знала.

– У нас есть костюмы любых размеров, – почти приветливопроизнесла она, – но размеры итальянской одежды обычно немного меньше размеровнемецкой одежды. У вас сорок восьмой по итальянским стандартам?

– Наверно, – кивнул гость и прошел дальше.

Одна из девушек испуганно последовала за ним. АллаВитальевна еще раз поморщилась. Наверно, этот тип случайно забрел к ним. Онанедовольно взглянула на его пиджак, который он, очевидно, не снимал круглыесутки. И с правой стороны это возмутительное большое жирное пятно, как будтогость вылил на себя тарелку супа.