Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 24. Аркадий Инин - Скибинских (Лихно)

сухо сказала Маша. — И я хочу вам сказать…

— Меня не интересует, что хотите сказать вы! А я вам уже сказал: занято! У меня здесь важная встреча!

— Но у меня тоже встреча. И тоже важная.

— Поищите для встречи с каким-то вашим идиотом другое место!

Маша вдруг расхохоталась.

— Встреча с этим идиотом назначена именно здесь! Я ему должна сообщить, что на Дерибасовской хорошая погода.

— К чертям разговоры о погоде! Сколько можно вам твердить… — Федя осекся. — Что-что? Что вы сказали…

— Я сказала: «На Дерибасовской хорошая погода», — насмешливо повторила Маша.

— На Брайтон-Бич опять идут дожди… — пробормотал Федя.

— Ну, слава богу! — Маша погасила улыбку и протянула ему руку. — Агент ЦРУ Мэри Стар!

— Федя… — растерянно ответил рукопожатием Федя.

Но уже в квартире от его растерянности не осталось и следа. Он шустро накрывал на стол: коньяк, рюмки, нарезанный лимончик, коробка конфет.

— Это, конечно, сюрприз, но не скрою — приятный! Я уж было загрустил, на чужбине так одиноко… А теперь другое дело: мы отлично сработаемся! Прошу к столу! Маша… Мэри… Где вы?

— Я в ванной, — донесся ее голос. — Идите сюда.

— Как?.. — чуть запнулся он. — Прямо… сейчас?

— Да-да, идите скорей!

Федю не надо было уговаривать. Сбрасывая на бегу пиджак, он поспешил к ванной. Там шумел душ и виднелся за занавеской стройный силуэт Мэри.

Эта картина придала ему куражу, Федя сбросил сорочку, брюки, сказал игриво:

— А вот и я!

Он отдернул занавеску и замер: Мэри в ванне, спиной к нему, одетая, что-то привинчивала к головке душа.

— Это наша новейшая разработка — автоматический отключатель….

Федя задернул занавеску и, пока она говорила, стал лихорадочно одеваться.

— Так вот, он автоматически отключает душ, если вместо воды подадут серную кислоту.

Мэри отдернула занавеску — Федя успел застегнуть последнюю пуговицу сорочки. И поспешно спросил:

— Вы полагаете, кто-то захочет искупать меня в кислоте?

— Русская мафия способна на все! — сообщила Мэри. — А я отвечаю за вашу безопасность.

— Ну, тогда я спокоен! И мы можем, наконец, выпить за начало нашей совместной деятельности.

Федя поспешил из ванной к столу, наполнил рюмки.

— Маша! Ну, Мэри… Где вы?

Мэри вошла в квартиру с лестничной площадки.

— Черный ход удачный — в тихий переулок, — сообщила она опешившему Феде.

— Прекрасно! — Федя снова поднял рюмки. — Значит, мы можем, наконец, выпить.

— Нет, нет, я что-то еще не проверила…

Федя заметил тоном коварного сердцееда:

— Кажется, вы не проверили мою спальню?

— Да-да, с точки зрения безопасности спальня — это очень важно.

Мэри направилась в спальню. Федя кошачьей походкой последовал за ней. Послышался шум борьбы и короткие вскрики. Затем из спальни появилась одна Мэри — элегантная, подтянутая.

— С точки зрения безопасности спальня в порядке!

Мэри подошла к столу, положила на две тарелки ломтики лимона и подняла две рюмки.

— Федя! Вы предлагали выпить?

Из спальни появился, держась за подбитый глаз, с оторванным воротом сорочки, но как всегда бодрый Федя.

— Да-да, непременно выпьем!

— За успешное начало нашей совместной деятельности? — улыбнулась Мэри.

— А давайте лучше на брудершафт! — неугомонный Федя потянулся к Мэри рюмкой и губами.

— Пристрелю, — глядя ему в глаза, сказала Мэри и спокойно добавила: — Как собаку.

— Понял, — кивнул Федя и залпом осушил свою рюмку.

Мэри выпила свою.

— До встречи в верхах осталось десять дней. Мы пытались внедриться в казино мафии в Лас-Вегасе. Результат — труп нашего агента.

— А-а, — съязвил Федя, — за его безопасность тоже отвечали вы?

Мэри бросила на него испепеляющий взгляд и продолжила:

— Прежде чем стать трупом, агент успел сообщить: в Нью-Йорк прибывает шейх Абу-Табу-Рет. Мафия готовит похищение с целью выкупа. Нам надо действовать! Искать, искать…

— Я никогда никого не ищу. Всегда ищут меня.

— Ну, это нетрудно. Вы — как агент — уже раскрыты информацией, которую дал в газете какой-то кретин!

Лицо Феди стало каменным, взгляд стальным:

— Агент Мэри Стар! Сообщаю вам государственную тайну: этот кретин — я!

— Как?! Вы сами себя раскрыли? Но… зачем?

— А затем, чтоб сработал мой метод — «ловля на живца»!

В штабе русской мафии дети разных народов стоя приветствовали овацией Иосифа Виссарионовича Сталина, в образе которого на этот раз явился перед ними Артист. Он пережидал аплодисменты, потягивая трубочку. Потом поднял руку, и зал мгновенно стих.

— Я, конечно, не Гоголь, но как говорится в бессмертной комедии «Ревизор», к нам приехал агент КГБ!

В зале стояла гробовая тишина.

— Какие будут предложения, товарищи?

— Разрешите? — вскочил маленький носатый Кац.

— Слушаем вас внимательно, товарищ Кац.

— Я предлагаю сдаться!

Артист-Сталин пыхнул трубкой:

— Русские не сдаются, товарищ Кац!

Кац покрылся испариной. Огромный Шкаф похлопал его по плечу, Кац сложил руки за спиной и обреченно ушел.

Артист неслышно прошелся в мягких сапогах. Все, как кролики за удавом, следили, кого он изберет для беседы.

— А что думает… что думает… товарищ Хабибулин?

Толстяк Хабибулин поправил тюбетейку.

— Я думаю: нас уже ловило цэрэу-шмэрэу, фэбээр-шмэбээр, Интерпол-шминтерпол… Вах, пусть теперь нас половит кэгэбэ-шмэбэбэ!

Артист опять пыхнул трубкой, улыбнулся пронзительно:

— Мне кажется, товарищ Хабибулин… шмабибулин забыл, что такое КГБ!

Шкаф похлопал по плечу Хабибулина, тот снял тюбетейку и, тоже сложив руки за спиной, вышел.

— Мне кажется, товарищ Шкаф имеет конкретное предложение? — прищурился Артист.

Шкаф сказал с плотоядным оскалом:

— Я предлагаю тому хлопцу пару лишних дырок в голове!

— Интересное предложение… Но — преждевременное. Как думаешь, Лаврентий?

Усатый Цуладзе что-то ответил ему по-грузински. Артист тоже бросил ему несколько грузинских слов. А затем сообщил всем:

— Товарищ Цуладзе говорит: если рано убить, значит, нужно купить!

В храме шла служба. Среди прихожан советские и американские разведчики в штатском слушали торжественное пение и осеняли себя крестным знамением.

Генерал и Шеф стояли перед иконой с темным ликом и, крестясь, тихонько спорили:

— Это он!

— А я говорю: не он!

— Нет, он!

— А вот и не он!

Генерал обратился к молящейся старушке, указывая на икону.

— Скажите, бабушка, это Николай-угодник?

— Окстись, сынок! Это святая Мария Магдалина!

Генерал насмешливо глянул на Шефа. Тот вздохнул и привычно подставил свой лоб.

— Не здесь! — шепнул Генерал.

Они отошли в темный угол, и Генерал дал американцу шелобан.

Шеф печально считал:

— Раз, три, восемь…

К ним подошел молодой священник с кадилом, негромко сказал:

— Товарищ генерал, разрешите обратиться?

— A-а, капитан, — Генерал продолжал щелчки. — Как идет служба?

— Служу Советскому Союзу! Нынче окропили святой водичкой Высшую комсомольскую школу да крестили секретаря райкома.

— Хорошо. Есть проблемы?

— Архиепископ не присваивает мне очередное звание.

— Значит, не положено! — Генерал дал Шефу очередной шелобан.

— Чего не положено! — обиженно окал батюшка. —