Тяжелые времена - Хиллари Клинтон

— Мы должны определять экономический прогресс не по размеру прибыли и ВВП. Нашим критерием должно быть качество жизни людей, — утверждала я. — Поэтому мы должны проверять, хватает ли среднестатистическим семьям их доходов для обеспечения своих нужд, имеют ли молодые люди свободный доступ к школьному образованию с раннего детства и до университета, получают ли рабочие достойную заработную плату и безопасные условия на своих рабочих местах.

Ряд латиноамериканских стран, в частности Бразилия, Мексика и Чили, уже добились определенных успехов в борьбе с неравенством и нищетой. Одним из наиболее эффективных методов явилась программа «обусловленных денежных пособий». В 1990-х годах под руководством президента Бразилии Фернандо Кардозо миллионы бедных семей получали регулярное денежное пособие при условии, что они следили за тем, чтобы их дети посещали школу. Позже президент Луис Инасиу Лула да Силва расширил программу, включив регулярные медицинские осмотры и информирование населения о нормах питания и профилактике заболеваний. Эта система льгот и поощрений улучшила положение женщин, увеличила посещаемость школ, улучшила здоровье детей и стимулировала экономический рост. Как только программа стала широко применятся, она сразу же дала свои плоды. В Бразилии доля населения, живущего за чертой бедности, снизилась с 22 % в 2003 году до 7 % в 2009 году. Аналогичные программы стали практиковаться по всему Западному полушарию.

Я считала, что самой важной сферой экономического сотрудничества является энергетика. Более 50 % энергетического импорта Соединенные Штаты получали из Западного полушария. Дальнейшее расширение сотрудничества в области энергетики и климатических изменений могло служить средством для преодоления разногласий между странами, создания экономических возможностей и в то же время улучшения окружающей среды. Моя команда разработала концепцию «Партнерства Америк по энергетике и климату» для поддержки инновационной деятельности и совершенствования сильных сторон региона. У многих стран региона было чему поучиться в этих областях. Бразилия являлась лидером по биологическому топливу. Коста-Рика генерировала почти всю необходимую энергию от ГЭС. Колумбия и Перу разрабатывали системы чистого массового транзита энергии. Мексика закрывала городские свалки, использовала метан для выработки электроэнергии и улучшения качества воздуха в Мехико, озеленяла крыши и стены зданий, обеспечивала посадку огромного количества новых деревьев в регионе. Барбадос раскрыл потенциал солнечных водонагревателей. А такие островные государства, как Сент-Китс и Невис и Доминика, разрабатывали геотермальные ресурсы.

В ближайшие годы мы планировали развивать эту сферу. Особое внимание необходимо было уделить объединению различных национальных и региональных электрических сетей от северных районов Канады до южной оконечности Чили, а также на островах Карибского бассейна. Этот регион был вынужден расходовать на электроэнергию самые большие средства в мире. С учетом того, что издержки были настолько высоки, страны Карибского бассейна могли бы облегчить себе независимый доступ к электроэнергии с помощью солнечной и ветровой энергии, а также в результате производства топлива из биомассы с минимальными затратами, при условии, что правительства перераспределят свои расходы на импортируемую нефть в пользу выработки экологически чистой электроэнергии. То же самое было справедливо и для Центральной Америки. Все это было особенно важно, потому что 31 миллион человек во всем Западном полушарии по-прежнему не имел доступа к надежной и доступной электроэнергии. (Во всем мире этот показатель составляет 1,3 миллиарда человек.) Этот фактор сдерживает прогресс во многих отношениях. Как можно начать успешный бизнес или построить школу в XXI веке без электричества? Чем легче доступ граждан к энергии, тем выше их шансы на преодоление черты бедности, качественное воспитание своих детей и поддержание своего здоровья. Именно поэтому мы поставили перед собой задачу обеспечить каждой стране в регионе доступ к электричеству до 2022 года.

Другой важной причиной моего визита в Сальвадор в начале июня 2009 года стала инаугурация нового президента Маурисио Фунеса. Это был повод отреагировать на глубокие политические изменения, которые произошли в Латинской Америке с момента окончания холодной войны. Конституционная демократия прочно укоренилась там, где когда-то позиции на политической арене всецело занимали военные диктаторские режимы с крайне правыми взглядами и либеральные демагоги. В 2013 году неправительственная организация «Фридом хаус» заявила, что страны Америки, в том числе США и Канада, «по уровню свободы и уважения прав человека уступают только Западной Европе».

Политический и экономический успех региона (за исключением некоторых стран) сделал его примером для развивающихся демократий в других странах, в том числе на Ближнем Востоке. И, к моему большому удовлетворению, Латинская Америка демонстрировала, что у власти может стоять и женщина. В той части мира, которая была широко известна своей мужской шовинистической культурой, сильные и независимые женщины руководили Аргентиной, Бразилией, Чили, Коста-Рикой, Гайаной, Ямайкой, Никарагуа, Панамой, Тринидад и Тобаго, они были также значимыми лидерами в Эквадоре и Боливии.

* * *

Я покинула Сальвадор и вылетела в Гондурас на ежегодную встречу Организации американских государств (ОАГ). В Гондурасе, который по размерам сравним со штатом Миссисипи, проживает около 8 миллионов самых бедных людей в Латинской Америке. Его история характеризуется бесконечными раздорами и бедствиями. Президентом Гондураса был Мануэль Селайя, который походил на карикатуру силача из Центральной Америки с его белой ковбойской шляпой, черными усами и преклонением перед Уго Чавесом и Фиделем Кастро.

Я проснулась рано утром 2 июня и стала готовиться к долгому дню многосторонней дипломатии, который, из-за официальных речей и протокольной чепухи, обещал быть чрезвычайно скучным. Однако он был чрезвычайно важен для ОАГ. Мы ожидали от некоторых стран подтверждения резолюции 1962 года, согласно которой Куба была исключена из рядов нашей организации. По традиции ОАГ действует на основе консенсуса, что означает, что даже одного голоса против принятия резолюции достаточно для того, чтобы решение не было принято. Однако технически большинства голосов за было достаточно для принятия резолюции. Все, кто проводил подсчет голосов, знали, что большинство государств поддержали бы снятие запрета с Кубы. Практически все страны Западного полушария воспринимали это как анахронизм холодной войны и считали, что восстановление Кубы в рядах организации было бы наилучшим способом стимулирования преобразований на острове. Некоторые страны, включая Венесуэлу, Никарагуа, Боливию и Эквадор, отнеслись к резолюции 1962 года резко отрицательно, увидев в этом проявление открытой агрессии со стороны США. В воссоединении с Кубой в рамках ОАГ они видели возможность объединения против США и ослабления демократических норм в регионе. Это немало тревожило меня. В 2001 году ОАГ приняла Межамериканскую демократическую хартию, которая кодифицировала важные демократические принципы и была первой вехой на пути прощания с диктаторским прошлым. Мы не могли позволить Чавесу и его соратникам демонстративно обесценить эту хартию.

Для новой администрации президента Обамы это было первым серьезным испытанием. Мы могли бы придерживаться нашей старой политики и отказаться от поддержки исключения Кубы из ОАГ, поскольку диктатуре нет места в сообществе демократических государств, но тогда мы оттолкнули бы от себя многих наших соседей. США оказались бы в изоляции от союза стран Западного полушария, который сами же и создали. Либо мы могли уступить и признать, что принудительное отстранение Кубы от совместной деятельности в регионе было анахронизмом холодной войны. Однако это решение могло обесценить с трудом достигнутые в регионе демократические нормы и спровоцировать новую волну насилия. Ни один из вариантов мне не нравился.