Дитя мое - Беверли Льюис

«Какой в этом смысл?» – мысленно произнес он.

Лаура – мать Натти, и это все меняет. Это меняет прошлое, настоящее и будущее.

Эрни уже приобрел билет для Келли на утренний рейс в пятницу, билет в один конец до Чикаго.

Теперь ее Эмили звали Меган. Девочка жила вместе со своими приемными родителями в фешенебельном пригороде Чикаго. Малышку удочерили в возрасте четырех месяцев. Родители внесли очень крупную сумму на счет не особенно стесняющегося в средствах агентства по усыновлению, одного из тех, которые могут добиться положительного результата за дни, а не за годы.

Эрни предоставил данные анализа ДНК Келли, уже имевшиеся в деле, а родители Меган взяли мазок у девочки. В лаборатории их сравнили и пришли к однозначному, бесспорному выводу: Меган – дочь Келли.

Эрни сообщил, что приемные родители Меган чувствуют свою вину за то, что невольно вовлеклись в противоправные действия, и хотят, чтобы дальше все было по закону. Главная их забота – благополучие Меган. Хотя они не скрывали от девочки, что она – их приемная дочь, эти люди теперь очень волновались, сможет ли ребенок в столь юном возрасте эмоционально перенести такой поворот своей судьбы.

Продолжительный переходный период, который в конце концов приведет к совместной опеке, при посредничестве адвокатов с обеих сторон, – оптимальный выход из сложившейся ситуации. Все, что ей нужно сделать, – перебраться в Чикаго, поселиться недалеко от того места, где живет ее дочь, и начать разбираться с юридической стороной дела.

«Я ее нашла!» – думала Келли.

Тело ее била дрожь от осознания того, что поискам пришел конец. Несмотря на противоречивые чувства, Келли согласилась на все, что предложили приемные родители ее дочери. Потеря новой работы ее, правда, огорчила, но будущее вселяло большие надежды.

«Это того стоит!» – сказала она себе.

А тем временем ей придется найти новую работу и жилье.

– Решено, – подытожил Эрни. – Кстати, я забыл сказать, что уже переговорил с твоей подругой Мелоди, а она – со своим отцом. Тебе предоставят продолжительный отпуск. У Чета в Чикаго есть приятель. Ему как раз временно нужен человек в офис. Для начала вполне сойдет. Надо сперва разобраться, что к чему. Ты всегда сможешь, если что, вернуться обратно.

– А где жить?

– И с этим я уже все уладил.

Вознамерившись запомнить этот миг навсегда, Келли включила любимую песню и уставилась на ближайшую витрину до тех пор, пока на глазах не выступили слезы и она больше ничего не могла разглядеть.

Слезы радости.

С Эмили все в порядке.

«Я же знала, что с ней все хорошо», – подумала Келли.

Нет, не знала, не была уверена, но верила…

Джек подъехал к фермерскому дому, где жила Лаура, около трех часов дня, как договаривались. Опустив боковое стекло, он какое-то время спокойно сидел, полной грудью вдыхая сельский воздух. Надо было собраться с силами и помолиться о том, чтобы найти подходящие слова.

Вдоль веранды дома ее двоюродного брата были посажены цветы. Наверняка это дело заботливых рук Лауры. Только цветов этих было слишком мало. Джек ощутил приступ вины. Лаура, не покладая рук, трудилась, даря красоту его дому, а вот на собственный у нее времени почти не оставалось.

Вдалеке он увидел шелудивого кота, бросившегося к амбару в погоне за своей добычей. Трель колибри донеслась из зарослей. Джек улыбнулся, вспоминая начало месяца, как они втроем сидели на задней веранде его дома, наблюдая за полетом колибри. Им пришлось выучить все их разновидности, так как Натти непременно хотела расположить их от самого любимого к менее любимому…

«Как же я скучаю по тем денькам!» – подумал он.

Джек вспомнил, как странно повела себя Лаура, когда, подвезя ее домой, он поделился с ней своими планами насчет свиданий с женщинами… А потом был неловкий разговор в комнате для стирки. Теперь все обретало смысл. Должно быть, Лауре все время хотелось открыться ему.

Джек набрал побольше воздуха в легкие и медленно выпустил его. Им предстояло о многом переговорить и принять непростые решения… Но даже сейчас, сидя в пикапе и ожидая выхода Лауры, он то и дело вспоминал Келли, преследуемый болью в ее глазах, болью, вызванной ссорой после разоблачения ее лжи.

Ее лжи… Не лишено иронии. В конце концов, Келли – не единственная, кто ему лгала. Лаура скрывала от него правду все эти годы. Джек тяжело вздохнул. Голова его шла кругом.

«Забудь о том, что ты чувствуешь, – мысленно приказал он себе. – Делай то, что считаешь правильным».

Будущее представлялось ему вполне очевидным.

– Делай то, что считаешь правильным… ради Натти… ради Лауры… – едва слышно прошептал он.

Шурша гравием, Джек подошел к скрипучему крыльцу, которое давным-давно следовало бы покрасить, и постучал в дверь, чувствуя себя женихом, забывшим купить букет. Дверь резко распахнулась. На пороге стояла Лаура. На лице ее застыло приветливое, но несколько виноватое выражение. Кожа была розовой, как после купания. Волосы сверкали на солнце. Чепец аккуратно заколот.

– Джек! Я не слышала, как ты подъехал!

У него перехватило дыхание, он нервничал…

Вытерев руки о передник, Лаура застыла в скромной позе ожидания.

– Мы куда-то едем?

– Ненадолго… Обещаю.

Она напряженно вглядывалась в его лицо.

– Хочу обсудить анализы, – почувствовав ее нежелание, сказал Джек.

Без лишних слов Лаура сняла передник, бросила его куда-то и вышла наружу. Все, как в старые добрые времена… Она забралась в пикап и уселась, расправив подол загорелыми руками. Защелкнув ремень безопасности, она перевела дух. Плечи женщины быстро поднимались и опускались. Казалось, она хотела произнести: «Ну вот! Что дальше?» Когда Джек занимал свое место за рулем, она искоса окинула его взглядом. Лаура явно казалась немного озадаченной его странным поведением.

Джек завел пикап и развернулся. Вверх поднялось облачко пыли. Машина поехала обратно по дороге. Выезжая на трассу, Джек притормозил. В нос ему ударил запах свежеуложенного асфальта.

Лаура поинтересовалась, как дела у Натти. Джек рассказал ей о последних выходках дочери. Она слушала его, улыбаясь. Никогда они не чувствовали себя настолько свободно, как во время обсуждения всего, связанного с Натти, – ее дел, настроения, милых выходок и хитростей.

Проехав восемь миль в сторону Вустера, Джек наконец-то решился:

– Нам тебя не хватает, Лаура.

– Я тоже по вам скучаю, – ответила она, а затем указала рукой направо: – Там дальше – парк.

– Хорошо, – сворачивая направо, произнес Джек.

Застройка здесь была более старой. Всюду росли клены, ясени и кизиловые деревья. Пикап остановился. Выйдя на испещренный солнечными бликами тротуар в тени деревьев, они направились по дорожке к уединенной скамейке. В воздухе ощущалось дыхание осени. Солнце пробивалось сквозь кроны деревьев. Кое-где листва уже начала демонстрировать все богатство осенних красок.