Оружейница - Александр Шилов

Свершилось! Я стою на огневом рубеже тира и держу в руках ПЕРВЫЙ полноценный боевой экземпляр автомата! Поворонённый, с прикладом и прицельными. Правда, приклад и пистолетную рукоятку мы, пока, позаимствовали от АКМа. Рядом Серый и Евгенич старательно набивают магазины. Пострелять хочется всем.

Обернувшись на шорох, я замечаю мелькнувшую в дверном проёме фигуру шефа. Он по ходу решил уважить наши суеверия. Его право.

Я надеваю очки и наушники, втыкаю магазин, передёргиваю затвор и, прицелившись в третью мишень, нажимаю на спуск. Автомат упруго толкает меня в плечо и по тиру разносится грохот пятипатронной очереди. Малыш, которому видимо передалось моё волнение, внезапно награждает меня парой ощутительных пинков, а мне приходит в голову мысль, что я таки уже многодетная мама — Наська, сынок (если Боцманша не ошиблась с УЗИ) внутри меня и автомат в руках. Улыбнувшись про себя, я выпускаю ещё две коротких, дожигаю магазин непрерывным огнём и, положив автомат на бетонный монолит, поворачиваюсь к нашим и сгребаю их обоих в объятья.

Евгенич, чмокнув меня в щёчку, деликатно выворачивается из-под моей руки, давая нам с Серым возможность потискаться тет-а-тет, и мы без зазрения этим пользуемся. Серёжа мягко прижимает к себе моё пузико и шепчет:

— Ну как? Как наше сокровище восприняло знакомство с мамочкиным изделием?

— Отлично, — я хихикаю ему в ухо, — он ведь сын оружейников! Читать и стрелять будем учить его одновременно.

Серый начинает меня целовать, и мы, на некоторое время, отъезжаем от реальности и возвращаемся только тогда, когда в мозгах заканчивается кислород. Выскользнув из моих объятий он хищно цапает снаряжённый магазин и берёт в руки автомат. А я поворачиваюсь к дверям и ору:

— Генрих Карлыч, харе шхериться, а то патронов не останется!

Шеф мгновенно появляется в дверях, явно хочет что-то сказать, но его перебивает стрельба Сергея. Генрих Карлович вежливо дожидается, когда отстреляет свой магазин Евгенич и, только после него, берёт в руки автомат.

После того как каждый из нас отстрелял по магазину, Серый пристроил на монолите мешок с песком, уселся на стул и, мы принялись приводить автомат к нормальному бою. Пристрелка не заняла много времени и мы по очереди принялись дырявить мишени одиночными и очередями. Кучность нас откровенно обрадовала.

Спалив приготовленные на первую стрельбу полтысячи патронов, мы поснимали очки и наушники, а потом шеф, попросив Евгенича почистить автомат, обратился к нам:

— Ребята и девчата, я ещё раз вас поздравляю, машинка работает как надо! Теперь о дальнейшем. Боеприпасному дан заказ на миллион ваших патронов для войсковых испытаний. Делать их будут уже на «роторе»[88], так что одновременно будут проверять и валовые патроны.

И ещё один момент. На днях приезжает, или прилетает представитель из Евросоюза. Вам предстоит окончательно утрясти с ним перечень того, что будем делать мы, а что они. Ну и нужно будет напрячься с вариантом под натовскую «семёрку». Было бы отлично провести его испытания при нём.

На веранде нашего дома опять идёт гулянка, за столами сидят наши семьи, соседи, мои коллеги по работе (я приглашала даже Ерохина, но он нашёл повод не прийти), и весь Наськин класс. У нашей дочки СВАДЬБА.

Настя и Лёшка, с сияющими лицами, сидят во главе стола и то и дело целуются под дружные вопли «горько», а вокруг шумит весёлый круговорот праздника.

Когда, десять дней назад, они с Лешим подъехали к нам с вопросом насчёт «пожениться», я сначала обрадовалась, ведь было видно, что у них всё склеивается всерьёз. А потом озадачилась вопросом «а правда, какие здесь, по этому поводу, правила»?

Почесав затылок, я кой чего вспомнила и, цапнув под руку Серого, отправилась за консультацией к Петровичу.

Тот нас успокоил. Никаких проблем у Наськи с Лешим не будет. Хотя обычный возраст вступления в брак, в Протекторате, наступает с двенадцати местных лет, что соответствует восемнадцати староземным, но в ситуациях «наличия ляльки» допускается его снижение до десяти местных лет, с благословения местных властей. Ну, в общем, примерно так же, как и в заленточной России.

В общем, мы отправились сначала в местный ЗАГС, где молодёжь подала заявления, и им объяснили куда и к кому обратиться в администрации. В администрации всё оформили, как это здесь принято, очень быстро. Позвонили нашему отцу, поскольку Лёшка, получается, работник семейного предприятия, затем в больницу и в школу. Убедившись, что ребята действительно работают там где они сказали, тут же быстро оформили разрешение на брак. Правда, когда они разбирались в запутанных родственных отношениях, которые образовались у нас с Лёшкой, брату досталась приличная порция шуточек и предсказаний насчёт его будущих взаимоотношений с тёщей.

Народ выбрался из-за столов и пустился в пляс. Антон, наш сосед, взявший на себя обязанности диск-жокея, на этот раз запустил «семь сорок» и я с удовольствием наблюдаю как танцуют Боцманша и её сын.

Когда я приглашала Светлану Яковлевну, она поинтересовалась — можно ли ей прийти «со своим мальчиком», и, разумеется, получила согласие. А увидев их, сегодня, на крыльце нашего дома, я уронила челюсть. Как же, мальчик. Шкаф! Трёхстворчатый! С антресолями! Вежливо поздоровавшись он бочком и пригнувшись просочился в двери и, уже в прихожей я рассмотрела его подробнее.

Рост — два с копейками, размер одежды, наверное, не меньше восьмидесятого, кулаки с Наськину голову. На голове короткий, седоватый ёжик, кожа лица прокалена солнцем. Даже на фоне весьма немаленькой мамы выглядит сущим громилой, но громилой одетым в идеально пошитый костюм.

Мы познакомились и прошли на веранду. Настя уже ушла в свою комнату, одеваться-наряжатся, помогали ей в этом деле Оля Горобец и пара одноклассниц. А на веранде готовили столы. Серёжкина сестра расставляла посуду, Катя носила из кухни вазочки с хлебом. Яша, взглянул на это, и тут же цапнул стопку тарелок и, подключился к процессу.

Я стояла напротив торца стола, и невольно обратила внимание на то, что тарелки, поставленные Олей, стоят «в общем, ровно», а те что расставлял Яша, к будто по линеечке. Обратив на это внимание Боцманши, я услышала совершенно неожиданный ответ, от которого у меня замерло сердце.