Мы просили у вечности рай - Виктория Вайт

— Ну что, передумала? — Настолько громко, что я слегка в себя прихожу. Моргаю, зажмуривая глаза. Пытаюсь напрячься, фокусируясь на выражение его лица. Ничего не отвечаю, просто потому, что мне нечего ему сказать. — Хочешь пить? — Начинает трясти флягой наполненной водой перед моим лицом, и я замечаю, как несколько капель падают на землю. Неосознанно облизываю потресканные от жажды губы, чем вызываю смех у этого урода. — Правила просты, сладкая. И тебе знакомы. Становись на колени передо мной и бери член в свой миленький ротик. Ублажи меня так, как подобает шлюхе. Не зря же поставил на тебя клеймо. — Восторженно продолжает смеяться, уверенно думая, что я пойду на все ради глотка воды. — Сделай минет, и я тебя напою. Накормлю, и потом согрею, как следует. — Приказывает, рассчитывая, что я покорюсь. Выполню все его приказы, ради спасения своей жизни. Только она ни черта уже не стоит.

— Нет! Убирайся! — Заплетающимся голосом. Отворачиваюсь, ощущая острую тошноту от одного его вида.

— Гордая шлюшка. Еще пара дней и ты сдохнешь в этом подвале. — Начинает приходить в бешенство получая отказ. Не может примириться с неповиновением, которое я оказываю.

— Мерзкий. Меня тошнит от тебя. — Повышаю голос, откровенно выговаривая то, что ощущаю. Плевать на его реакцию. Агрессию, которая мгновенно вырывается наружу. Мужчина замахивается, давая пощечину. Полагая, что применяя силу, может что-то изменить. Отходит назад, демонстративно начиная поливать воду из фляги себе на руки. Устраивая пытку, которая доводит до отчаяния. Давя на больное. Провоцируя на безумные поступки. Выманивая мою слабость, которая для него превратиться в манипуляционную игру. Наивысшее издевательство, доводящее до озверения. Но если я сейчас сдамся, то превращусь в шлюху. И клеймо, поставленное на моем бедре, отпечатается не только на коже, но и в душе. Нет, я не сдамся. Если судьба решила, что моя жизнь здесь закончиться. Приму смерть, считая ее избавлением от мук и боли. Той самой свободой, которой я так неистово грезила.

Глава 30

Эмир.

Взаперти собственной слабости. Внутри маленькой жизни, которая связала нас двоих. Доля секунды и вспышка. Которая напрочь меняет судьбу. Рушит привычный мир, порой даже заставляя менять устойчивые принципы. Ты даже не осознаешь, насколько короток этот временной промежуток. После которого не просто страсть сжигает до пепла, любовь, как лавина обрушивается, забирая в плен сердце вместе с душой. И понимая, что подобные чувства, которые впервые по-настоящему, могут свести тебя с ума. Подобно жаждущему в пустыне, ты начинает поглощать их алчно, словно глотки холодной воды. Захлебываешься, но остановиться не можешь. Не осознаешь, сулят ли они тебе победу или поражение. Ты просто рискуешь, зная, что, скорее всего подобного больше никогда не повторится. С каждым шагом так близко. Желанно. Но обстоятельства судьбы резко отшвыривают друг от друга, вынуждая обоих пройти испытания. Ужасающие. Казалось бы, что каждый из нас уже достаточно пережил в жизни, и пора бы обрести покой. Но судьба не позволяет. Держит на цепи, не отпуская. Зажмуривая глаза, придвигая стул ближе к кровати. Беру Клео за руку, сжимая между своими ладонями. Холодная. Худенькая. Кожа такая бледная, что от одного вида дурно становиться. Мои руки начинаю дрожать, когда раз за разом я прокручиваю в голове все произошедшее, воспроизводя каждое ощущение, которое выворачивало наизнанку. Впервые в жизни я не боюсь себе признаться в собственных слабостях. Альби моя слабость. Всегда держался себя в клетке. Под контролем. И впервые за много лет настоящее нутро вырвалось наружу. Никогда не думал, что могу быть настолько одержимым. Готовым на все ради одного человека. Моей маленькой Альби, которая снова оказалась в заложницах у судьбы. Стискиваю от злобы зубы, стараясь сконцентрировать свое внимание на ней. Девушке, которая сутки находится без сознания. Ни на минуту не отлучался из палаты. Сидел рядом, мечтая, чтобы она скорее в себя пришла. Каждая минута растягивалась как вечность. Черт! Не хочу вспоминать, что творилось со мной те дни, когда мои люди пытались отыскать след. Хоть какую-то зацепку ее местонахождения, ведь чип, который был внедрен Клео еще у Ирмы, не определялся. Словно тот, кто держит ее в плену, прекрасно был осведомлен о его существовании, и тут же избавился от него, как только Клео оказалась в его руках. От бессилия с ума сходил. Пробовал отыскать сам, но ни хрена не получалось. В первый раз от отчаяния, не знал, что делать. Готов был весь мир перевернуть. Заплатить любые деньги, если бы хоть кто-то что-то знал о том ублюдке, которые посмел вонзить клинок в мое сердце. Притронуться к женщине, которая полноправно принадлежит мне. Даже затуманенным от злости рассудком, понимал, что этот мерзавец действовал мне назло. Мечтал отомстить за что-то, так грязно и низко. От безвыходности разбивал руки до крови, пока тянулось это мучительное время поисков. Не понимал, как Альби осталась без присмотра, даже отправившись в племя к Назаре. А потом все стало на свои места. Сначала был устранен Сафир, как самое важное препятствие. Эта мразь приказал его обколоть наркотой, заперев в комнате, подобной тюремной камере. Судорожно выдыхаю, аккуратно кладя руку Клео на кровать. Отчетливо слышу равномерный стук сердца. Казалось бы, опасность уже позади, но я по-прежнему не мог найти себе места. Поднимаюсь на ноги, быстрыми шагами направляюсь к двери, ведущей на балкон. Катастрофически необходим глоток свежего воздуха. Я никогда в жизни не зацикливался на религии, но в этот момент готов благодарить бога за то, что Клео и Сафир живы. Единственные два человека, которые истинно близки и дороги моему сердцу. Зажмуриваю глаза, сдерживая отчаянные слезы, которые саднят в глазах. Сипло выдыхаю через сжатые зубы, и, делая шаг к краю балкона, сжимаю кулаки. Моментально воспроизводя в памяти тот ужасающий момент, когда мне все же удалось узнать, где находится Клео. Словно обезумевши, бежал в сторону подвала, где ублюдок ее удерживал несколько суток. Измывался. Вонючее место. Пропитанное зловонным запахом смерти и крови. Вспоминаю, как сделав первый шаг в кромешную тьму, я даже не смог сразу увидеть свою девочку. Все тело было напряжено. Свинцовая боль в затылке от того, что я не спал уже больше сорока восьми часов. Но не сдавался. Пригляделся, заметив Клео, свёрнутую клубком на грязной земле. Рядом бегали несколько крыс, издавая мерзкий писклявый звук. Кажется, еще немного и они бы начали грызть ее плоть. Бросился к ней, падая рядом на колени. Схватил руками, к себе прижимая. Она была похожа на тряпичную куклу. Не