История франков - Григорий Турский

Жители Орлеана совершили такое множество преступлений по данному делу, что нет возможности рассказать обо всех.

22. Тем временем собственность Эберульфа раздали разным людям. Золотые, серебряные и другие драгоценные предметы, которые он хранил у себя, король велел выставить на всеобщее обозрение. Дарованные Эберульфу в пожизненное пользование земли продали на аукционе. У него отобрали табуны лошадей, его свиней и вьючных животных. Его дом, находившийся внутри городских стен, который он отнял у церкви и заполнил зерном, вином, мясом птицы и другими разнообразными припасами, полностью разграбили, оставив только голые стены.

Несмотря на то что я необычайно пунктуально следил за его делами, он возложил на меня ответственность за все содеянное, пригрозив, что, если вернет себе милость короля, именно мне он отомстит в первую очередь за все свои страдания. Господу известны все тайны нашего сердца, и с чистой совестью я заверяю, что оказал ему всяческое содействие, сделав все, что было в моей власти.

Хотя он дурно обращался со мной из-за собственности, принадлежавшей святому Мартину, я руководствовался только добрыми намерениями, невзирая на его злые действия, ибо именно я воспринял его сына от святой купели. Думаю, что причиной его злосчастного падения оказалось проявленное им неуважение по отношению к святому епископу Мартину.

Он часто совершал убийства в том самом проходе, что вел к гробнице святого, пьянствовал и безобразничал. Однажды он швырнул священника на скамью, избил его кулаками как только мог, только потому, что тот отказался дать Эберульфу вина, когда тот уже был совершенно пьян. Священник умер бы, если бы не пришли врачи и не поставили ему банки.

Опасаясь короля, в качестве резиденции он избрал святую церковь. Когда священник, ведавший входными ключами, все запер и ушел, молодые служанки и другие слуги Эберульфа обычно проходили через ризницу и глазели на фрески на стенах или щупали убранство на могиле святого, оскорбляя святое место. Когда священник понял, что происходит, он забил гвоздями дверь и приладил изнутри замок.

После ужина, отупев от вина, Эберульф заметил, что произошло. Взбешенный и не ведающий, что делает, он подошел ко мне, находившемуся внутри церкви, к тому месту, где я распевал псалмы во время службы, проводившейся после наступления ночи, и начал осыпать меня проклятиями и оскорблениями, упрекая помимо прочего, что я лишил его доступа к покровам на могиле святого.[184]

Я изумился, услышав столь бессвязную речь, попытался успокоить его, спокойно заговорив с ним. Когда я не смог успокоить его, пытаясь убедить его в возможно спокойной манере, то решил замолчать. Как только он увидел, что я не собираюсь больше ничего сказать, он повернулся к моему священнику и обругал его в резких выражениях.

Он оскорбил его гнусными словами, подвергнув меня всяческим поношениям, какие только мог извергнуть его язык. Когда мы поняли, что Эберульф, как говорится, одержим дьяволом, мы вышли из церкви и положили конец столь скандальному происшествию, перейдя к нашим собственным вечерним молитвам.

Мы очень тяжело переживали, что он вел себя столь позорным образом, не проявляя никакого уважения к святому и разговаривая так перед его гробницей. Примерно в то время у меня было видение, которое я пересказал Эберульфу в храме: «Мне снилось, что я служу праздничную обедню. Когда алтарь со священными подношениями на нем уже был покрыт шелковым покрывалом, я неожиданно увидел входящего короля Гунтрамна. «Выведите этого врага моей семьи! – закричал он. – Уберите этого убийцу от святого алтаря Господа!» Услышав это, я повернулся к тебе и сказал: «Держись крепко, несчастный, за алтарное покрывало, прикрывающее Святые Дары, иначе тебя изгонят из церкви». Тогда ты и ухватился за них своей нечистой рукой, вместо того чтобы крепко удерживаться за них. Я широко вытянул руки и грудью заслонил тебя от короля. «Ты не осмелишься вытащить этого человека из священного здания, – кричал я, – без риска для твоей жизни, иначе святой епископ убьет тебя своей чудодейственной силой! Не привлекай на себя смерть с помощью собственного оружия, иначе ты поплатишься не только своей земной жизнью, но и грядущей».

Король оказал мне сопротивление, ты же позволил себе отпустить алтарное покрывало и стал позади меня. Я страшно на тебя рассердился. Затем ты вернулся к алтарю, ухватился во второй раз за покрывало и во второй раз позволил себе отпустить его. Когда ты едва продолжал удерживать его, я еще пытался сопротивляться королю, я проснулся, весь дрожа от страха, не зная, что означает сие видение».

Когда же я рассказал обо всем этом Эберульфу, он заявил: «Твое видение правдиво, оно совпадает с моими намерениями». – «Каковы же они?» – спросил я. «Я решил, – ответил он, – что, если король велит меня выбросить отсюда, я стану удерживать в одной руке алтарное покрывало, а в другой – меч. Сначала я убью тебя, затем заколю столько священнослужителей, сколько смогу. Не важно, если в дальнейшем я умру, потому что я сумею отомстить служителям твоего святого».

Услышав его слова, я изумился, ведь это дьявол говорил его устами. Он никогда не относился с почтением к Господу. Когда он был на свободе, его лошади и скот опустошали посевы и виноградники бедных. Если животных отгоняли те люди, чей труд уничтожался, люди Эберульфа избивали их, и потравы продолжались.

Даже сейчас, находясь в затруднительном положении, он хвастался тем, что украл у святого епископа. Только за год перед этим он побудил некоего глупого человека, городского жителя, начать досаждать церковным управляющим. Затем, сведя на нет все правосудие, с помощью купленных распоряжений он отобрал часть собственности, принадлежавшей церкви. Одновременно Эберульф вознаградил замешанного в этом человека, подарив ему золотые украшения со своей собственной перевязи. До конца дней своей жизни, которую я позже опишу вам, он продолжен вести себя столь же безнравственно.

23. В тот же самый год[185] еврей по имени Арментарий в сопровождении человека его вероисповедания и двух христиан отправился в Тур, чтобы собрать плату или долговые обязательства, данные ему в обеспечение общественных налогов бывшим вице-графом Иньюриозом, а также бывшим графом Евномием.

Арментарий поговорил с ними, и они согласились выплатить деньги с начисленными процентами. Они сказали ему, что он может ехать впереди. «Если ты последуешь за нами к нашему дому, – сказали они ему, – мы заплатим тебе то, что должны, кроме того, дадим несколько подарков, что будет только справедливо в связи с нашими обстоятельствами».

Арментарий направился туда, его встретил Иньюриоз, и они сели обедать. Когда они поели и наступила ночь, они переместились из одного дома в другой. Там, как рассказывали, евреи и христиане были убиты слугами Иньюриоза, а их тела бросили в колодец, расположенный около дома. Услышав о том, что произошло, их родственники отправились в Тур.