Интимная история человечества - Теодор Зельдин

совсем одна. Если бы вы встретили меня, когда мне было восемнадцать, я бы отказалась с вами разговаривать или отрицала бы, что у меня проблемы. Я придумала себе семью. Я врала». Она выучилась на офисного клерка, но не нашла работу по специальности.

Выживание без денег или на периодические социальные пособия означает, что человек постоянно рискует попасть в тюрьму. Когда Викторин ездила поездом, она не платила за билет. Однажды она не расплатилась в кафе, и ее арестовали на сорок восемь часов. Другие молодые люди, оказавшиеся в таком же затруднительном положении, что и она, «пытались втянуть меня в неприятности; я испытывала соблазн, но сказала нет. Я боялась попасть в тюрьму на двадцать лет и больше. В хостелах и так было тяжело. В тюрьме было бы еще тяжелее. Дело не в том, что я была робкой. Я была на самом дне и не хотела, чтобы меня окончательно раздавили. Я не принимала противозачаточных, но очень боялась забеременеть. Я не хотела родить несчастного ребенка».

Однажды на прогулке у Викторин украли сумку и у нее не осталось вообще ничего. Социальный работник только что отказал ей в новых талонах на питание, а сотрудники хостела попросили выселиться. Она решила, что нет смысла жить. Она собиралась прыгнуть с моста в Луару, чтобы покончить со всем этим, и тут мимо проходил высокий, стройный молодой человек с приятной улыбкой. Он остановился и посмотрел на нее. «Вы умеете плавать?» – спросил он.

Он тоже жил в хостеле и был безработным. «Пойдем со мной», – сказал он. Он тайно провел ее в свой хостел и поделился талонами на продукты. Они много разговаривали. Он был нежным и чутким, и с такими же непреодолимыми проблемами, как и у нее. «Это была дружба. Мы стали друзьями».

Антуан родился в трущобах девятнадцатого округа Парижа и никогда не видел своего отца-бретонца. У его матери, уроженки острова Мартиника, были рак груди и астма, и ей пришлось отдать его кормилице, которая «не хотела меня, потому что я чернокожий». Потом за ним присматривала его бабушка, говорившая на креольском, служанка священника, но она «умерла от переутомления». Он переходил из одной монастырской школы в другую (всего он сменил их шесть), и везде на него жаловались, что он не хочет заниматься. «Я хотел учиться», – говорит Антуан, но ему это так и не удалось. У него нет никакого образования, и он четыре раза провалил экзамен по вождению: «Я не могу запомнить знаки». У него удивительно отзывчивый характер, он много смеется, говорит быстро и четко и производит впечатление энергичного и любознательного человека, полного планов на будущее. Он хотел бы быть ветеринаром. Или водителем грузовика, чтобы потом впоследствии стать автогонщиком. Он пытался устроиться на работу в автоконцерн Renault, но ему отказали, «поскольку у меня нет квалификации». Или он хотел бы разводить лошадей, участвовать в соревнованиях по верховой езде, представлять Францию и прославиться, стать независимым и иметь красивый дом… Или, может, он отправится в Вест-Индию, чтобы вернуть участок земли, принадлежавший его предкам.

Его энтузиазм и веселость настолько впечатлили одного жокея, что он дал ему работу, но оказалось, что Антуан всего лишь фантазер. Он преувеличил, заявив, что разбирается в лошадях, и его уволили. Ему повезло устроиться на работу в супермаркет. Он приходит домой уставший, «особенно потому, что мне мало платят».

Теперь Викторин и Антуан женаты и у них есть красавица-дочь, Мелоди, поэтому им выдали двухкомнатную муниципальную квартиру в мрачном доме на окраине маленького городка. На стенах столько сырости и грибка, что их приходится каждый год оклеивать заново. Мебель такая, какую другие выбрасывают: стулья сломаны, обивка порвана, клеенчатая скатерть в дырах. Соседские дети здороваются с ними, но взрослые в целом этого не делают. Иногда другие родители заговаривают с Викторин и Антуаном о детях, но, когда они без ребенка, их не замечают. Прошлым летом они решили пойти на дискотеку, но их не пустили. Викторин боится ходить с мужем по улицам близлежащего Тура, атмосфера там кажется ей «удушающей». Люди говорят, что их дочь (она белая) хорошенькая, и спрашивают: «Где твой папа?» Когда Антуан отвечает, что ее отец он, они отворачиваются. Его «глубоко ранят» расизм и обидные речи Ле Пен.

«Я не против того, чтобы у других была более роскошная жизнь, – говорит Викторин, – я отвечаю за свой дом. Я могу делать здесь все, что захочу». Самое главное, что Мелоди счастлива. Мелоди – центр их Вселенной и источник радости. «Иногда я еще ощущаю себя одинокой, – говорит она, – но, когда я с ребенком, это бывает редко». И она чувствует, что муж тоже рад рождению ребенка, пусть ему и не нравится его работа.

Однако заводить еще одного ребенка они не планируют. Очень тяжело жить на единственную минимальную зарплату Антуана. «Мы затягиваем пояса ради Мелоди. Она на первом месте».

В Англии кольчатая горлица (Streptopelia decaocto) – любимая местная птица. Но на протяжении веков она обитала только в Азии. В начале ХХ века представители этого вида пересекли Босфор и поселились на Балканах. Между 1930 и 1945 годами она колонизировала Центральную Германию. К 1970 году она уже часто встречалась в Великобритании, Северной Франции и Южной Скандинавии. Затем ее заметили летящей на запад через Атлантику: возможно, она скоро станет своей и в Америке. Эксперты говорят, что такое внезапное распространение на три континента может объясняться генетической мутацией.

Парвин Махони тоже считает домом три континента. Изначально ее предки жили в Индии, а затем перебрались в Восточную Африку, где она и родилась. В возрасте десяти лет ее отправили в школу-интернат в Англии, и она видела своих родителей, оставшихся в Африке, только раз в два года. Она вышла замуж за адвоката-ирландца, обосновавшегося в Англии. Он устроился на работу в Страсбурге, в Европейский суд по правам человека. Их дети пошли во французскую школу. Старший выбрал в качестве первого иностранного языка немецкий и сейчас проводит неделю во Фрайбурге, в двуязычной немецко-французской школе.

Было время, когда людям для смены обстановки паспорта требовались не больше, чем птицам. Но с увеличением числа государственных чиновников появились возражения против переезда без документов, подтверждающих, что человек тот, за кого себя выдает, даже из города в город. Французская революция отменила паспорта, посчитав их несовместимыми со свободой личности, но они приползли обратно. Напрасно в XIX веке британцы просто отказывались брать с собой паспорта при посещении Франции, хотя закон гласил, что в противном случае их могут арестовать. Какое-то время на этот закон закрывали глаза и даже отменили его после революции 1830 года, уверовав в свободу. Однако шпиономания возвращается каждый раз, когда начинается война, и паспортный режим был восстановлен. В 1872 году британцы снова были освобождены от необходимости носить с собой паспорта и должны были просто расписываться при пересечении границы, но из-за мировых войн паспорта опять вернулись. Причина, по которой они еще существуют сегодня, конечно же, в том, что богатые страны боятся вторжения бедных людей, а диктаторы не хотят, чтобы уезжали их порабощенные граждане. Однако Парвин – одна из тех редких людей, кому удается с легкостью странствовать по миру, пользуясь паспортом, как крыльями.

«Когда я жила в Англии, я чувствовала себя англичанкой, и меня воспринимали как англичанку. Своих детей я тоже считаю англичанами. Дома мы говорим только по-английски». В Страсбурге дети нахватались французских привычек: вытирать тарелки хлебом, макать его в кофе, здороваться рукопожатием. Они играют по-французски. Но есть правило: дома нельзя говорить по-французски. Планируется, что они поступят в британский университет.

Что думают о Парвин окружающие? Мне сказали, что она «страсбурженка». Она говорит: «Мой дом там, где я нахожусь». Поначалу они думали, что проведут в Страсбурге всего несколько лет, но работа у мужа очень интересная, а она сделала себе имя и стала полезным гражданином. В первую неделю после приезда она говорила всем, кого встречала в Совете Европы, что намерена найти работу. Они смеялись. Некоторым женам везло, если их время от времени нанимали набирать или корректировать тексты. Они смеялись, когда она говорила, что надеется