Гора Дракона - Дуглас Престон

Пожалуйста, замолчи.

Профессор чувствовал, как растет его нетерпение. Он здесь для того, чтобы найти Скоупса, а не играть в слова с программой в бесконечных лабиринтах киберпространства. Он посмотрел на часы: он потерял еще тридцать минут. Левайн прошел по тропе до следующего перекрестка, свернул и продолжил путь между массивными сооружениями. Собачка безмолвно следовала за ним.

Затем Левайн увидел нечто необычное: перед ним высилось огромное здание, стоящее в стороне от остальных. Несмотря на циклопические размеры и центральное положение, над его крышей не сияли разноцветные потоки света, переходящие к другим сооружениям. Профессор спросил:

Что это такое?

— Я не знаю.

Левайн присмотрелся к зданию внимательнее. Хотя его очертания были почти идеальными — дело рук компьютера внутри кибернетического мира, — он без труда узнал знакомый силуэт.

Бостонское отделение «Джин-Дайн».

Образ здания внутри компьютера. Что это значит? Ответ пришел быстро: это киберпространственное воссоздание компьютерной системы внутри штаб-квартиры «Джин-Дайн». Сеть, терминалы офисов, даже система безопасности должны находиться внутри этого объекта. Сооружения вокруг являлись многочисленными представительствами компании по всему миру. А отсутствие разноцветных световых потоков на крыше означало, что любая связь с филиалами «Джин-Дайн» прервана. Если бы Мим лучше знал устройство программы Скоупса, возможно, он сумел бы поместить Левайна внутрь, сэкономив ему время.

Охваченный любопытством профессор приближался к зданию по ведущей вниз дорожке, пока не оказался у входа. Странная музыка тут же сменилась на агрессивное жужжание. Дверь оказалась запертой. Левайн заглянул через стекло в вестибюль. Там, во всем великолепии деталей, находился мобиль Колдера и стоял пост сотрудника службы безопасности. Людей внутри не было, но профессор пораженно покачал головой, увидев, что на ряды мониторов за столиком охранника выведены картинки с камер слежения. Не приходилось сомневаться, что изображения на них появлялись в режиме реального времени.

Он спросил у Фидо:

Как мне попасть внутрь?

— Понятия не имею, — ответил киберпес.

Левайн задумался, вспоминая то немногое, что ему было известно о современных компьютерных технологиях.

Фидо. Ты программа помощи.

— Верно.

И ты говорил, что являешься пакетом пользовательского интерфейса для других объектов и подпрограмм.

— Верно.

И что же это означает?

— Я являюсь интерфейсом между пользователем и программой.

То есть ты принимаешь команды и передаешь их другим системам, чтобы они действовали.

— Да.

И приказы отдаются в форме нажатия на клавиши?

— Это так.

До сих пор тобой пользовался только Брент Скоупс?

— Да.

Ты сохраняешь эти команды или имеешь к ним доступ?

— Да.

Ты уже бывал в этом месте?

— Да.

Пожалуйста, продублируй команды, которые уже здесь отдавались.

— «Безумие: идеально рациональный инструмент для безумного мира». Лэйнг,[107]— произнес пес.

Из динамиков донесся мелодичный звон. Дверь открылась.

Профессор улыбнулся, понимая, что афоризмы являлись кодовыми фразами. Еще одно использование игры, которую они когда-то вместе создали. Кроме того, Левайн понял, что цитаты являются превосходными паролями; длинные и сложные, их невозможно набрать случайно или применяя атаку при помощи словарей. Скоупс знал их наизусть и мог не записывать. Безупречное решение проблемы.

Фидо может оказаться куда более полезным, чем он сам мог представить.

Пользуясь трекболом, Левайн вошел в здание и миновал столик охранника. Он с минуту постоял, стараясь вспомнить чертежи штаб-квартиры, которые прислал ему вчера Мим. Затем он оставил позади ряд главных лифтов и оказался около второго поста службы безопасности. Профессор знал, что в реальном здании здесь много охранников. Дальше находилось еще несколько кабин. Подойдя к ближайшей, он нажал кнопку вызова. Когда двери открылись, Левайн шагнул внутрь и набрал «шестьдесят» на клавиатуре ноутбука — номер верхнего этажа небоскреба корпорации. Именно там находился восьмиугольный кабинет Скоупса.

— Благодарю вас, — произнес нейтральный голос, управляющий подъемом. — Пожалуйста, введите пароль.

Профессор напечатал:

Фидо, нажми нужные клавиши.

— «Нужно прощать своих врагов, но не прежде, чем их повесят». Гейне.

Во время виртуального пути на шестидесятый этаж Левайн старался не думать о парадоксальной ситуации, в которой оказался: он сидит, скрестив ноги, на полу лифта, остановленного между этажами, и одновременно находится внутри компьютерной сети, где поднимается на другом лифте в моделированном трехмерном пространстве.

Виртуальная кабина замедлила движение и остановилась. При помощи трекбола Левайн переместился в длинный коридор. В его конце он увидел еще один пост охраны с множеством мониторов. Не приходилось сомневаться, что весь шестидесятый этаж, а также несколько этажей, расположенных ниже, взяты под наблюдение видеокамер. Он подошел к дисплеям и поочередно взглянул на каждый. Профессор увидел комнаты, коридоры, ряды компьютеров — и даже пост охраны, на котором находился, — но нигде не нашел Скоупса.

Из полученных от Мима чертежей Левайн знал, что восьмиугольный кабинет находится в центре здания. Скоупсу не нужны были красивые виды из окна; его интересовали только мониторы компьютеров.

Профессор миновал стойку службы безопасности и свернул налево, в тускло освещенный коридор. В конце его находился еще один пост. Левайн прошел мимо него и оказался в узком вестибюле, по обе стороны которого были двери. В противоположном конце он разглядел массивную черную дверь.

Левайн знал, что она ведет в Октагон, восьмиугольный кабинет Скоупса.

При помощи трекбола Левайн двинулся по коридору к двери. Она оказалась закрыта. Профессор написал:

Фидо, нажми нужные клавиши.

— Здесь вы меня покинете? — спросил киберпес.

Левайну показалось, что он уловил в словах Фидо печаль.

А почему ты спрашиваешь?

— Мне нельзя входить туда.

Профессор помедлил.

Извини, Фидо, но я должен продолжать. Пожалуйста, набери нужный код.

— Да, конечно. «Если бы всех девушек, присутствовавших на игре между Гарвардом и Йелем, постоянно укладывали в постель, я бы не удивилась». Дороти Паркер.[108]