Магнус Чейз и боги Асгарда. Книга 3. Корабль мертвецов - Рик Риордан

Адвокаты у Одина были что надо.

Через две недели все было оформлено честь по чести. Одину пришлось порядком поскандалить со всякими бостонскими комиссиями по зонированию, мэрией, несколькими конторами по соседству, но он преодолел все эти преграды в рекордные сроки. Вот что значит бог с бездонным кошельком и поддержкой облака с мотивационными речами. Завещание дяди Рэндольфа было полностью исполнено. Аннабет радостно отказалась от своей доли.

– Это потрясающе, Магнус, – сказала она, когда я позвонил ей в Калифорнию. – Ты просто чудо. Я… мне как раз сейчас надо было услышать какие-то хорошие новости.

У меня в ушах нехорошо зашумело. Почему голос Аннабет звучит так, словно она только что плакала?

– У тебя все в порядке, сестренка?

Она долго молчала, прежде чем ответить.

– Будет в порядке, – наконец сказала Аннабет. – Просто, когда мы приехали сюда, выяснилось кое-что неприятное.

Я ждал. Она так ничего и не добавила. Я не стал выспрашивать. Сама расскажет, когда и если захочет. Но все-таки мне было жаль, что нельзя вытащить ее из телефона и обнять. Теперь она на другом краю материка, когда еще мы снова увидимся… Эйнхерии вообще когда-нибудь забирались на Западное побережье? Надо будет спросить у Самиры.

– У Перси все нормально?

– Да, отлично, – сказала она. – Ну, насколько это можно ожидать.

Где-то на заднем плане послышался его голос.

– Он спрашивает, пригодились ли тебе его советы во время вашей морской прогулки, – сказала Аннабет.

– А как же! – воскликнул я. – Передай ему, что я всю дорогу поджимал задницу, как он велел!

Аннабет расхохоталась:

– Передам!

– Береги себя.

Она прерывисто вздохнула:

– Постараюсь. И ты тоже себе береги. Когда встретимся в следующий раз, поговорим подольше.

Это пробудило во мне надежду. Следующий раз – будет. Что бы ни случилось у Аннабет, какие бы плохие вести она ни получила, по крайней мере, я отодвинул Рагнарок. Может, они с Перси успеют побыть счастливыми.

Я попрощался с двоюродной сестрой и вернулся к работе.

Еще через две недели особняк Чейзов открыл свои двери.

Первые гости прибыли Четвертого июля, в День Независимости. Для этого нам с Алекс пришлось несколько дней убеждать их, что это не розыгрыш и не подстава.

«Мы знаем, каково вам, – говорила этим ребятам Алекс. – Мы сами были бездомными. Можете оставаться столько, сколько захотите – надолго или на чуть-чуть. Мы не осуждаем друг друга. Ничего не требуем друг от друга. Но мы уважаем друг друга. Идет?»

И вот они пришли, с широко распахнутыми глазами и дрожащие от голода, и остались. Мы не рекламировали наше дело, вообще не поднимали шум. И уж точно не задирали нос перед соседями. Но согласно официальным документам особняк Чейзов превратился в «Чейз-спейс», дом для бездомных подростков.

Блитцен и Хэртстоун переехали туда насовсем. Они готовили для ребят, шили для них и помогали им советом. Хэрт учил их языку жестов, а Блитцен позволял помогать ему в ателье «Блеск от Блитцена», которое располагалось на той же улице и как раз успело открыться к сезону высокого спроса на одежду.

Алекс и я мотались между Вальгаллой и домом, помогая, чем возможно, и привлекая новых ребят. Некоторые оставались надолго. Другие не задерживались. Были такие, кто просил только сандвич, немного карманных денег и переночевать. Наутро они исчезали. Это ничего. Мы не осуждаем друг друга.

Время от времени, проходя мимо открытой двери в одну из спален, я вижу, как Алекс обнимает за плечи кого-нибудь из ребятишек, а он или она рыдает, выплакивая все свои беды впервые за много лет. Алекс просто сидит рядом, и слушает, и все понимает.

В такие моменты она поднимает на меня глаза и мотает головой, мол: «Иди, Магнус, держи дистанцию».

В тот день, когда мы только открылись, Четвертого июля, мы устроили для наших гостей вечеринку на крыше. Блитцен и Хэртстоун жарили на гриле гамбургеры и хот-доги. Ребята тусовались с нами и смотрели, как над Хэтч-шелл на Эспланаде вспыхивает праздничный фейерверк, окрашивая особняки Бэк-Бэя в красный и синий цвета.

Мы с Алекс уселись рядом в тех же садовых креслах, где сидели после того, как убили волка в библиотеке дяди Рэндольфа несколько недель назад.

Она потянулась и взяла меня за руку. Алекс не брала меня за руку с тех пор, как мы шли невидимками к кораблю мертвецов. Я не стал спрашивать, что это она. Не стал и принимать этот жест как должное. Я решил просто радоваться. С Алекс иначе нельзя. В ней все – вызов. Мгновения невозможно остановить. Приходится наслаждаться каждым мигом, как он есть.

– Хорошо, – сказала она.

Я не знал, что она имела в виду: как мы открыли «Чейз-спейс», или фейерверк, или то, что мы держимся за руки, но согласился:

– Да, хорошо.

Я задумался о том, что ждет нас в будущем. Мы эйнхерии, и наша работа – не из тех, что можно сделать и успокоиться. Пока не грянет Рагнарок, нам предстоит множество походов и битв. И мне еще надо разыскать Браги и заставить его написать эпическую поэму в честь Джека.

Кроме того, я достаточно много узнал об Одале, чтобы понять: от семейного наследия не убежишь. Точно так же, как Хэртстоуну пришлось вернуться в Альфхейм, мне предстоит разобраться со многими непростыми делами. В первых строчках списка – темная дорога в Хельхейм, голоса моих умерших родных, голос мамы, зовущий меня. Хель обещала, что однажды я снова увижу маму. Локи грозил, что души моих близких будут страдать за то, что я сделал с ним. Рано или поздно мне придется разыскать эту ледяную обитель мертвых и все выяснить самому.

Но сегодня, сейчас, у нас был фейерверк. У нас были наши друзья, старые и новые. И Алекс Фьерро сидела рядом со мной, и мы держались за руки.

Все могло кончиться в любое мгновение. Мы, эйнхерии, понимаем, что обречены. Весь мир, и то однажды умрет. Общую картину не изменить. Но пока этого не произошло, как сказал когда-то Локи, можно попробовать подправить детали. Это единственный способ самому распоряжаться своей судьбой.

Иногда даже Локи бывает прав.

Аллаху акбар – «Бог превыше».

Аргр – «немужественный» по-древнескандинавски.

Асы – боги войны, похожи на людей.

Бальдр – бог света, второй сын Одина и Фригг, близнец Хёда. Фригг заставила все земное поклясться, что оно никогда не причинит зла ее сыну, но забыла об омеле. Локи обманом вынудил Хёда убить Бальдра стрелой (дротиком) из омелы.