Рай Сатаны - Виктор Точинов

– Через десять минут выходи на берег, – тихонько сказал я Джафару. – И двигай в сектор двенадцать-три, по биссектрисе. Действовать по обстановке, в мужчину стрелять сразу на поражение, женщину не трогать.

Рассудил я просто: за десять минут ситуация так или иначе разрешится, – или мы с Маской до чего-либо договоримся, или, будем реалистами, он меня угрохает из засады.

– Да, командыр, – откликнулся Джафар, не балуя разнообразием ответов.

Местность напоминала наш «пляж», но берег не стискивали с двух сторон скалы, доходящие до воды, и вообще крутые склоны здесь начинались на значительно большем удалении от озера. Отшагав сотню метров, ничего интересного я не обнаружил и начал сомневаться: уж не плод ли моего воображения этот якобы указующий знак?

Может быть, что-то удастся здесь отыскать при дневном свете? Рассвет близился, небо на востоке светлело, но еще час или полтора темноты нам гарантированы…

А потом я увидел человека. Человек лежал на спине. Ноги и нижнюю часть туловища прекрасно освещал лунный свет, грудь и голова скрывались в густой тени. На мое приближение лежавший никак не реагировал, хотя шагал я не таясь.

Включив биодатчик, я понял – человек мертв. Подошел, начал наклоняться…

Выстрел я не услышал. Просто мир вокруг вспыхнул и тут же погас, исчез, растаял в кромешной тьме.

Утром они подошли к ледяной стене. Добрались туда, двигаясь по компасу и чуть ли не на ощупь пробираясь между скалами – ясная погожая ночь завершилась на редкость туманным утром. Туман был густой, хоть ломтями режь, липкий и холодный.

Багиров, с туманами имевший свои особые отношения, с тревогой поглядывал на компас и приборы. Но все работало исправно. Туман как туман, никакой мистики, а что такой густой, неудивительно, – утро холодное, первое настоящее осеннее утро, а денек вчера выдался теплый – ну и куда деваться в безветренную ночь влаге, испарившейся со всех здешних озер?

У ледника стало еще холоднее. И видимость уменьшилась. На какую высоту придется карабкаться, не понять. Именно карабкаться – кое-где срез ледника был отвесным, кое-где наклонным, но очень крутым, человеку без специальных приспособлений не удержаться.

Идею обследовать местность в поисках пологого ледяного склона Багиров и Пепс после короткого совещания забраковали. Ленц бродил тут два дня и все-таки был вынужден заняться альпинизмом.

– Первым поднимусь я, – предложил Багиров. – Спущу вам трос, затащу наверх рюкзаки. Затем вас, по очереди.

– Я не пойду наверх, – неожиданно заявил Шуруп.

Заявил без тени сомнения, словно давно обдумывал эту мысль и пришел к непоколебимому решению. А затем демонстративно уселся на камень, всем видом показывая: хоть что делайте, с места не стронусь.

Вот они, результаты дурацкого гадания Ивана. Во всей красе. Багиров мысленно наградил аборигена рядом эпитетов, среди которых «чурбан узкоглазый» стал самым мягким.

Что делать, как переубедить экс-вертолетчика, он не знал. Заставить-то недолго, но тогда придется всю дорогу конвоировать Шурупа, чтобы не задал стрекача при первой оказии. Не самый лучший вариант, учитывая, что за ледником пришельцев могли встретить негостеприимно…

– И что ты здесь один собираешься делать? – спросил Баг.

– Вас буду ждать, – сказал Шуруп столь же твердо и уверенно. – Если не дождусь, к вездеходу пойду.

Пепс, стоя за спиной Шурупа, подал сержанту успокаивающий знак: пускай, дескать. Не то имел какие-то рычаги давления на бывшего борттехника, не то считал, что без его помощи можно обойтись.

Поразмыслив, Баг согласился. Может, и в самом деле лучше провести разведку вдвоем, без этого балласта. А если обнаружится вертушка, за штурвал которой можно усадить Шурупа, – приволокут его как угодно, хоть под дулом «дыродела».

Багиров стал готовиться к штурму ледника. Разложил на камнях небогатое снаряжение, имевшееся в наличии. Задумался о плане восхождения…

Самый простой вариант – подняться при помощи мини-лебедки, входившей в стандартный комплект десантника. Она, конечно, предназначена не для альпинизма – для боя в городских условиях, когда порой необходимо быстро спуститься с крыши или подняться по отвесной стене к высоко расположенному окну. Но и в горах не подведет, поднимет, как на лифте.

Да только горы горам рознь… Молекулярная присоска на конце тридцатиметрового леера намертво присосется хоть к камню, хоть ко льду, ей все одно, к чему присасываться. Но прочность льда вызывала сомнения. Лето, теплые ветра облизывают ледник, делают его поверхность рыхлой и помаленьку разрушают ее… Отвалится от ледяного массива кусок вместе с присоской – и альпинист Багиров превратится в парашютиста Багирова, позабывшего надеть парашют.

Так что вариант с лифтом отменяется. Придется двигаться неторопливо, выбирать прочные участки, вбивать в них костыли, крепить страховочный трос. А через каждые тридцать метров рубить во льду уступ, дающий прочную опору… Баг вздохнул, посмотрев на свой ледоруб – самодельный, второпях переделанный из топора. Возможно, среди груза вездехода имелось нормальное альпинистское снаряжение. Но вскрывать в его поисках все коробки и ящики времени не было.

Сержант раскатал свой коврик, развернулся лицом в ту сторону, где, по его мнению, находилась Мекка. Опустившись на колени и игнорируя Пепса с Шурупом, обратился мыслями и молитвой к Аллаху. Молитва-хаджат была проста: пошли мне шанс, всего один, а я уж постараюсь не сплошать…

Потом началось восхождение. Все тяжелые вещи Баг оставил внизу, хотя расставаться с автоматом очень не хотелось. Но ограничился ножом и «дыроделом», ни к чему сейчас лишние килограммы.

Догадки о прочности льда немедленно оправдались. Вернее, о непрочности. После первого выстрела из пневмометателя присоска притащила вниз ледяной карниз, развалившийся при падении. После второго сверху обрушился поток талого льда, перемешанного с водой, – видимо, разрушился какой-то водоемчик, образовавшийся на подтаявшем уступе.

Процедуру пришлось проделывать трижды, прежде чем присоска схватилась как следует. Багиров несколько раз дернул, проверяя надежность, – держит; затем потянули втроем – снова держит… Пора наверх.

Он стянул перчатки, поплевал на ладони – ритуал, на удачу.

– Что у тебя с ладонью? – удивленно спросил Пепс.

– С ладонью? – переспросил сержант не менее удивленно, посмотрел на одну руку, на другую. – Ничего, все в порядке…

Пепс хмыкнул, переглянулся с Шурупом, но ничего больше не сказал. Мало ли какие у людей тараканы в голове водятся, кто-то ногти грызет, кто-то себя за мякоть ладони кусает…

Багиров нажал кнопку, лебедка начала выбирать леер. Пепс и Шуруп, задрав головы, следили за фигурой сержанта, исчезающей в тумане. Исчезла… Был человек и не стало. Сожран туманом, и сколько ни жди, никогда не вернется.