Всегда война Часть 9 - Станислав Сергеевич Сергеев

и жесткую реакцию, поэтому уже в августе 1941-го года Западная Украина вошла в состав Генерал-губернаторства как пятый округ — Дискрит Галиция с центром в городе Лемберг.

Тогда и лидеры и члены ОУН(б) после неудачных консультаций в Берлине в некоторой степени подверглись гонениям со стороны немецкой администрации, особенно после фактического несанкционированного уничтожения большинства лидеров своих же бывших соратников, мельниковцев, которые были больше склонны к полному подчинению Германии и это очень тогда не понравилось Рейнхарду Гедриху, который и принял волевое решение немного их проучить. Бандеровцы даже вынуждены были сделать вид, что ушли в подполье, хотя и продолжали сотрудничать и принимали активное участие в карательных акциях против евреев, коммунистов, русскоязычных жителей и вообще всех тех, кого они, ну и конечно их хозяева из Берлина, считали лишними. Они методично поставляли кадры для айнзацкоманд, для охраны концлагерей, формировали специальные части, которые занимались тем же самым, но уже на территории Белоруссии.

Прошло время, Германия стала явно пробуксовывать на Восточном фронте, а потом, после того как Вермахт уже почти подошел к Москве, произошло несколько серьезных сражений и хваленые немецкие части начали откатываться обратно на запад, неся огромные потери. Красная Армия как-то ну уж очень быстро набирала силу и приобретала боевой опыт, и это уже волновало всех, особенно после гибели Гитлера и начала странных переговоров нового фюрера Гиммлера и Сталина. Слухи о появлении у коммунистов новой боевой техники, мощных танков, скоростных самолетов и, главное, стратегических бомбардировщиков, безнаказанно бомбящих Берлин, натолкнули руководство ОУН снова обратиться к новому Фюреру с предложением разрешить объявление о создании независимого западно-украинского государства. Официально признать его правительством Германии, в обмен на полную лояльность и участие походных отрядов ОУН в боях против коммунистов. Бандера, Стецько, Шухевич, Ярый прекрасно понимали, что после того, что они вытворяли в Галиции, на Украине и в Белоруссии против мирного населения, против советских военнопленных, против евреев ждать какой-то возможности договориться со Сталиным у них не будет.

Сейчас в Лемберге, когда прошла информация о том, что немцы наконец-то решили признать государственность Западной Украины, а за ними это сделают и остальные страны Запада, побросав все дела сюда сбежался, точнее ринулся фактически весь актив ОУН(б), ее лидеры и многочисленные региональные командиры, прекрасно понимая, что именно в этом месте и в этом время начнется вожделенная дележка власти, должностей, земель, ценностей, и, что главное, назначение героев. Причем все праздничные мероприятия проводились за счет немецкой стороны, поэтому получив возможность как обычно гульнуть за чужой счет, вся эта банда селюков с трезубцами, прихватили жен, детей, любовниц, что добавило определенного колорита празднику. Центральные улицы древнего Лемберга сразу наполнились малопонятным местечковым гуцульским говором и сразу стали напоминать какой-нибудь занюханный карпатский рынок, где жители из соседних сел с трудом понимали даже друг друга.

Высшее руководство ОУН(б) конечно было извещено, что немецкие части, согласно договора с СССР будут отходить до границ 22 июня 1941 года, но это так на время, пока на Советский Союз не обрушится вся сила западного мира, новой Антанты-2. В таких условиях западно-украинские националистыне могли упустить момент, так сказать не получить мировое признание, хотя прекрасно понимали, что немцы в данной ситуации поступают как англосаксы — если откуда-то уходят то обязательно оставляют после себя источник долгосрочной напряженности, который должен вызывать у победившей стороны долголетнюю головную боль, забирать ресурсы, вытягивать силы. Все еще считали, что СССР держится из последних сил, и отпор, который был дан Германии, стоил огромных усилий, которые надорвали экономику Советского Союза, поэтому руководство ОУН(б) и резонно решило что у новоявленного государства есть шанс на выживание.

Из-за сложной ситуации на фронтах к вопросам безопасности немецкая администрация города отнеслась максимально жестко и в исторический центр, особенно в район ратуши и прилегающие улицы были допущены только самые достойные и проверенные, причем с семьями, что, как ни странно приветствовалось и списки долго и тщательно согласовывались с лидерами ОУН(б). Из прилегающих домов на время выселили хозяев, квартиры опечатали, подъездные двери забили. Общий периметр безопасности был четко перегорожен танками, бронетранспортерами и грузовыми машинами с символикой войск СС, но в этот день это никого не волновало. Надо так надо. Тем более все было организовано с привычной для немцев педантичностью и порядком: пускали строго по пропускам и четко контролировали пронос оружия — только статусное, или холодное, или, если огнестрельное то без патронов.

Но все равно допущенных гостей было очень много, очень, и центр города был фактически забит празднично настроенным и весело гомонящим народом.

Обеспечивающие порядок на улицах специальные команды западно-украинских националистов в форме Вермахта со специальными сине-желтыминарукавными повязками быстро организовали оцепление и живой коридор для проезда важных гостей. Длинный кортеж со вторым лицом Германии рейхсфюрером СС Рейнхардом Гейдрихом толпа встретила радостными криками и чуть позже практически все в радостном порыве выкинули руки в ритуальном нацистском приветствии, неистово скандируя «Зиг Хайль!».

Оцепление с трудом сдерживало перевозбужденные массы народа, ведь все хотели так или иначе что-то увидеть и подсознательно ломились вперед.

Машины подъехали к широкой площадке, где выстроился почетный караул из лучших бойцов-националистов все в той же полевой форме Вермахта и чуть отдельно, на специальной деревянной трибуне в ожидании, так сказать, представительства одной из сильнейших стран Европы, собрались руководители ОУН, которые уже мнили себя безраздельными хозяевами этой земли.

Выскочивший с переднего сидения адъютант ловко открыл дверь и замер, дожидаясь пока Гейдрих величественно вылез из машины. Сделав пару шагов к встречающей его делегации, новоявленный рейхсфюрер привычно поднял руку в нацистском приветствии. Но сделал он это так, чуть вяленько, дав понять некоторым, наблюдательным и понимающим свое негативно-презрительное отношение ко всему происходящему.

Канарис сам был кадровым военно-морским офицером, как и Гейдрих, который когда-то служил у него в подчинении на учебном крейсере «Берлин» и тоже был, так сказать, не от сохи, и наметанный взгляд повидавшего на своем веку адмирала четко отслеживал такие нюансы поведения и невербальные сигналы.

Главе Абвера не было особого смысла светиться на этом мероприятии, но в некоторой степени западно-украинские националисты изначально проходили по его ведомству, и как агентурные ресурсы и как кадровый резерв для подготовки диверсионных команд для работы в тылу Красной Армии. Это потом их начали активно использовать в карательных акциях и в охранах концлагерей, где они показали невиданное рвение, энтузиазм и даже, если можно так сказать, талант в уничтожении себе подобных.

Как глава военной разведки Канарис к этому контингенту относился вполне нейтрально, специфика службы изначально предполагала работу со