Зеркало вампиров - Чингиз Абдуллаев

И, убрав телефон, Александр Юрьевич обернулся. Женя опятьговорила с этим смазливым Занетти. И хотя она ему все объяснила, у неговсе-таки окончательно испортилось настроение.

В этот момент Тарханов, выскочивший из посольства,лихорадочно набирал номер известного ему телефона.

— Он все знает! — закричал Тарханов. — Он все знает.Наверно, опять этот проклятый журналист Кузнецов. Или его генерал.

— Не говори глупостей, — посоветовал ему собеседник, —приезжай ко мне, и мы все обговорим.

— Он мне все рассказал… — снова начал Тарханов.

— Хватит, — жестко прервал его собеседник. — Этот журналистдействует не сам по себе. У него соответствующее поручение. Приезжай ко мне ипоговорим.

Константин Гаврилович в это время сидел в ресторане сНаблюдателем. Им был заказан отдельный кабинет, и теперь они оба внимательнослушали магнитофонную запись разговора Графа и Тарханова.

— Мы ничего не знали, — угрюмо сказал Наблюдатель, — все этигниды действовали без нашего согласия. И Граф, и Тит, и Родион Червяков. Они решилиудариться в политику. Дурачки, думали таким образом защиту себе найти. Думали,что в политике честнее играют, чем в нашем деле.

— Вы видите, что они подвели и вас и нас, — убедительносказал Константин Гаврилович. — Мы бы никогда не осмелились сделать с Титом то,о чем вы думаете. Просто хотели его немного попугать. А он взял и умер. Ядумаю, эксперты-патологоанатомы могут установить, что мы его не трогали.

— Уже установили, — мрачно ответил Наблюдатель. — Но вы еготрогали. Просто он сдох раньше. Поэтому я думаю, что сто кусков вы нам должныположить за беспокойство.

— А как насчет казино? Ваши люди нанесли огромный ущербнашему другу? — спросил Константин Гаврилович.

— Это не наши люди, а шпана Графа. Если он останется жив, снего и спрашивайте, — предложил Наблюдатель, — он обманывал всех. И нас, и вас,и своих заказчиков.

— А как насчет киллера? Вы его отзовете?

— Зачем? — ухмыльнулся Наблюдатель. — Вот послушайте, здесьесть интересные места. Я специально сделал отдельные отрывки.

Он снова включил кассету.

«Извините, — раздался голос Графа, — ребятам указания давалнасчет казино. Вся братва на ноги поднялась.

— Из-за вашего ублюдка, с которого сняли брюки? — ГолосТарханова. — Вечно вы перекладываете свою работу на плечи других».

— Вот видите, — сказал, улыбаясь, Наблюдатель, — этому типуне нравится, когда перекладывают свою работу на других. И вот еще послушайте. —Он снова нажал кнопку.

«Кто еще знает правду про казино? — гневно спрашивалТарханов. — Я не имею в виду ваших кретинов, которые собираются выступать вроли Робин Гудов и мстить за своего убитого вора…»

— По-моему, достаточно, — сказал Наблюдатель, — этот типчикнас совсем не уважает. Значит, мы не будем перекладывать свою работу на других,а сами сделаем ее для него. Выступим, так сказать, в роли Робин Гудов, как онвыразился.

— Это ваше дело, — пожал плечами Константин Гаврилович, — ноучтите, что он очень известный человек. У вас могут быть неприятности.

— Это у вас могут быть неприятности, — ухмыльнулся бандит, —а у нас бывают убийства. Дырка в голове, и нет неприятностей. Словом, мыдоговорились. Сто кусков за беспокойство нашей братве, и мы расстаемсядрузьями.

— И вы убираете своего киллера?

— Конечно, — кивнул Наблюдатель, — можете не сомневаться.

— Договорились, — также кивнул в знак согласия КонстантинГаврилович.

Но, когда он вернулся к себе домой, его уже ждал сидевшийтам с несчастным видом Вихров.

— Что случилось? — спросил генерал.

— Вы знаете, кому он звонил? — вместо ответа спросил Вихрови назвал фамилию.

Константин Гаврилович осторожно сел на стул, сглотнулнабежавшую слюну. И, вспомнив слова Наблюдателя, задумчиво сказал:

— Тем хуже для Тарханова. Он все равно уже обречен.

— Что? — спросил Вихров.

— Ничего. Ты никогда не слышал эту фамилию. И даже незнаешь, кто это такой. Ты меня понял?

Вихров кивнул головой. Потом, не удержавшись, спросил:

— Константин Гаврилович, можно один вопрос?

— Один можно, — выдохнул генерал, — но последний.

— И долго мы будем жить в таком дерьме? — последовалнеожиданный вопрос.

Генерал растерялся. Первый раз в жизни он не знал, чтоответить. Пауза явно затягивалась, и тогда он просто выругался. Громко игрязно. Это и был его ответ на вопрос Вихрова.

Весь день Дронго безуспешно пытался встретиться с генераломПотаповым. Но, несмотря на его неоднократные звонки Сусловой, несмотря на всеее усилия, встреча так и не состоялась. Ни Дронго, ни Елена не могли знать, чтовышедший из американского посольства Тарханов поехал к человеку, чью фамилиюгенерал Потапов написал на обложке журнала. И после разговора с Тархановым этотчеловек позвонил другому. Очень влиятельному политику. Который, в свою очередь,связался с премьер-министром. А тот позвонил директору ФСБ. В результатевстреча Дронго и генерала Потапова состоялась только через день. Генералприехал на конспиративную квартиру, уже получив инструкции от начальства.

Теперь они сидели друг против друга.

— Вы не выполнили задания, — сказал Потапов. — Не смоглинайти убийцу Алексея Миронова.

— Я нашел его убийцу, — устало сказал Дронго, — и вы этопрекрасно знаете. Раненый Граф назвал мне две фамилии. Тарханова и вторую. Окоторой вы тоже знаете.

— Это не доказательства. Граф может отказаться от своихслов, если еще выживет. А конкретных доказательств у вас нет.

— Как это нет? — утомленным голосом спросил Дронго. Споритьне хотелось, да и доказывать что-либо было глупо. — Вы ведь профессионал и всепонимаете, как я. Мне удалось выйти на цепочку. Тарханов нанял через бандитовпрофессиональных убийц для ликвидации Алексея Миронова. Сделал он это по заказутого самого человека, чью фамилию еще до моего расследования знали и вдовапокойного, и его друзья, и даже вы, генерал ФСБ. Так в чем же дело? Почему васне устраивают теперь мои доказательства?

— Их не примет ни один суд, — резонно возразил Потапов, — увас ничего нет. Это не доказательства. И не факты. Просто голые рассуждения,которые к делу не пришьешь. Мы не можем обвинять людей, не имея доказательствих вины.

— Вы не можете обвинять высокопоставленных людей безконкретных фактов, — поправил его Дронго.