Эринеры Гипноса - Елена Бычкова

Несколько секунд, и на каменных плитах пола осталось лишь неровное пятно плесени.

Миракс чувствовал, как дрожит, покачивается, вновь обретает стабильность и целостность мир его снов. Стряхивает кровавый кошмар и медленно стягивает трещины в своей ткани…

Потом все потонуло в пелене, похожей на дым, а когда тот развеялся, над ним склонялся человек.

Светло-русые волосы в беспорядке падали на взмокший лоб, ноздри широкого носа раздувались, жадно втягивая воздух, в серо-зеленых глазах угасающее бешенство, вызванное схваткой и, более того, смертью дэймоса, которого он не смог захватить.

Но голос его прозвучал ненавязчиво-успокаивающе:

– Все в порядке, Миракс.

Внимательный взгляд несколько секунд ощупывал каждую песчинку потрепанного сознания целителя. Но, похоже, не нашел ничего преступного, или болезненного, или требующего экстренного серьезного вмешательства.

– Он стабилен, – сказал охотник, обращаясь к кому-то за пределами комнаты. – Влияние начато, но значительного вреда не смогли нанести. Ты отлично держался.

Мир снов дрожал и вибрировал за пределами комнаты.

– Вы нашли всех?

– Через твое подсознание, – быстро ответил он. – А теперь, просыпайся. – Коснулся лба целителя и добавил: – Спасибо за помощь.

Эпиоса потянуло прочь из рассыпающейся реальности…

Миракс открыл глаза. Потолок медленно покачивался над головой, белые панели, покрывающие его, перекосило, лампа дневного света лихорадочно подмигивала. Тело пробивала дрожь. Зрение не вернулось к поврежденному глазу, но боль отползла, затухая. Он по-прежнему лежал на кушетке, в лечебнице, предназначенной для ломки мастеров сна, однако руки уже не были пристегнуты и пальцы не сводило судорогой.

Затем в поле зрения попало лицо – серо-стального цвета, как морда наяды, личинки стрекозы, с фасетчатыми глазами и неожиданно яркими, мягкими женскими губами на хитиновой личине насекомого. Они шевельнулись, произнося что-то, и ему понадобилась целая секунда, чтобы понять. Маска. На ней защитная маска с интерактивными линзами очков, на голове облегченный шлем с ракушкой гарнитуры связи подле уха.

– Миракс Рескинор? Ты слышишь меня? – спросила девушка на чистейшем койне.

– Да, – ответил он сразу на оба вопроса и повторил чуть громче: – Да. Слышу.

В ее руке, затянутой перчаткой с усилениями для суставов, появился внушительный нож с серрейтором. Пара взмахов, и ноги тоже были освобождены.

– Двигаться можешь?

Целитель попытался сесть на кушетке. Это получилось не сразу. Голова была тяжелой и неподвижной, на лбу запеклась корка из крови и пота. На глазу он ощутил повязку. Шея поворачивалась с трудом, а спина ныла при каждом вдохе.

У распахнутой двери камеры стоял человек в военной форме, такой же как на девушке – полная защита суставов и связок, усиленный бронежилет, шлем, нашпигованный электроникой. И никаких опознавательных знаков.

Не обращая внимания на происходящее в палате, военный сканировал коридор, методично ощупывая лазерным прицелом винтовки, прижатой к плечу, каждый подозрительный метр подконтрольного пространства.

– Пять минут, – произнес он глухо.

– Вы из Полиса? – спросил Миракс девушку и тут же понял нелепость своего вопроса.

Он сам проложил для них маршрут.

Специально оставил в подсознании Антэя лазейку для дэймоса, тонкий след, ведущий к нему, целителю-одиночке, обитающему на помойке. Позволил захватить себя, привести в тюрьму, которую так долго искали и не могли вычислить охотники Полиса. Но стоило терпеть ломку ради того, чтобы обнаружить это гнездо.

– Думаешь, Александрии есть дело до наших пленных сновидящих, обреченных на пытки и слом сознания? – Девушка крепко ухватила его за плечо, помогая спуститься. – Идти сам сможешь?

Пол под босыми ступнями покачнулся. Целитель заметил, что его голени забинтованы, руки обработаны каким-то составом, застывшим на коже матовой пленкой.

Где-то под ногами мягко ухнуло. Стены дрогнули. Одна из панелей на потолке провисла, из трещины посыпалась мелкая пыль.

– Давай. Пора двигаться.

Девушка, поддерживая, повела Миракса к выходу. Подняла свою винтовку – «гарпия», облегченный вариант. Ее напарник шел первым, продолжая осматривать периметр.

Камера находилась в конце коридора, на первый взгляд ничем не отличающегося от десятка точно таких же в любой клинике. Светлые стены, фотографии с умиротворяющими пейзажами, однотипные двери палат. Вот только раскуроченные магнитные замки и мощные штыри запоров в бронированных створках, прикрытых тонким пластиком, не вписывались в картину мирной лечебницы. А еще широкие окна для наблюдения у каждой камеры и погасшие глазки видеослежения.

А уж тем более пятна крови на полу и труп в униформе врача не соответствовал доктрине Асклепия, несущего выздоровление и процветание всем посетившим филиал его храма исцеления. Но было вполне в духе заведения дэймосов.

Рядом с палатой, у стены полусидел покойник в зеленом медицинском халате. Половина его головы была снесена выстрелом с очень близкого расстояния, но целитель все равно узнал этого человека. Обскурум Фарис, его неудавшийся лекарь, сжимал мертвыми пальцами пистолет.

– Это вы? – спросил Миракс девушку, наклоняясь за оружием. – Или сам?

– Ничего не трогаем. – Пальцы, которые могли с легкостью раскрошить каменный столб или пробить дыру в бетоне, мягко перехватили его запястье. – Ни к чему не прикасаемся.

– Если дашь мне оружие, я смогу защититься в случае необходимости и не буду для вас обузой.

– Извини, не хочу получить пулю в затылок, – ответила она. – Пан ручается за тебя. Но я не стану рисковать. Не знаю, чем успели начинить твои мозги, пока ты лежал здесь.

Камеры, мимо которых они проходили, были пустыми, вскрытые магнитные замки искрили, демонстрируя расплавленную начинку, за распахнутыми дверями царил разгром. Потягивало едким запахом.

Еще два трупа лежали на полу. Оба в серо-песочной военной форме.

– Этот сектор мы зачистили, – сказала девушка, явно отвечая на незаданные вопросы.

Он всегда был одиночкой. Рисковал, скрывался, принимал решения тоже сам и сам принимал на себя ответственность за последствия. Теперь, когда его спасли, защищали, сопровождали эти люди, Миракс чувствовал себя очень странно. Как будто он сознательно забыл о давних друзьях, которые всегда были готовы помочь ему, наблюдали издали и наконец заставили вспомнить о себе.

Этажом ниже послышался громкий частый треск, затем еще один взрыв. И, реагируя на враждебный звук, спутница инстинктивно закрыла целителя собой, двигаясь четко и быстро. Но прямой угрозы не было. И она снова двинулась вперед.

– Четыре минуты, – невозмутимо продолжал отсчитывать время до конца операции ее напарник, идущий впереди с оружием на изготовку.