Под парусом мечты - Сара Ларк

На миг мисс Бличем слегка растерялась, а потом глаза ее засияли.

— Дитя, я ни за что не узнала бы тебя! — призналась она. — Ты так повзрослела. И похудела, выглядишь совершенно истощенной. Но, конечно же, это ты! Моя Глория! И ты опять постриглась!

Мисс Бличем бросилась к Глории и резко притянула девушку к себе.

— Я так переживала за тебя, когда ты перестала писать. — Мисс Бличем гладила короткие спутанные волосы. — А как волнуется бабушка. Я связывалась с ней несколько месяцев назад, спрашивала, где ты сейчас, и она сказала, что ты сбежала и тебя не могут найти. Я всегда опасалась чего-то такого. Но теперь ты нашлась. Моя Глория…

Глория смущенно кивнула. «Моя Глория». Глория мисс Бличем, Глория бабушки Гвин… Она вдруг почувствовала, как в ней что-то освободилось. И она заплакала, прижавшись к плечу мисс Бличем. Сначала коротко, сухо всхлипывая, потом появились слезы. Сара Бличем отвела девушку на диван в холле, села рядом и прижала ее к себе. Она крепко обнимала Глорию, а та все плакала, плакала и плакала.

Миссис Ланкастер растерянно смотрела на них.

— Бедная девочка, — пробормотала она. — Неужели у нее нет матери?

Сара подняла голову и почти незаметно покачала головой.

— Это долгая история… — устало произнесла она.

Глория проплакала всю ночь и половину следующего дня. Временами она проваливалась в дремоту, чтобы тут же снова начать всхлипывать, как только просыпалась. Саре и миссис Ланкастер каким-то образом удалось отвести ее наверх, в комнату Сары. Позже миссис Ланкастер послала им суп и хлеб. Глория проглотила еду и после этого, вцепившись в Сару, опять расплакалась.

Миссис Ланкастер, представлявшая собой совершенно иной тип директора школы, нежели строгая мисс Эрроустон, на следующий день дала Саре выходной. Поэтому учительница сидела рядом с Глорией, пока девушка наконец не перестала всхлипывать и не провалилась в глубокий сон.

Сара Бличем укрыла ее и постучала в дверь ректора. Миссис Ланкастер сидела за своим тщательно убранным письменным столом и пила чай. Она предложила Саре присесть, достала для нее чашку из красивого шкафа своего по-домашнему обставленного кабинета.

— Мне нужно позвонить, — сказала Сара, отпив чаю. — Но я не уверена…

— Она очень устала, Сара, — произнесла ректор, придвигая учительнице тарелку с печеньем. — Думаю, с этим не следует спешить. Я, конечно, могу известить семью… Просто скаж´ите мне, где найти бабушку и дедушку девочки.

Сара пожала плечами.

— Вполне может быть, что она этого не хочет. Поймите меня правильно, у Глории здесь есть родственники, которые по-настоящему любят ее. Но решения так часто принимались без их участия… Я согласна с тем, что лучше подождать, пока она полностью не придет в себя.

— Как вы думаете, что с ней стряслось? — спросила ректор. — Кто вообще эта девушка? Ваша бывшая ученица, это я уже поняла. Но откуда она?

Сара Бличем вздохнула.

— Можно мне еще чаю? — спросила она. А потом рассказал всю историю о Куре и Глории Мартин.

— Наверное, под конец бедная девочка не выдержала и сбежала. Однако я не представляю себе, что случилось с ней по пути в Австралию, — закончила рассказ учительница. — От миссис МакКензи мне известно, что она сбежала из отеля, где жили ее родители, без денег и багажа, взяв с собой лишь паспорт. Остальное может рассказать нам только Глория. А она до сих пор плачет.

Миссис Ланкастер осторожно кивнула.

— Вам, наверное, не стоит ее расспрашивать. Будет лучше, если она сама все расскажет… Но, возможно, девочка замкнется и будет молчать.

Сара нахмурилась.

— Но должна же она хоть кому-то рассказать! Неужели все настолько ужасно, что она вечно будет молчать об этом…

Миссис Ланкастер слегка покраснела, но взгляда не опустила. Она стала учительницей не сразу. Сначала, выйдя замуж, она жила с мужем в Индии, пока тот не умер, а на оставленные им деньги основала школу для девочек. Джейн Ланкастер кое-что знала об этой жизни.

— Сара, да подумайте сами! Девушка — без денег, без помощи, без поддержки близких и друзей — совершенно самостоятельно пересекает полмира… Может, вы и сами не захотите знать, что пришлось пережить бедняжке. Бывают воспоминания, с которыми можно жить, только не делясь ими ни с кем…

Сара густо покраснела. Казалось, она хотела что-то спросить, но промолчала, опустив глаза.

— Я не буду спрашивать ее, — прошептала она.

Когда на следующее утро Глория проснулась, она чувствовала себя немного лучше, но совершенно опустошенной. Как и прежде, у нее не было сил делать что бы то ни было или принимать решения, и она была благодарна Саре за то, что та дала ей время. На протяжении первых дней Глория ходила за учительницей, словно собачка. Когда Сара занималась с девочками постарше, она просто оставляла Глорию в классе в надежде, что урок, возможно, заинтересует ее. Школа «Принцесса Элис» в значительной степени отличалась от «Оукс Гарден». Здесь основными предметами обучения были естественные науки. Все было нацелено на то, чтобы подготовить девушек к поступлению в университет Данидина, который со дня своего основания в 1869 году без ограничений принимал женщин. Миссис Ланкастер, относившаяся ко всем воспитанницам по-матерински — в браке, к своему огромному несчастью, она осталась бездетной, — заботилась о том, чтобы в школе царила атмосфера дружелюбия и внимания друг к другу. Конечно же, среди девочек, как и повсюду, случались ссоры, но преподаватели старались делать так, чтобы никто не чувствовал себя слишком обособленным, чтобы никто из воспитанниц не стал предметом насмешек. Поэтому девочки не трогали Глорию и не дразнили ее, когда она неподвижно сидела за одной из парт и безучастно глядела на доску или в окно, на самом деле ничего не видя.

Если же Сара занималась с младшими девочками, Глория ждала у двери — пока миссис Ланкастер однажды не обнаружила ее там и не заговорила с ней.

— Вам не скучно здесь, Глория? Может быть, вы не откажетесь немного помочь по хозяйству?

Глория равнодушно кивнула и поплелась за ректором в кухню. Пока она терпеливо чистила овощи, повариха, настроенная весьма дружелюбно, болтала с ней. Ее предки были из маори, и она часами могла рассказывать о своей семье и племени матери, о муже, который работал в этой школе экономом, о своих детях.

— Если ты с фермы, то, может, тебе больше понравилось бы помогать в саду? — поинтересовалась она. — Мой муж наверняка найдет тебе занятие…

Глория, которая обычно просто молча слушала ее, испуганно покачала головой. Эконом был пожилым, вполне приличного вида мужчиной, который вряд ли набросился бы на нее. Но Глория по-прежнему предпочитала избегать представителей мужского пола.

Что ж, в этом отношении школа «Принцесса Элис» была для нее идеальным местом, поскольку здесь работали только учителя-женщины. Кроме эконома, в школе бывал еще викарий, который по субботам проводил богослужение, но в церковь Глория все равно не ходила. Конечно, девушка понимала, что когда-нибудь ей придется уйти из школы, — в душе Глория по-прежнему тянулась к родным местам, ей очень хотелось снова увидеть Киворд-Стейшн. Если бы во время путешествий кто-то сказал ей, что она будет торчать много дней на расстоянии всего лишь короткого путешествия от Крайстчерча, она сочла бы это ненормальным. Но теперь ее словно парализовало.