Русь меж двух огней – против Батыя и "псов-рыцарей" - Михаил Елисеев

Что же касается Лядских ворот, то, судя по всему, они были менее укреплены и географически располагались ниже Золотых, которые находились на холмах. Именно со стороны Лядских ворот к Киеву подступали густые леса, о чем свидетельствует и название ворот (ляда — это расчищенная часть леса). Укрепления «города Ярослава» непосредственно примыкали к укреплениям «города Владимира», создавая, таким образом, единую систему обороны, куда входила и Михайловская гора (город Святополка), укрепленная мощными валами, рвом и деревянными стенами. Мало того, многочисленные каменные храмы города, включая и громадный Софийский собор, могли стать надежными узлами обороны и остановить продвижение захватчиков. Таким образом, мы видим, что оборонительная система древней столицы создавалась на протяжении многих лет и постоянно совершенствовалась, а в итоге Киев превратился в неприступную крепость.

Но даже в случае же прорыва укрепленной линии «города Ярослава» для защитников еще ничего не было потеряно, поскольку они могли укрыться в цитадели — «городе Владимира» и уже там оказывать врагу длительное сопротивление. Площадь этих укреплений равнялась 10 га. Они также были окружены рвами и валами, на которых стояли деревянные стены, а каменные башни ворот вели в сторону Печерской лавры, Подола и храма Софии. Предположительно от Софийских ворот в город можно было попасть по подъемному мосту, хотя точно это не доказано, поскольку такие мосты на Руси использовались очень редко. Вроде бы все ясно и понятно, но неожиданно пришлось столкнуться с довольно оригинальным мнением, оно стоит того, чтобы быть процитированным. Вот что было написано В. Вортман и Д. Вортман в статье «Взятие Киева монголами»: «Судя по результатам раскопок 1980-х годов, вал, который первоначально отделял детинец от окольного города, в XII веке был снесен. Но ров, проходивший вдоль этого вала, оставалсянезасыпанным». Получается, что жители города, в один прекрасный момент взяли, да и срыли валы «города Владимира», но рвы при этом засыпать не стали. И вот тут получается странно — если горожанам нужна была площадь под какую-либо застройку, то тогда и рвы должны были засыпать — кидай землю с валов вниз, и все! Но валы срыли, а рвы оставили — зачем? Для чего? А главное — смысла абсолютно никакого, тем более что само предприятие по срытию валов являлось грандиозным мероприятием и нашло бы отражение в летописях. И потом — зачем лишать город дополнительной защиты, а тысячи людей в случае беды единственной возможности спасти свою жизнь, поскольку в случае прорыва главной линии обороны всегда был шанс укрыться за валами Детинца! Обычно города, наоборот, укрепляли, стремились возвести новые линии оборонительных сооружений, а здесь… При Советской власти такое бы действие назвали вредительством со всеми вытекающими последствиями. Но в действительности все было не так плохо, как стараются показать авторы данной работы, и здесь снова приходит на помощь археология. «Вал города Владимира подвергался раскопкам дважды и на двух различных участках. В 1907–1908 гг. в северной части усадьбы исторического музея В. В. Хвойка исследовал участок вала. По его данным, вал был насыпан из желтой глины. Высота сохранившегося участка равнялась 6 м, ширина достигала 9 м. В 1934 г. изучали вал в восточном участке города Владимира — на территории усадьбы № 12 по Десятинной улице. Ширина его равнялась 13 м высота — 2 м. Во время строительных работ древний вал был снесен на протяжении 29 м вплоть до станции фуникулера» (П. Толочко). Как видим, крепостной вал действительно сносили, но только в наши дни, и потому говорить о том, что киевляне внезапно свихнулись и срыли свою цитадель, не приходится. И в итоге будем исходить из того, что невзирая на отсутствие князя Киев к осаде был готов, и Батыю предстояла борьба не на жизнь, а на смерть, чтобы сломить упорное сопротивление его жителей и многочисленного гарнизона.

* * *

5 сентября 1240 года монгольская орда подошла к столице Южной Руси и плотным кольцом обложила город — долгая и кровопролитная осада Киева началась. Огромная орда окружала город со всех сторон, десятки тысяч монгольских воинов брали Киев в плотное кольцо, пленные волокли осадные орудия, а от рева тысяч верблюдов и ржания тысяч лошадей не было слышно человеческого голоса. Хан Батый въехал на коне на холм напротив Лядских ворот и оттуда обозревал огромный город, прикидывая, как удобнее расположить войска для атаки. Монгольские полководцы не случайно выбрали именно это место для нанесения главного удара — штурмовать со стороны Золотых ворот было безумием, поскольку именно там находились самые мощные укрепления русской столицы. Ведь там помимо рвов и валов Киев защищали крутые склоны и обрывы, а вот со стороны Лядских ворот местность была более ровная и пологая. К тому же в этих местах очень близко к укреплениям подступали заросшие лесом овраги, что позволяло незаметно накапливать войска для штурма городских валов в непосредственной близости от них. Все это учли ханские военачальники и именно сюда стягивали свои лучшие войска. Со своего места хан мог обозревать не только выдвигающуюся на позиции орду, но и сам город, который предстал перед завоевателем во всей красе — в лучах заходящего солнца пылали ярким огнем позолоченные купола многочисленных каменных соборов и церквей. Но видел Батый и другое — на городских стенах и валах толпились тысячи вооруженных людей, и в том, что биться они будут отчаянно, хан не сомневался. Всю ночь прибывали тумены, смертельной удавкой охватывая осажденный город, горожане не сомкнули глаз, стоя на стенах и башнях, жгли факелы и с тревогой вглядывались в темноту, которая взрывалась тысячами человеческих голосов, ревом животных, лязгом железа и грохотом устанавливаемых осадных орудий. Воевода Дмитр обходил городские укрепления, ободряя оробевших и стараясь поднять боевой дух ратников и ополченцев, а когда взошло солнце, то киевляне увидели, что их город отрезан от внешнего мира.

А в монгольском стане закипела работа — изготавливались новые метательные машины, мастерились тараны, пленные сколачивали большие щиты для защиты от стрел. В лесах, расположенных недалеко от Лядских ворот, монголы валили деревья, вязали громадные вязанки хвороста, чтобы делать примет и заваливать ров, обтесывали длинные жерди, из которых изготавливали лестницы. Отряды степных всадников рассыпались по окрестностям, и густые клубы черного дыма, поднявшиеся к небу, сообщили горожанам о судьбе ближних сел и погостов. Несколько дней во вражеских станах кипела работа, ханские полководцы готовились к осаде и приступу очень серьезно, поскольку именно Киев оказался первым серьезным препятствием на пути великого похода в закатные страны, а потому осечки быть не должно. А горожане, видя сильную суету в монгольских станах, со дня на день ждали штурма и продолжали укреплять свой город. Иногда к городским воротам подлетал отряд всадников на низкорослых лошадках и, пуская стрелы в защитников, дразнил их, стараясь выманить за ворота. Несколько раз это удавалось — распахивались тяжелые створки, и конные галицкие гридни, сжимая в руках мечи, палицы и топоры, атаковали ханских нукеров. В прямом столкновении дружинники опрокидывали монгольские ряды, рубя степняков направо и налево, гвоздили их кистенями и шестоперами, сбивали натиском боевых коней, но когда те обращались в бегство, надеясь заманить русских и подвести их под удар тяжелой кавалерии, дружинники, помня строжайший наказ воеводы, осаживали коней и возвращались в город. Яростные конные схватки происходили каждый день, и во время одной из них русским воинам удалось захватить важного пленника — монгола по имени Товрул. От него защитники узнали как о составе и численности орды, так и о тех, кто ее возглавлял, — весь цвет монгольской аристократии и самые лучшие полководцы привели свои войска на берега Днепра, чтобы участвовать в захвате столицы Руси. Урдюй, Байдар, Бичур, Кайдан, Бучак, Менгу, Гуюк — эти царевичи Чингисиды, родственники Батыя, двинулись волей Великого хана в поход на Запад, и теперь все собрались под стенами осажденного Киева. Старый степной волк Субудай, победитель в битве на Калке, стремительный Бурундай, разгромивший на реке Сить полки великого князя Георгия, жестокий Бастырь, сжегший дотла древний Суздаль, — все они со своими туменами встали под бунчук хана Батыя, и не было в мире такой силы, чтобы им противостоять. Вот что узнали киевляне от пленного монгола, но это нисколько не поколебало их уверенности стоять до конца.