Искусство памяти - Фрэнсис Амелия Йейтс

часто ездил из Англии в Германию и обратно, и примерно в то же время в Оппенгейме у де Бри выходили его собственные книги781. А значит, Майер, возможно, и был тем посредником, который доставлял в Оппенгейм материалы для иллюстраций к Utriusque Cosmi… Historia, чтобы книга была издана так, как того «только мог пожелать» автор, что, по словам последнего, и было сделано.

Этот момент особенно важен, потому что театральная система памяти иллюстрирована, и вскоре (в следующей главе) перед нами возникнет проблема: в какой мере одна из иллюстраций может входить в нее как отражающая некие реальные лондонские подмостки.

Резюмируя эту краткую преамбулу к Utriusque Cosmi… Historia, можно сказать, что книга принадлежит герметико-каббалистической ренессансной традиции; что она подхватывает эту традицию во времена ажиотажа вокруг розенкрейцеров; что в посвящении к ней предпринимается попытка заручиться поддержкой Якова I, зачислив его в защитники традиции; что взаимодействие между Фладдом в Англии и его издателем в Германии могло осуществляться через Михаэля Майера или по каналам, связавшим фирму де Бри с Англией в ходе прежней издательской деятельности.

Ввиду столь знаменательной исторической ситуации, в которой появилась книга, весьма важно, что мы находим в ней оккультную систему памяти, ее «Печать», замысловатость и таинственность которой достойна самого Бруно.

К искусству памяти Фладд обращается во втором томе «Истории двух миров», где говорится о человеке как микрокосме и излагается, как он сам ее называет, «техническая история микрокосма», то есть используемые микрокосмом техники, или искусства. Содержание этой части представлено в ее начале в удобной визуальной форме. Над головой человека, то есть микрокосма, сияет треугольник славы, указывающий на его божественное происхождение; у ног его – обезьяна, излюбленный символ Фладда для обозначения искусства, в котором человек имитирует или отображает природу. Сегменты круга обозначают искусства, или техники, которые Фладд собирается обсудить и действительно обсуждает в том же порядке в последующих главах. Это Искусство предсказания, Геомантия, Искусство памяти, Генетлиология (искусство составления гороскопов), Физиогномика, Хиромантия и Пирамиды Науки. Искусство памяти обозначено пятью памятными loci с размещенными в них образами. Контекст, в котором мы обнаруживаем здесь искусство памяти, весьма поучителен: его места и образы напоминают гороскопическую диаграмму с отмеченными на ней знаками зодиака. В том же ряду стоят и другие магические и оккультные искусства, включая искусство предсказания, вводящее мистические и религиозные коннотации, и пирамиды – символ, каким Фладд пользуется для обозначения восходящего и нисходящего движения, то есть взаимодействия божественного, духовного – с земным, телесным.

Главу, посвященную «науке о духовном запоминании, обычно называемой ars memoriae»782, предваряет изображающая эту науку иллюстрация (ил. 15). Мы видим голову человека с раскрытым «оком воображения» в ее лобной части, а рядом – пять памятных loci с размещенными в них образами. Как выяснится позднее, места памяти Фладд чаще всего объединял в группы по пять; диаграмма иллюстрирует и тот его принцип, согласно которому в комнате памяти должен быть один главный образ. Главный образ здесь – обелиск, остальные – Вавилонская башня, Товия с ангелом, корабль и Страшный Суд с проклятыми, сходящими в пасть Адову (любопытный для этой уже весьма поздней ренессансной системы реликт средневековой добродетели, состоявшей в припоминании Ада с помощью искусной памяти). Эти пять образов никак не разъясняются и даже не упоминаются в последующем тексте. Не знаю, предназначались ли они для того, чтобы прочитываться аллегорически: обелиск как египетский символ, отсылающий к «внутреннему письму» искусства памяти, которое преодолеет вавилонское смятение и, под покровительством ангела, приведет своего адепта к спасению в религии. Возможно, такое прочтение несколько надуманно, и, за отсутствием какого-либо разъяснения у Фладда, лучше уж так и оставить их неразъясненными.

Дав несколько привычных определений искусной памяти, Фладд посвящает отдельную главу783 разъяснению различия, полагаемого им между двумя типами искусства, которые он называет соответственно «круглым искусством (ars rotunda)» и «квадратным искусством (ars quadrata)»:

Дабы достичь полного совершенства в искусстве памяти, фантазию приводят в действие двумя способами. Первый путь лежит через идеи, то есть формы, отделенные от телесных вещей, такие как духи, тени (umbrae), души и т. д., а также ангелы, к которым мы в первую очередь прибегаем в нашем ars rotunda. Слово «идеи» мы употребляем не так, как это делал Платон, привыкший применять его к мышлению Бога, а для обозначения всего того, что не слагается из четырех стихий, т. е. для вещей духовных и легко улавливаемых воображением; таковы, например, ангелы, демоны, изображения звезд, образы богов и богинь, которым приписываются небесные энергии и которые причастны скорее духовной, нежели телесной природе; таковы же добродетели и пороки, представленные в воображении и превращенные в тени, каковые принимались также за демонов784.

«Круглое искусство» опирается, следовательно, на магические или талисманные образы, такие как изображения звезд; на «статуи» богов и богинь, одушевляемые небесными влияниями; на образы добродетелей и пороков, как в старом средневековом искусстве, с той разницей, что теперь эти образы наделяются «демонической» или магической силой. Фладд разрабатывает классификацию образов по степени их мощности, чем постоянно занимался и Бруно.

«Квадратное искусство» использует образы телесных вещей: людей, животных, неодушевленных предметов. Когда это образы людей или животных, они бывают активны, вовлечены в ту или иную деятельность. «Квадратность», а значит, «прямолинейность» искусства наводит на мысль об обычном искусстве памяти, использующем занятые какой-либо деятельностью образы Ad Herennium, и, возможно, «квадратным» оно называется потому, что в качестве мест здесь используются строения или комнаты. Эти два искусства, круглое и квадратное, суть единственно возможные искусства памяти, утверждает Фладд.

Память можно укрепить лишь искусственно: либо медикаментами, либо направлением фантазии к «идеям» в круглом искусстве, либо же с помощью образов телесных вещей в квадратном искусстве785.

Тем не менее практика круглого искусства, хотя оно и совершенно отлично от искусства, пользующегося «кольцом Соломона», о котором Фладд слышал в Тулузе (и которое, несомненно, было связано с черной магией), требует, по его словам, содействия демонов (в смысле демонических сил, а не демонов Ада), или метафизического влияния Святого Духа. При этом необходимо, чтобы «в этом метафизическом акте участвовала фантазия»786.

Многие, продолжает Фладд, отдают предпочтение квадратному искусству, потому что оно проще, однако круглое искусство бесконечно его превосходит. Ведь круглое искусство является «естественным», поскольку опирается на «естественные» места и по природе своей приложимо к микрокосму. Тогда как квадратное искусство является «искусственным», поскольку задействует искусственно созданные места и образы.

Следующую и очень обширную главу Фладд посвящает полемике против использования в квадратном искусстве «придуманных