Ухищрения и вожделения - Филлис Дороти Джеймс

— Это многим было известно?

— Я думаю, об этом говорили. Можно, пожалуй, сказать, что это было многим известно, поскольку есть люди, которым просто необходимо было сообщить об этом. Мистер Копли должен был отменить службу в церкви, которую он обычно проводит. Я сообщила миссис Брайсон, владелице магазина, что вместо обычных полутора литров мне теперь понадобится всего пол-литра молока в день. Да, можно сказать, что многие знали.

— Почему же вы не отвезли их в Норидж, как было договорено?

— Потому что сломалась машина, как раз когда они кончали укладываться. Мне казалось, я это уже объясняла. Примерно в половине седьмого я пошла в гараж и вывела машину. Подъехала к парадному. Все было в порядке. Но, когда я их наконец усадила — в семь пятнадцать — и мы готовы были ехать, она не завелась. Так что я позвонила мистеру Спарксу в лидсеттский гараж и договорилась, что он отвезет их на такси.

— Без вас?

Прежде чем она успела ответить, Олифант поднялся на ноги, прошел к торшеру, стоявшему рядом с ее креслом и, ни слова не говоря, повернул выключатель. Яркий свет залил сидящую в кресле женщину. На миг Рикардсу показалось, что она сейчас запротестует. Она приподнялась с кресла, потом снова опустилась в него и как ни в чем не бывало продолжала говорить:

— Я очень неловко себя чувствовала из-за этого. Мне гораздо больше пришлось бы по душе, если бы я сама посадила их на поезд. Но мистер Спаркс мог их отвезти только на том условии, что он из Нориджа сможет поехать прямо в Ипсвич: там его ждал клиент. Впрочем, он обещал, что не уедет, пока как следует не устроит их в вагоне. Ну и к тому же они ведь не дети малые, вполне могут самостоятельно сойти с поезда на Ливерпуль-стрит. Это же конечная станция, и дочь их там встречала.

«Почему, — думал Рикардс, — почему она так насторожена? Она же не может считать, что мы ее всерьез подозреваем». Но, впрочем, почему бы и нет? Ему попадались преступники, казавшиеся еще менее способными на преступление. Он видел, как она напугана, по десятку мельчайших симптомов, которые никогда не ускользнут от взгляда опытного полицейского: дрожание пальцев — она пыталась сдержать эту дрожь, когда замечала, что он смотрит на ее руки; нервный тик у самого уголка глаза; неспособность спокойно усидеть на месте, мгновенно сменяющаяся неестественной, напряженной неподвижностью; натянутый тон, чуть слишком громкий голос; то, как она решительно встречала его взгляд, не отводя глаз, со смешанным выражением настороженности и долготерпения. Взятый по отдельности каждый из этих симптомов был признаком беспокойства; все вместе они складывались в нечто, очень напоминающее непреодолимый ужас. Накануне вечером Рикардс с неприязнью воспринял предупреждение Дэлглиша. Ему подумалось, что тот чуть ли не собирается учить его, что и как делать. Но может, Дэлглиш и в самом деле был прав? Может, перед ним женщина, пережившая столько унизительных и агрессивных допросов, что на еще один у нее уже не осталось сил? Но ничего не поделаешь, такая у него работа.

— Вы сразу же позвонили Спарксу? — спросил он. — Не попытались выяснить, что случилось с машиной?

— Не было времени залезать под капот. Да и все равно — я же не механик. Я не очень-то разбираюсь в автомобилях. Никогда не разбиралась. Нам просто повезло, что я вовремя выяснила, что машина не в порядке. И еще больше повезло, что мистер Спаркс согласился помочь. Он сразу же приехал за ними. Мистер и миссис Копли были страшно возбуждены, волновались. Ведь их ждала дочь. Все необходимые приготовления к их приезду были сделаны. Им очень важно было успеть на этот поезд.

— А где обычно стояла машина, миссис Деннисон?

— Мне казалось, я вам уже говорила, главный инспектор. В гараже.

— Он запирается?

— Там есть засов. Совсем небольшой. Не думаю, что он достаточно прочный, если бы кому-то вздумалось и в самом деле его взломать, но никто никогда этого не пробовал сделать. Он был задвинут, когда я пошла вывести машину.

— За три четверти часа до того, как надо было ехать?

— Да. Не понимаю, что вы хотите этим сказать. Какое это имеет значение?

— Я просто интересуюсь, миссис Деннисон. Почему так рано?

— Вам когда-нибудь приходилось загружать в машину вещи, необходимые двум пожилым людям, уезжающим неизвестно на какое время? Я помогала миссис Копли закончить сборы. Выдалась минута, когда я не была ей нужна, и я подумала, что это удачный момент, чтобы вывести машину.

— А пока машина стояла перед домом, она постоянно была у вас на виду?

— Разумеется, нет. Я была занята: проверяла, все ли необходимое взяли миссис и мистер Копли и то, что мне нужно будет сделать за время их отсутствия — приходские дела, телефонные звонки.

— А где это все происходило?

— В кабинете мистера Копли. Миссис Копли была в своей комнате.

— И машина стояла у крыльца без присмотра?

— Вы хотите сказать, что кто-то повредил ее специально?

— Ну, это было бы несколько фантастично, не так ли? Откуда такое предположение?

— Из ваших слов, главный инспектор. Иначе мне такое и в голову бы не пришло. Но я согласна с вами — это было бы несколько фантастично.

— Ну а когда мистер Джаго позвонил вам в девять сорок пять и сообщил, что обнаружен труп Свистуна, что вы тогда стали делать?

— Но я же ничего тогда не могла сделать. Копли было уже никак не остановить: они уже больше часа как уехали. Я позвонила их дочери в ее лондонский клуб, и мне удалось застать ее перед самым отъездом на Ливерпуль-стрит. Она сказала, что она все для них подготовила, так что пусть уж останутся на неделю, раз они все равно выехали. Фактически они возвращаются завтра днем. Миссис Данкен-Смит вызвали ухаживать за больной приятельницей.

— Один из моих сотрудников виделся с мистером Спарксом, — сказал Рикардс. — Мистер Спаркс очень хотел поскорее сообщить вам, что чета Копли благополучно отправилась в путь. Он позвонил вам при первой же возможности, но никто ему не ответил. Это было около девяти пятнадцати, примерно тогда же, когда мистер Джаго попытался дозвониться к вам в первый раз.

— Наверное, я была в это время в саду. Вечер стоял чудесный, светила луна, а у меня на душе было неспокойно. Мне просто необходимо было выйти из дома.

— Даже несмотря на то что Свистун разгуливает на свободе, как вы, очевидно, полагали?

— Как ни странно, главный инспектор, я не особенно боялась Свистуна. Эта опасность всегда казалась мне какой-то далекой, не вполне реальной.

— Вы не выходили за пределы сада?

Она взглянула ему прямо в глаза:

— Я не выходила за пределы сада.

— И все-таки не слышали, как звонил телефон?

— Сад очень большой.

— Но вечер был очень тихий, миссис Деннисон.

Она не ответила. Рикардс спросил: