Гнев Господень тактического назначения - Андрей Фролов

— Ты хочешь знать, что произошло, Стэнделл? — Он со стоном повернулся, снизу вверх вопросительно взглянув на Антуана. Тот нервно пожал плечами, словно призывал брата самостоятельно принимать решение.

Стэнделл снова взглянул на Хэйворда и решительно кивнул. Смоченные водой губы рыцаря с трудом разлепились, пропуская в утренний воздух слова.

— Мы обнаружили тебя наверху. В башне Струго. Как оказалось, ты все сделал сам, и нам оставалось лишь без промедления покинуть храм. Я помню, что ты был невменяем. Шел, словно во сне, стрелял во все, что двигалось, и беспрерывно что-то бормотал. И снова стрелял. Знаешь, без твоих талантов, Стэнделл, мы бы никогда не выбрались оттуда…

20:2 Он обеими руками вскинул пистолет, ловя в прицел Струго. И никакая сила в мире не могла сдвинуть этот прицел в сторону. Мальчишка-старик неподвижно сидел за широким блестящим столом, с легкой улыбкой на устах наблюдая за Стэнделлом. Все так же держа архиепископа на прицеле, Стив медленно обошел зал, осматриваясь и принюхиваясь. Заглянул за возвышение, под стол. Не обнаружив ничего настораживающего, вернулся к выбитому окну. Дождавшись, пока он остановится, мальчишка слегка наклонил голову.

— Добро пожаловать домой, Стивен. Ты все-таки вернулся…

— Да, я осмелился. — Стив прищурил один глаз, качнув стволом. — Решил собственными глазами взглянуть на того, по чьей вине проклят. Осознаешь иронию момента?

— Ты не проклят, а благословлен, Стэнделл. — В голосе юноши, сильном и отнюдь не детском, прорезалась острая обида. — Говорить так — большой грех, ты знаешь об этом? Именно я дал тебе бесконечную силу и власть. Я сделал тебя произведением искусства, совершенным человеком, могучим, всесильным, ловким. Ты непобедим, мой мальчик. Ты, словно отточенный клинок. В моем новом мире обладать таким счастьем будут многие, но пока подобное необходимо принимать, словно редкий, бесценный дар. На зависть ему. Ты понимаешь, о ком я говорю, сын мой?

Он предпочел не понять. Взгляд архиепископа притягивал, словно магнит, и Стивену с большим трудом удавалось не подчиняться его властному приказу. Опустить оружие. Распахнуть руки. Принять покой. Он прикусил щеку, стараясь болью смыть подкатывающее наваждение.

— Сколько же тебе на самом деле лет, Струго?

Выглядишь, как несмышленый молокосос… — Стив не без удивления прислушался к зазвучавшей со всех сторон тихой завораживающей музыке. Подался назад, вспоминая про отстегнутый противогаз, когда крупные шары светильников мягко зашипели, испуская прозрачные струйки дыма.

— Я вечно стар, подобно этому миру, Стивен. Ты знаешь это, как знаешь цену моей силе. Поэтому прошу тебя, дитя мое, постарайся больше не оскорблять меня…

— Боюсь, щенок, ты не тот, кем себя возомнил. Однако взял на себя очень многое, точно. Слишком многое. Полагаю, что пришел час ответить за свои поступки.

— Сын спрашивает с отца? — Голос Струго окончательно окреп, наполнился спокойной, но несокрушимой силой. Он стал похож на удары тяжелого металлического прута, завернутого в десяток слоев мягчайшего бархата. Голос этот бил в голову Стэнделла мягко, но ощутимо, с каждым словом заставляя все чаще биться сердце. Архиепископ начал медленно вставать, и балахон ласково зашептал, растекаясь блестящими складками.

Стив моргнул, приподнял ствол и нажал на спуск. Пуля ударила в один из железных лучей висящей над Струго эмблемы, и по залу прокатился чистейший, прогоняющий дрему звон. Мальчишка нахмурился, по-детски плотно поджав тонкие губы, но опустился обратно на стул.

— А ты хорош. Возможно, ты даже лучший из моих детей. Характером в отца, так сказать… — Он смотрел куда-то вдаль. Голос стал жестче, в нем опять слышались нотки обиды. — Но я этому только рад. Против чего бунтуешь ты, мое дитя?

Лицо Стэнделла искривилось в гримасе. Только теперь он наконец почувствовал последствия операций, провести которые позволил сам. В висках запульсировало, следом пришли фантомные боли, какие возникают у того, кто лишался хотя бы малейшей частички своего тела. Стэнделлу вдруг показалось, что в голове у него пусто, чего-то определенно не хватает, и от ощущения этого все тело пробила боль. Скрутила, едва не выбив пистолет.

— Я знаю правду, говнюк. Я знаю истину. Я стал свободен, а ты ответишь за мое порабощение. Я лично спрошу с тебя.

— Ты знаешь правду? — Струго презрительно фыркнул, прикрыв рот широким рукавом мантии. — Правду, рассказанную тебе храмовниками? Ой, как же любопытно… И что они рассказали тебе? Опять говорили о Звере и конце дней?! Они говорили о Боге, конечно, я могу догадаться. Они настаивали, что ты должен защищать их Бога, да? А ты вообще понимаешь, кому доверил свое тело и разум? Ты хоть на чуть-чуть уверен в том, что именно происходит с тобой сейчас? Где осталась реальность, а на смену ей пришла срежессированная твоими друзьями-рыцарями картина?

На секунду Стэнделла окатила волна необъяснимого ужаса. Руки сковало льдом, ладони вспотели, кровь отхлынула от лица. Он неожиданно представил себе, что происходящее сейчас действительно всего лишь…

— Ты — бесконечно тонкое творение, вершина созидания. Сверхчеловек, Стивен. Как я уже говорил, произведение искусства. Ты, бесценный музыкальный инструмент, отдал себя этим варварам… Однако я недооценил храмовников. Думал, они просто сломают тебя. Что же я вижу вместо этого? Наложив на мое сокровище свои грубые лапы, варвары сумели перенастроить инструмент… ты хоть понимаешь, под чью дудку теперь танцуешь, дитя мое?

— Тебе меня не обмануть. Эти люди освободили меня, я знаю…

И вновь зазвучала музыка, на этот раз еще более призывно, нежно. Усталость смывалась, словно сухая пыль, обнажая чистейшее зеркало его души. Стивен невольно помотал головой, отгоняя наваждение, но когда снова поднял взгляд на мальчишку, тот уже стоял совсем рядом. Пистолет Стэнделла смотрел ему прямо в грудь, немного левее железных переплетенных звезд на сверкающей цепочке.

— Ты думаешь, что можешь причинить мне вред, Стивен? Вот этим? — Юноша поднял тонкий указательный палец, приставляя его к дулу. — Позволишь мне рассказать тебе правду? Обещаю, что тогда ты сможешь увидеть звезды, Стивен, а это дар, доступный далеко не каждому. Ты прозреешь. Ты уже делал это однажды и сможешь…

— Да что ты о себе возомнил, щенок?! — слова сорвались невольно, словно внутри Стэнделла говорил кто-то еще. Кто-то, чьи поступки он не мог контролировать. От этого стало еще страшнее. Стив широко распахнутыми глазами наблюдал, как его рука решительно взвела курок пистолета. — Кем ты себя считаешь?! Или действительно веришь, что стал Богом?!

— Кто?! Я?! Такой?! — Оглушительный голос Струго ударил упругой волной немыслимой мощи и силы. Не рев, но стон создания, невероятно огромного, восставшего из глубин бездонного океана. Стон, который слышно за много миль, который сбивает с ног и навсегда отнимает желание жить. — Да ведь это знают даже храмовники, Стивен!

Волна чудовищного стона прокатилась по залу, словно по стенам, светильникам и витражам ударили огромным кожистым крылом. Лопнули, рассыпаясь хрусталиками стекла, несколько круглых ламп, выпуская на волю спрятанный внутри дым. Цепи закачались от ворвавшегося в пролом ураганного порыва. Струго тепло улыбнулся. Пистолет Стэнделла теперь находился в его руке. Архиепископ покачал оружие на ладони и небрежно вышвырнул в разбитое окно.