Красный Принц - Э. Дж. Смит

Она знала, кто это, но не верила своим глазам. Они исчезли, она была уверена, что их больше нет, они давно вымерли! Семь Сестер обшарили все земли мира людей, они искали их в надежде воспользоваться древними силами. Но никого не нашли.

– Ута, его больше нет! – повторил Вун.

Саша не отвела глаз от гигантского силуэта, даже когда Вун схватил Уту и с силой оттащил его в сторону.

Каресианцы наводнили опутанный паутиной второй этаж. Вун сразу понял: их слишком много, и вдвоем с ними не справиться. Он бросился к прогалу в паутине, ведущему к единственной подвесной дорожке башни, пользуясь тем, что колдунья застыла на месте. Ута неохотно последовал за ним, с гримасой боли бросив последний взгляд на своего бывшего оруженосца.

– За ними! – приказал Певайн и, шатаясь, поднялся на ноги.

Каресианцы бежали мимо колдуньи к прогалу в паутине. Трава исчезла, остался только холодный камень, и Сашу пробрал озноб от страха – она никогда еще не испытывала его, чувство было незнакомым, нежеланным.

Ее добыча скрылась из виду, ускользнула от нее. Она больше не ощущала древнюю кровь. Можно было погнаться за ним – но она все так же, не двигаясь, смотрела на чудовище. Она не могла ни шевельнуться, ни отвести взгляд.

Черная тень скользнула вниз, раздвинув паутину толстыми лапами, и грациозно опустилась прямо перед каресианцами. Они встали как вкопанные, а затем побежали врассыпную, в панике побросав оружие. Певайн и его наемники заорали от первобытного ужаса и тоже понеслись прочь.

Саша Иллюзионистка видела перед собой Горланскую Матерь, легендарное чудовище, вернувшееся из пропасти Глубинного Времени. В Орон Каа им рассказывали сказки и легенды: об отце Горланских Матерей, Атлах-Нахе и о потомках, жирных пауках с плато Ленг. Но они все были мертвы, правда же? Они давно мертвы. Даже когда чудовище начало убивать ее солдат, Саша все еще не могла поверить своим глазам.

Горланская Матерь давила и пожирала людей, не обращая внимания на их жалкие попытки сопротивления. Великолепное волосатое брюхо, покрытое красными пятнами, задиралось вверх, посылая в воздух тонкие волоски. Они, будто туман, расплывались вокруг паучихи и длинными тонкими копьями вонзались в лица людей. Башня наполнилась криками. Люди бежали, люди умирали у Саши на глазах. Но она даже не отвернулась.

– Нам нужно уходить, госпожа. – Рэндалл уцепился за ее локоть.

Паук развернул огромную тушу и устремился на колдунью, обнажив клыки.

Он встал на дыбы, заслоняя солнце, пробивавшееся сквозь паутину. Саша не отвернулась и даже не вздрогнула, когда клыки сомкнулись на ее груди, пронзая насквозь.

Она была одной из Семи Сестер Шаб-Ниллурата, бессмертной колдуньей, которую не мог убить никто из людей, но перед Горланской Матерью Саша Иллюзионистка почувствовала себя просто испуганной девочкой. Гигантские клыки впрыснули яд, вырывая жизнь из ее тела.

* * *

Рэндалл не понимал, что происходит. Он вроде не спал, но не был в этом уверен. Он видел битву… или не видел? Странные воспоминания наполняли его разум. Он сомневался, его ли это воспоминания, но они казались такими реалистичными. Была ли вообще битва? Или что-то другое? Он помнил женское лицо. Море крови. Море смерти. Калейдоскоп из воспоминаний, настоящих и призрачных.

В одном он точно был уверен – он уснул на траве. Но все случившееся дальше оставалось под вопросом.

– Привет! – произнес он.

Он даже не знал, произнес он это вслух или про себя, но чувствовал: ему необходимо что-то сказать.

– Меня зовут Рэндалл. Здесь есть кто-нибудь?

– Я вижу тебя, юноша, – произнес чувственный, хрипловатый женский голос.

– Где я? И кто ты? Я вообще живой? Почему я ничего не вижу и не чувствую? – Вероятно, это все-таки сон. Ничем иным это быть не может.

– Ты не спишь, – ответила женщина. – И теперь ты принадлежишь мне. Если для тебя важно что-то видеть и слышать, то мы можем перейти на более привычный пейзаж.

Он вдруг оказался посреди поселения из дерева и тростника. Трубы дымили над пылающими очагами. Деревня заросла деревьями и делилась на части узкими ручьями, а воздух наполнял густой аромат красного вина. Стояла отличная погода, светило солнце, дул прохладный ветер. Похоже, уже наступила осень, и землю покрывал ковер из зеленых и коричневых листьев. Дарквальд. Деревня, в которой он вырос.

Рэндалл не устал, ноги у него не болели, меч был вычищен, а от одежды пахло лавандой, будто ее недавно постирали.

– Какая приятная деревня, – произнесла женщина. – Хорошее место для детства.

Она появилась прямо перед ним – красивая высокая женщина в облегающем черном платье. Сияющие волосы нежно колыхал ветер.

– Твои воспоминания успокаивают меня, – сказала она.

– Ты колдунья!

– Да, Рэндалл. Меня зовут Саара Госпожа Боли.

Он сглотнул и отвел взгляд.

Она рассмеялась.

– Милый мой мальчик, тебя ведь уже заколдовали. Нет смысла дальше сопротивляться.

– Но мы никогда не встречались, – возразил он. – Хотя ты очень похожа на Катью Руку Отчаяния. Я видел ее в Ро Тирисе. Но как тогда ты могла меня околдовать?

– Ты полон вопросов, – заметила Саара. – Полагаю, в этом нет ничего страшного. У нас в запасе все время мира. – Она огляделась по сторонам и вдохнула свежий воздух. – Твой разум – очень мирное место. Гораздо лучше тех, что мне приходилось посещать в последнее время.

– Но… как? – повторил он.

Саара потерла виски. Ее красота опьяняла, но выражение ее лица показалось ему встревоженным.

– Разве мы не можем просто насладиться покоем? Прежде чем вернемся в жизненную круговерть?

– Прости, – пробормотал он. – Я просто не понимаю. Точнее, ничего не понимаю. Где Ута? Он умер?

Она нахмурилась.

– Прости, но я ничего об этом не знаю, милый мальчик.

– Мы были в Тракке… вообще-то мне бы не стоило с тобой разговаривать.

Она снова рассмеялась – на этот раз немного обиженно.

– Я в твоем разуме, Рэндалл. Ты – мой призрачный раб. Твои мысли и воспоминания принадлежат мне, и я могу манипулировать ими, как мне вздумается.

– Я… мы… вот дерьмо.

Они проиграли. После того как он заснул в разрушенной башне, он больше ничего не помнил. Ни об Уте, ни о Вуне или Рут. Он не знал, удалось ли им выжить, если его заколдовали. Хозяин не оставил бы его просто так. Скорее всего, он умер в напрасной попытке освободить своего оруженосца, хотя Вун не такой вспыльчивый и мог спасти несчастного старика-альбиноса от бессмысленной гибели.

– В твоем сердце много любви, милый Рэндалл. Но сейчас ты можешь успокоиться – твои страдания окончены. Больше тебе не нужно будет думать за себя.