Поток - Сири Петтерсен

– Ну и что? Ты лишал жизни и за меньшее! – Хирка расстроенно всплеснула руками. – Убил Наиэля, потому что он мог стать угрозой. Убил Свартэльда, потому что он бросил тебе вызов. И боги знают, скольких ты убил за Всевидящего, который давным-давно покинул Эйсвальдр. Так почему же не прикончил того единственного, кто этого заслуживал? Того, кто стал причиной…

– Потому что ты этого не хотела!

Его голос заметался между ледяными стенами. Губы Римера задрожали и сложились в незнакомую гримасу. Хирка ощутила отчаяние. Раньше она могла представить родные черты его лица с закрытыми глазами, а теперь они казались чужими. В бледном юноше с белыми как снег волосами было больше звериного, чем в любом из слепых.

Его ярость превратилась в растерянность, как будто сам удивился тому, что выкрикнул. А потом суровость схлынула с его лица. Ример прижался спиной к ледяной стене, тяжело дыша, как будто был ранен, и повторил хриплым шёпотом:

– Потому что ты этого не хотела. Потому что это казалось неправильным. Но теперь не осталось ничего правильного. Ты считаешь, что я многих убил, но даже не подозреваешь… Если бы не я, Колкагги до сих пор были бы живы.

Он говорил надтреснутым голосом, как будто умирал. Затем поднял глаза. Светло-серые волчьи глаза. Усталые. Загнанные. Они раздирали собеседницу на части изнутри. Смотрели ей прямо в душу. Видели её. И молили её увидеть его.

Хирка почувствовала, как дрожь с пальцев стала распространяться по всему телу. Даже зубы начали стучать. Ример не мог так поступить с ней. Не сейчас. Он должен был оставаться холодным. Убийцей. Тем, кого можно ненавидеть. А не выглядеть как открытая рана. Но каждая мышца тела девушки знала, что уже поздно. Она уронила руку. Любимый умрёт за Грааля. Потому что Хирка не сумела сделать того, что должна.

Обнажить нож? Против Римера?

Никогда. Никогда в жизни.

– Мы сожгли их, – произнёс он и начал оседать на землю. – Это заняло несколько дней.

– Кто ты? – Хирка ударила обессиленного юношу в грудь, прижала к стене, чтобы он не упал. Чтобы он никогда не упал. Затем схватилась за кожаные ремни от ножен и резко дёрнула их. – Кто ты, Ример? Скажи!

Девочка из Эльверуа хотела, чтобы он вспомнил, кем является.

– Я Ример Ан-Эльдерин. – Друг по детским играм наклонился и коснулся губами её виска. – И если во мне ещё что-то осталось, это всё принадлежит тебе.

Хирка всхлипнула, не отрывая взгляда от груди юноши. Его слова впивались ей в сердце, что-то разбивая изнутри. То, что сдерживало тоску с тех самых пор, когда она впервые увидела Римера. Теперь же гнетущее чувство беспрепятственно проникало в кровь. Хирка не могла больше скрывать свои эмоции. Она была беспомощна. Нага. Открыта нараспашку.

Тоска волной холода пробежала по телу девушки. Пьянящая и пугающая. Что, если она скучала по Римеру сильнее, чем он скучал по ней?

Хирка подняла голову и посмотрела на него.

Взгляд юноши был наполнен печалью и сказал всё, что следовало знать. Хирка обвила его шею руками и привлекла к себе, отыскивая дрожащими губами его губы. От этого прикосновения Ример словно проснулся.

Она целовала его, как изголодавшаяся, но этого было недостаточно. Этого никогда не будет достаточно. Она желала большего.

Ример зарылся пальцами в рыжую шевелюру и прижал девушку к себе. Одна тёплая рука на затылке, вторая – на талии. Хирка знала, что будет дальше. Что должно быть дальше. Ничто на свете не сможет остановить её. Она слишком долго тосковала.

Запах Римера пьянил. Кожаные доспехи скрипели, и этот звук казался настолько родным, что Хирка едва не заплакала. Затем прижалась к нему, чтобы исчезли все следы разделявшего их расстояния, и принялась расстёгивать ремни перевязи, уронив мечи на землю.

Ример схватил ртом воздух и слегка отстранился. Горящие волчьи глаза словно что-то искали во взгляде девушки. Что? Чего он ждёт?

– Ты… Это будет… – Он сглотнул. Хирка недоумённо смотрела на ставшего вдруг нерешительным юношу. Чего он боится? Что они замёрзнут? Она всегда жила во льдах, сколько себя помнила. – Ты прощаешь меня? – наконец прошептал он.

– Нет, – ответила она. – Когда я тебя прощу, то сразу скажу.

И вновь привлекла Римера к себе. Его поцелуи стали более настойчивыми. Требовательными. Он понял. Наконец понял. Он запутался в перевязях на свитере, и Хирка сама стянула мешающий предмет одежды через голову. Затем дёрнула ремень на брюках парня и ощутила поднявшийся к её ладони жар.

Ример дышал так тяжело, что вырывавшиеся облачка пара холодили её губы. Поток набросился на бесхвостую полукровку, как порыв штормового ветра. Она не знала, намеренно ли началось слияние, но это не имело значения. Поток был здесь и открыл Хирку. Открыл Римера. Его горячие руки касались кожи на её спине, пальцы расшнуровывали завязки её брюк. Его ожившее тело тянулось к ней. Твёрдое и живое.

От тепла лёд начал таять. Со свода пещеры закапала вода.

Поток был сильным. Диким. Опасным.

Ример развернулся, прижал Хирку спиной к стене и поймал взгляд зелёных глаз. Дикий. Открытый. Их ничего больше не разделяло. Затем схватил девушку сзади за бёдра. Она обхватила ногами его талию, скрестила их у него за спиной и притянула его к себе. В себя. Они стали единым целым. Она и Ример.

Он шептал её имя.

Там, где раньше ничего не было, теперь стало тесно. Раздался взрыв жара. Ужасная сладкая боль. Из легких Хирки вырывались всхлипы от каждого жёсткого, ритмичного толчка. Поток оторвал их друг от друга и соединил в единое существо с одним пульсом. Волнообразным. Кровь хлынула к низу живота, обволакивая Римера. Трепетала. Сотрясала Хирку изнутри.

Задыхающийся юноша подавил крик, уткнувшись ей в шею.

Хирка приняла в себя жар, который грозил сжечь её дотла изнутри. Она была зажата между жаром и холодом. Её ноги ослабли, но Ример был с ней. Держал её.

Его имя эхом разносилось в её голове.

Ример. Ример. Ример…

В конце концов их придавило тяжестью, и они медленно сползли вниз и остались лежать рядом. Два дыхания, которые слились в одно.

Ример приподнялся на локте, склонился над Хиркой. Затем принялся запихивать ей под спину свитер, чтобы она не замёрзла на ледяном полу. Трогательная, но бесполезная забота после всего того, через что они только что прошли вместе. Она смотрела на Римера, пока он жадно изучал её тело, как будто больше никогда его не увидит. Он погладил рукой её грудь и склонил голову набок. Хирка внимательно разглядывала лицо любимого, впитывая в себя каждую его частичку. Подбородок. Резко очерченные губы. Тёплые и покрасневшие.

Только это. Только это мгновение. Теперь время может остановиться. Теперь миры могут пасть.

Внезапно улыбка Римера наполнилась болью. Он схватился за горло.