Разящий клинок - Майлз Кэмерон

– Да! – ответил Том.

– Второе: ты получишь жалованье как полноценный подмастерье, но останешься у меня на два года. Никаких других лавок и городов.

Том рассмеялся.

– Мастер, вы можете держать меня при себе до конца моих дней!

Пиэл покачал головой.

– Никогда так не говори, малец. Отлично, ступай, изготовь себе кольцо и приходи ко мне в зал цеховых собраний. Отпразднуем это дело чашей вина, ибо, клянусь богом, нынче последний день, который ты проведешь за пределами лавки.

Мастер Пиэл вышел во двор, а Эдвард остался помочь Тому выковать из вороненой стали кольцо. Пытаясь придать ободку форму и бранясь на сей счет, Том вдруг сказал:

– Спасибо. Я твой должник.

– Он собирается расширить лавку, – объяснил Эдвард. – Мы будем чеканить монету.

Том присвистнул.

– Пусти козла в огород!

Эдвард надраивал кольцо, как будто сам был новым подмастерьем, но такова традиция: когда юношу повышали, его друзья вносили свою лепту.

– Почему?

– Эти галлейцы хотят уничтожить наши деньги, – сказал Том. – Если мы будем чеканить новые, они и за нас возьмутся.

Эдвард медленно кивнул.

– Лучше принять меры предосторожности.

– Как только стану подмастерьем, так сразу, – улыбнулся Том. – Еще раз спасибо. Не думал я, что это сбудется.

К ЗАПАДУ ОТ ЛОНИКИ, ФРАКЕ – ИМПЕРАТОР И ГЕРЦОГ АНДРОНИК

Они спешились во внутреннем дворе маленького замка. Тот был не крупнее особняка, с двумя каменными башнями и бревенчатым большим залом между ними. Замок, обнесенный частоколом, стоял на вершине высокого кряжа. С башни часовому был виден заснеженный пик горы Дракона в шестидесяти лигах к западу среди Зеленых холмов.

Императора сопровождали шестьдесят личных страдиотов герцога, и его приняли с немалыми церемониями, которые, впрочем, не вошли в противоречие с его статусом пленника, заточенного в убогий приграничный замок, настолько далекий от родины, что спасение не представлялось возможным.

Его достоинство осталось незапятнанным. Он принял почести от своих врагов и в выделенные покои отправился со всем положенным величием. Часовой у двери испросил его благословения.

Ночью император связал простыни и вылез в окно, но выпал снежок, и всадники схватили его на рассвете.

Один из истриканцев перебил императору ноги рукоятью стального топора. Затем его отнесли через замерзшее болото в замок, водворили обратно в комнату, и все охранники опять-таки возжелали благословения.

ЮЖНАЯ ПЕРЕПРАВА ПОД АЛЬБИНКИРКОМ – СЭР ДЖОН КРЕЙФОРД

Миновала еще неделя, прежде чем сэр Джон нашел время выехать к переправе. Поселенцев прибывало все больше – с последним купеческим караваном из Мореи явилось еще десять торговых домов, которые привлекла осенняя торговля мехами и медом Диких – все это собирались распродавать через месяц на ярмарке пришедшие из-за Стены. Сэр Джон воздержался от привычных высказываний по поводу ненасытности купечества. Вместо этого он тщательно упорядочил их прибытие в свой город, расселил их по пустующим домам и приказал отстроить оные заново под страхом конфискации товаров. Вообще говоря, это намного превосходило его полномочия, но мэра и совет во время осады Альбинкирка убили боглины, замены им не нашлось, а король, как он понял, не явится и не велит ему прекратить.

Купцы поворчали, однако наняли в работники уцелевших местных. А из Лорики прибыли каменщики, соблазнившиеся возможностью заработать.

Каждый день приносил новый кризис, но все по мелочам. В среду пожаловал новоиспеченный альбинкиркский епископ. Его свита состояла из священника и монаха, а приехали они на ослах.

Сэр Джон пропустил его прибытие, так как находился в северной части города, где выслушивал жалобы на ирков и пришедших из-за Стены. Когда он вернулся, его бесполезный сержант доложил, что епископ приехал, вселился в разрушенный епископский дворец и хочет при первой возможности удостоиться внимания капитана. Сэр Джон закатил глаза.

– И он из крестьян, – добавил сержант.

Сэр Джон рассмеялся.

– Как и я. Как и ты, мошенник. – Он спешился и передал Джейми коня. – Я загляну к низкорожденному прелату, когда найду время перевести дух.

А хорошая новость заключалась в том, что в четверг явился сэр Ричард Фитцрой и привел с собой сорок копейщиков – все они были придворными, за исключением одного рыцаря в черном, священника ордена Святого Фомы.

Сэр Джон встретил сэра Ричарда в переднем дворе крепости, и они обнялись.

– Ты пришел мне на смену? – спросил сэр Джон.

Сэр Ричард помотал головой.

– Об этом король не сказал ни единого слова – он высоко тебя ценит, и я привел сорок лучников для твоего постоянного гарнизона и еще этих копейщиков, чтобы спокойнее было осенью. В этом сезоне я исполняю обязанности королевского выездного судьи и очень надеюсь, что у тебя осталась для убиения пара чудовищ.

Сэр Джон увидел, что несколько ратников слишком юны для разлуки с матерями, но хлопнул сэра Ричарда по бронированной спине.

– Очень рад, что мы вместе. Чудовищ полно, намедни я укокошил дюжину боглинов.

Самый молоденький ратник вытаращился так, что глаза чуть не вылезли из орбит.

За чашей вина сэр Ричард сообщил, что в Джарсее не все благополучно и управляющий, предвидя неприятности из-за возвращения капталя де Рута, отослал от двора капитана гвардии со всеми джарсейскими рыцарями. Сэр Джон, чей гарнизон не пополняли шесть лет, чьим людям задолжали жалованье за три года и который уступил четверых из пяти выживших ратников Красному Рыцарю, когда несносный выскочка проезжал мимо в начале лета, не испытывал ни малейшего интереса к политике; он чудесно провел день, разбивая свой округ на зоны патрулирования и препоручая их старшим и более надежным рыцарям.

В субботу после мессы он устроил пир, обложив данью скромной и непосредственной двух хоекских купцов, которые прибыли по реке. Они сообщили, что у Южной переправы избежали встречи с боглинами и кое-чем похуже, а спрятала их монахиня с чудотворными силами. Он взял с них мзду вином и золотом, выделил дом для ремонта и закатил свой тщательно спланированный пир. Тот состоялся в большом зале крепости: слуги возвели помост, на который сэр Джон водрузил золотой щит с ярко-красным крестом. Был приглашен епископ Альбинкиркский – Эрнальд Ансельм, человек новый, – и он воссел на епископский трон там же; сэр Ричард разместился с одной стороны от него, а сэр Джон, обуреваемый кое-какими мыслями о своем ханжестве, – с другой, рядом с братом Арно, священником ордена. Шесть мест на помосте пустовали, и, когда от последней перемены остались только бараньи кости, а оруженосцы начали разливать пряное вино, сэр Джон поднялся, и зал затих.

– Братья! – произнес он. – Шесть пустых мест приготовлены для тех, кто покажет себя лучшими странствующими рыцарями! – Всем улыбнувшись, он подошел к краю помоста. – Послушайте, друзья. Почти всю неделю я наблюдал за вами. Я видел вас на ристалище и у столба для отработки ударов; следил за вашей борьбой и верховой ездой. Вы полностью готовы встретить врага, за исключением одного.