Помечтай немножко - Сьюзен Элизабет Филлипс

— Нет, определенно нет, — сказал он.

Не желая причинять Кристи боль. Этан так старался быть осторожным и предупредительным, что его молодая жена наконец не выдержала:

— Пожалуйста, Этан… Прекрати эту возню и войди в меня. Пожалуйста… Я хочу запомнить это на всю жизнь.

Он проник в нее одним мощным толчком и, заглянув ей в лицо, увидел, что глаза Кристи полны слез любви. У Этана тоже все поплыло перед глазами.

— Плоть от моей плоти, — тихо прошептал он.

— Плоть от моей плоти, — прошептала Кристи, гладя его бедра.

Оба улыбнулись. Слезы смешались на их лицах, и когда Кристи и Этан одновременно достигли вершины наслаждения, оба поняли, что такое полное счастье. Такое чудо было под силу сотворить только Богу.

— Не подходи слишком близко, Чип.

— А что ты делаешь?

Гейб обернулся.

— Обдираю с крыльца старые доски. Хочу построить вместо крыльца веранду.

В эту субботу Гейбу было поручено присматривать за Чипом. В первый раз Рэчел оставила его с ребенком, но Гейб знал: она бы ни за что этого не сделала, если бы ей не нужно было ехать в город по какому-то таинственному делу. Ему казалось, что это был лишь предлог для того, чтобы хотя бы на время избавиться от его общества. С того самого момента, когда объявила о своем отъезде, Рэчел делала все возможное, чтобы держаться от него на определенной дистанции.

Он вогнал лапчатый ломик под одну из старых, подгнивших досок и налег на него. Поведение Рэчел приводило его в бешенство. Она бросала его только потому, что не могла добиться, чтобы все было так, как ей хотелось, Рэчел даже не его бросала. Она пыталась разлучить их, себя и его! Гейб всегда считал, что у Рэчел очень сильный характер, но, как видно, у нее не хватало духу для того, чтобы попытаться успокоиться и решить существующие проблемы. Вместо этого она решила бежать.

— А что такое веранда?

Гейб бросил на мальчика раздраженный взгляд. Как только он взялся за успокаивающую его физическую работу и начал сдирать старую обшивку с заднего крыльца, Чип, до этого с увлечением копавший в саду яму, подошел к нему и начал приставать с вопросами.

— Это что-то вроде того места, где мы ели, когда в прошлую субботу ходили в гости к Рози и ее родителям. А теперь отойди подальше, чтобы я тебя случайно чем-нибудь не зацепил.

— А зачем ты ее делаешь?

— Мне просто хочется, вот и все.

Гейб не стал говорить Эдварду, что взялся за строительство веранды только потому, что в кинотеатре почти все уже было сделано, а ему просто необходимо чем-нибудь заняться, чтобы не сойти с ума.

Как только вчера вечером он вошел в будочку билетной кассы, ему стало не по себе. Всего вторую неделю он занимался бизнесом в качестве владельца придорожного кинотеатра, но это занятие уже успело опротиветь ему до чертиков. Он мог бы убить какое-то время в обществе Этана, но его младший брат еще вчера уехал на церковную конференцию в Ноксвилль. Кэл был весь в семейных делах, так что Гейб счел за благо погрузиться в сооружение веранды, убеждая себя в том, что летом его родителям и братьям будет приятно собираться здесь для совместных обедов.

Официально коттедж принадлежал его матери, но поскольку она вместе с отцом все еще была в Южной Америке, где занималась миссионерской деятельностью, у него не было возможности обсудить с ней свой план. Тем не менее Гейб был уверен, что он не вызвал бы у матери никаких возражений. Его действия никогда у родных не вызывали возражений. Рэчел была единственным человеком на свете, который его критиковал.

И вот после этого уик-энда она должна уехать. Он не знал точно, когда именно, просто не спрашивал. Гейб не мог понять, чего она от него хочет. Казалось бы, он сделал все для того, чтобы ей помочь. Он даже предложил ей стать его женой! Неужели она не понимала, как трудно ему было произнести эти слова?

— А можно, я буду тебе помогать?

Мальчик, видно, продолжал думать, что, если он будет делать вид, будто они с Гейбом — лучшие друзья, его мать изменит свои планы. Однако ничто не могло заставить Рэчел сделать это. Она была слишком упряма, и для нее все было слишком просто. Ей казалось, что он, Гейб, мог без особого труда взять и снова стать ветеринаром только потому, что ей это казалось самым разумным. Но это было невозможно. Профессия ветеринара осталась в прошлом, и возврата к этому прошлому не было.

— Думаю, ты сможешь мне помочь, но только чуть позже, — сказал Гейб и взмахнул ломиком, подцепляя очередную доску. Доска неожиданно раскололась, в воздух полетели обломки. Чип отпрыгнул в сторону, но недостаточно ловко, и один из обломков едва его не задел.

Гейб отбросил в сторону ломик.

— Я же просил тебя не подходить близко!

Мальчик сделал привычный жест — он опять искал кролика.

— Ты пугаешь Твити, — сказал он.

Своим раздраженным тоном Гейб напугал вовсе не Твити, а самого Эдварда, и оба это знали. Гейбу стало неудобно.

— Вон там есть две деревяшки, — снова заговорил он, стараясь, чтобы голос его звучал как можно мягче и спокойнее. — Попробуй-ка из них что-нибудь соорудить, ладно?

— У меня нет молотка.

— А ты попробуй понарошку, как будто он у тебя есть.

— Но у тебя ведь есть настоящий молоток. И вообще ты работаешь не понарошку.

— Само собой, но… Ладно, загляни в ящик с инструментами. Там должен быть еще один молоток, — сказал Гейб и снова принялся орудовать ломиком.

— У меня нет гвоздей.

Гейб с силой всадил изогнутый конец ломика в щель между досками и нажал на него. Раздался отчаянный скрип.

— Ты еще мал для того, чтобы возиться с гвоздями. Просто сделай вид, что они у тебя есть.

— Ты же не делаешь вид.

— Я все-таки взрослый, — сказал Гейб, с трудом сдерживаясь.

— Ты не делаешь вид, что любишь меня, — сказал мальчик и, присев, стукнул молотком по обрезку доски, который Гейб незадолго до этого использовал в качестве рычага. — Мама говорит, что мы все-таки поедем во Флориду.

— С этим я ничего не могу поделать, — бросил Гейб, сознательно игнорируя первую фразу мальчика.

Чип принялся раз за разом бесцельно постукивать молотком по доске.

— Нет, можешь, — сказал он. — Ты же взрослый.

— Ну да, взрослый, но это еще не означает, что я всегда могу добиться того, чего мне хочется. — Громкое постукивание начинало действовать Гейбу на нервы. — Забери эту доску в сад и там стучи.

— Я хочу побыть здесь.

— Ты слишком близко ко мне подходишь. Это опасно.

— Нет, не опасно.

— Делай, что я тебе сказал. — В душе у Гейба поднималась волна гнева. Это был гнев против всего того, с чем он не в силах был ничего поделать. Он не мог вернуть погибших жену и сына. Он не мог добиться того, чтобы Рэчел осталась. Он не знал, что делать с ненавистным кинотеатром. И он ничего не мог поделать с этим маленьким, стеснительным мальчиком, который, словно бетонное ограждение на дороге, перекрыл ему путь к счастью.