Ночь, когда огни погасли - Карен Уайт

Вместо того чтобы испугаться или смутиться, Мэрили ощутила странную свободу. Может быть, от ощущения, что ей больше нечего терять.

– Мне все равно. Скажите ей, что я здесь и никуда не уйду, пока не поговорю с ней.

Взяв собаку-сообщника за ошейник, Мэрили пошла в прихожую, не заботясь о том, что на черно-белые мраморные полы стекают капли грязной воды.

Бултых лаял, скулил, бодал Мэрили, как будто изголодался по общению, которого не получал с самой смерти Дэна, и Мэрили ощутила гнев, чуть заглушивший боль и страх.

– Какие-то проблемы, Клэр? – Хизер вышла из зала, прекрасная, будто только что вернулась с курорта на побережье Франции, а не потеряла мужа три недели назад. Несмотря на поздний ноябрь, ее кожа сияла золотистым загаром. Макияж был безупречен, как и новая, очень эффектная, короткая стрижка. На Хизер был костюм от «Шанель» цвета пыльной розы и туфли в тон; образ довершала крупная жемчужная сережка, которую она как раз вдевала в ухо, явно собираясь куда-то. Бултых встал у Мэрили за спиной, словно ища защиты. Мэрили пожалела, что не может сделать того же самого.

При виде Мэрили Хизер улыбнулась.

– Что ты тут делаешь?

– Хочу узнать, почему ты разрушила мою жизнь.

Откинув голову назад, Хизер расхохоталась, и Мэрили сжала зубы. Где она слышала этот смех?

– До чего драматично, Мэрили. – Она повернулась к Клэр: – Оставь нас наедине, пожалуйста. Позвони в полицию, скажи, что в мой дом ворвались. И забери эту собаку, она царапает полы.

Мельком глянув на Мэрили, Клэр позвала Бултыха.

– Пойдем, мальчик мой. Пойдем на кухню, дадим тебе что-нибудь вкусненькое.

Услышав последнее слово, Бултых насторожил уши и, еще пару раз взглянув на Мэрили, ощутил, что не в силах сопротивляться соблазну. Он побрел за Клэр, то и дело оглядываясь на Хизер.

– Я думала, ты уже за решеткой. Зачем пришла? – Ее лицо стало идеальной маской, выражающей справедливый гнев.

– Мы обе знаем – я не имею отношения к убийству Дэна, но ты пытаешься повесить его на меня. Я хочу понять почему.

– Ошибаешься, Мэрили. У вас с моим мужем был роман, а потом ты его убила, когда он ясно дал понять, что не бросит меня ради такой, как ты.

Мэрили с трудом удавалось высоко держать голову.

– Дэн был тебе верен, он любил тебя, хотя я не понимаю почему. А ты его убила. Даже если его убийство сойдет тебе с рук… я всего лишь хочу знать, почему я? – Она глубоко вдохнула, чувствуя, как в горле вскипает ужас. – Прошу тебя, Хизер. Мы обе матери. Подумай о моих детях, подумай, что их ждет?

– А моих детей? – закричала Хизер. – Моих девочек, которых ты лишила отца? Ты думала о них, когда его убивала?

Или Хизер в самом деле верила своим словам, или сошла с ума. Мэрили стало очень, очень страшно.

Услышав звук подъезжающих машин, Хизер немного расслабилась и уже спокойно сказала:

– Отлично. Это полиция. Сейчас тебя заберут туда, где тебе и место.

Мэрили понимала, что ситуация безнадежна, что она ничуть не приблизилась к разгадке. Но уже не могла остановиться.

– Почему, Хизер? Я лишь хочу понять почему.

Повернувшись, она открыла дверь, и в ту же секунду детектив Кобальт и два полицейских в униформе поднялись на верхнюю ступеньку.

– Миссис Данлап, – сказал Кобальт, – вы арестованы за убийство Дэниела Блэкфорда. Вам следует немедленно отправиться с нами в участок.

Один из офицеров принялся зачитывать список прав Мэрили, другой застегнул наручники и повел ее к полицейской машине. Подъехал еще один автомобиль, из окна высунулась Синтия Турлингтон.

– Не говори без меня ничего, Мэрили.

Она кивнула, чувствуя, что в любом случае не в силах сказать ни слова. Офицер помог ей сесть на заднее сиденье. Она вся промокла и дрожала, но не чувствовала ни сырости, ни холода. Вообще ничего.

Они молча ехали по знакомым улицам, и Мэрили смотрела в окно на серый, мокрый пейзаж, на облетевшие деревья, грустившие по ушедшему лету. Мэрили понимала их. Понимала, каково это, когда тебя раздели и выставили на всеобщее обозрение.

Вновь и вновь она прокручивала в голове разговор с Хизер, слышала ее странно знакомый раскатистый смех и чувствовала – это должно что-то значить. Но дождь мешал видеть, страх мешал думать, поэтому она лишь слышала этот смех в своей голове.

Душка

Душка суетилась на кухне: отмывала тарелки и чашки, протирала мебель, не забывая поглядывать на телефон, на длинный спиральный шнур, свисавший со стены. Она надеялась, что Мэрили позвонит и скажет: все в порядке, Хизер не сделала ничего ужасного. Хотя трудно было представить поступок ужаснее, чем тот, который она уже совершила. Душку успокаивало только то, что был день, а в доме находились люди, готовые предотвратить насилие с любой стороны.

Телефон зазвонил, и она выдохнула с облегчением. Вытерла руки, сняла трубку.

– Душка Прескотт? Это Синтия Турлингтон, адвокат Мэрили. Поскольку несколько часов назад вы были у нее, я решила сначала позвонить сюда.

Душка решила ничего не говорить, лишь пробурчала: «Здрасте».

– Мэрили просила оповестить вас, что она арестована и будет находиться в камере предварительного заключения вплоть до суда. Я постараюсь, чтобы он состоялся сегодня, потому что пятница, и если не получится, ее продержат тут все выходные.

– Это недопустимо, – сказала Душка.

– Знаю и согласна с вами. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы завтра она вернулась домой. Даже один день за решеткой – уже много, но я боюсь, что с этим ничего нельзя сделать. Она просила вас позвонить Уэйду Кимбаллу и сообщить ему все это.

– Позвоню, как только договорю с вами. Ей нужен залог? – спросила Душка.

– Я свяжусь с ее бывшим мужем. У него есть наличные деньги, и Мэрили думает, что он не откажет.

– Надеюсь, – ответила Душка. Ее мнение о Майкле заметно улучшилось и было теперь чуть повыше, чем о хлопковом долгоносике, но все-таки до человека он в ее глазах недотягивал. – Но я готова принести все, что ей нужно.

– Она знала, что вы так скажете, и просила вас никуда не ездить в такую погоду. Заметила, что ваш недавно отремонтированный «Линкольн» не слишком надежен и что она справится сама.

Душка поджала губы.

– Я буду держать вас в курсе событий. И, пожалуйста, не беспокойтесь. Дело не очень трудное, и она в надежных руках.

Они попрощались, и Душка сразу же позвонила Уэйду на мобильный. Номер не ответил, как и рабочий. Она отправила на оба номера голосовые сообщения с просьбой срочно перезвонить. Она никому не призналась бы в этом – она даже не держала дома автоответчика, – но возможность оставить голосовое сообщение была, по ее мнению, лучшим изобретением человечества, не считая нарезанного хлеба. Ну и водопровода, конечно, но в этом она тоже не призналась бы.