Дикая сердцем - Кэти А. Такер

брови изгибаются дугой, когда она переводит оценивающий взгляд к барной стойке, туда, где Мари увлеченно вглядывается в красивое лицо Джоны.

Тедди что-то говорит, и все они разражаются смехом. Джона приобнимает Мари за плечи, чтобы встряхнуть, так, словно она является частью шутки. И она, кажется, еще теснее прижимается к нему, упираясь своей белокурой головкой в его шею.

– Они просто близкие друзья. Уже много лет.

Даже произнося это, я чувствую неприятный укол в животе – тот самый, который терзает меня с тех пор, как Джона направился к бару, как только мы с Дианой устроились за этим столиком.

Чего бы я только не отдала, чтобы вернуться в это утро и стереть все свои слова, обвинения и сомнения. Но я не могу, и это делает меня особенно чувствительной к подобным вещам.

– Так, куда еще можно сходить в Трапперс Кроссинг? – спрашивает Диана, рассматривая море людей в клетчатой фланели и джинсовых костюмах; всего их около пятидесяти человек, и сорок из них – мужчины, согласно моим последним подсчетам.

– Это единственное место в городе. Ну, кроме пиццерии, которая закрывается в десять, и общественного центра. Я слышала, что по пятницам там работает фермерский рынок.

Мюриэль пыталась вытащить меня туда вчера вечером, но после дня, проведенного с Роем, я была не в настроении.

Как и обещал Тоби, в это время года – и в эти выходные – гостиница переполнена, и похоже, что в «Пивной домик» в конце дня заглядывают все, кто хочет выпить, посмеяться или поделиться хвастливыми историями о пойманной или упущенной рыбе.

– Я так рада, что приехала, пусть даже и ненадолго. – Диана подпирает щеку ладонью и задумчиво улыбается. – Я помню ту ночь в клубе, когда ты узнала о своем отце и размышляла, стоит ли тебе ехать. Представляешь, что было бы, если бы ты не поехала?

– Не-а. – От этой мысли у меня щемит в груди. В следующем месяце будет ровно год с того телефонного звонка Агнес и моего первого прилета на Аляску. – Это была бы моя самая большая ошибка в жизни.

– Правда? И все же, разве могла ты представить себя здесь, сейчас?

Я тереблю в руках крошечную подвеску-самолет – подарок двух самых важных мне мужчин – и качаю головой.

– Похоже, вам, дамы, не помешает выпить еще, – произносит появившийся Тоби, который заменяет наши мартини новыми бокалами.

Они даже специально купили бокалы для мартини.

Если так будет продолжаться и дальше, то Диана окажется не единственной, кто здесь напился.

– Мы как раз говорили о тебе! – восклицает Диана, и ее голубые глаза озорно блестят.

Мои щеки вспыхивают.

– Надеюсь, хорошее?

– Только хорошее. – Она подмигивает, а затем снова икает. – Боже, как неловко. Простите, но мне нужно в туалет. В смысле, в уборную. Я вернусь через минуту.

Диана встает со стула и направляется к вывеске «Дамская комната» в дальней части бара, покачивая бедрами чуть сильнее обычного, благодаря алкоголю, струящемуся по ее венам, и, как всегда, высоко задрав голову, чем вызывает множество восхищенных взглядов себе вслед. Еще бы – она ведь стройная, ростом метр семьдесят, блондинка в кожаных сапогах в зале, полном джинсов, клетчатых курток и бейсболок.

Джона видит, как Ди проходит мимо, и бросает взгляд в мою сторону. Он приподнимается со своего стула, выглядя уже готовым направиться ко мне, и мое волнение нарастает. Однако тут Мари кладет руку ему на предплечье и задает какой-то вопрос, возвращая его в разговор с двумя другими собеседниками. Джона опять опускается на табурет.

Я чувствую, как на моем лице появляется кислое выражение. Неужели я веду себя как ревнивая, слегка подвыпившая подружка? Или это было намеренно с ее стороны?

– Так что? Как тебе твой день рождения? – с любопытством спрашивает Тоби.

Я заставляю себя улыбнуться.

– Я просто в восторге.

Несмотря на тяжелое начало и затянувшееся чувство обреченности.

Он подтаскивает стул и усаживается напротив меня.

– Ты сильно удивилась, когда увидела подъезжающий джип?

На самом деле я не видела, как он подъезжал, но, думаю, вдаваться в подробности не стоит.

– Еще как. Ты знал о нем? И о том, что приедет Диана?

– Нет, что ты… – Проходит несколько секунд, а затем Тоби выдает его ухмылка. – Да, с прошлой недели.

Я игриво пинаю его ногу под столом.

– Мог бы и намекнуть мне.

– Шутишь? Джона бы убил меня на месте. – Его взгляд скользит туда, где сидят Джона и Мари, на мгновение задерживаясь на ней.

– Ты уже предложил ей сходить куда-нибудь?

Он смеется, и его щеки краснеют от смущения.

– Набираюсь смелости. Кстати, что произошло между тобой и Роем? Я сегодня ходил помочь ему, а он спросил меня, по-прежнему ли ты желаешь ему смерти.

– Правда?

В моем теле поднимается волна удивления. Но какое мне дело до того, что спрашивал этот хмырь? Мне плевать на Роя Донована.

– Что он натворил? – сочувственно спрашивает Тоби.

Я пожимаю плечами.

– Вел себя как Рой, только чуть хуже обычного. Вчера мы сильно поссорились по дороге из больницы. Он наговорил мне кучу гадостей и сказал, чтобы я больше не приезжала, а потом отправился домой пешком.

Я не хочу вдаваться в подробности и рассказывать о том, как Рой заявил, что у меня проблемы с отцом. Я знаю, что такое проблемы с отцом, потому что когда-то они у меня действительно были. Но теперь у меня есть только желание сохранить память о нем.

И Рой Донован никак с ним не связан. Только если он не выступает в качестве злого и чудовищного мистера Хайда Рена Флетчера.

Тоби усмехается и качает головой.

– Надеюсь, ты не мешала ему прогуляться.

– Не то чтобы у меня был шанс. Я боялась, как бы он не навернулся, выскакивая из двери, сломав себе кости, и все такое.

Лицо Тоби расплывается в широкой улыбке, которую он унаследовал от своей матери.

– Так он выглядел скверно сегодня? – уточняю я.

Тоби сводит брови.

– Вообще-то нет. Он был ничего. Не сильно жаловался. Теперь, когда я думаю об этом, это кажется даже необычным.

Странно. Может быть, он все-таки принял эти обезболивающие и они усмирили его до такой степени, что он стал «ничего». Если это вообще возможно в случае с Роем, в чем я сомневаюсь. Судя по всему, они покачнут его в противоположную сторону, если то, что он рассказал об уходе своей жены, было правдой.

Но насколько далеко, вот в чем вопрос. Что заставило ее сбежать от Роя, кроме его язвительного нрава?

Что он сделал не так?

Болезненное любопытство