Проклятие Батори - Линда Лафферти
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Замок Батори
Высокие Татры, Словакия
29 декабря 2010 года
Джон сжал в руке сломанное распятие.
– Этот предмет принадлежит Дейзи Харт, – сказал он. – Как раз сегодня она исчезла за воротами этого замка.
Дворецкий посмотрел на крест, и Джон ощутил запах пота, исходящий от его шерстяного пиджака. Дворецкий отвел глаза.
– Где она? – закричал Джон. – Говорите!
Полицейский взял мобильник и набрал номер, быстро что-то сказал и стал ждать. Прошло некоторое время. Наконец он кивнул и приковал свой взгляд к венгру-дворецкому.
– Мы получили разрешение продолжать следствие, – сказал полицейский. – От имени высших властей я предлагаю вам начать сотрудничать с нами, мистер…
– Геллерт. Генрих Геллерт.
– Проводите нас на нижние этажи замка, пан Геллерт. Поживее!
Подземелье замка Батори
Высокие Татры, Словакия
29 декабря 2010 года
Охранник постучал в толстую дубовую дверь. Андраш отодвинул засов и открыл. Они с охранником о чем-то быстро переговорили приглушенными голосами.
Граф не обращал на них внимания.
Андраш в последний раз взглянул на Батори, отодвинул дверь и вслед за охранником исчез в открывшейся темноте. Óна поставила подсвечник и поспешила за ними.
Граф издал нечеловеческий рык. Донесшийся из глубин замка сквозняк задул свечу, и это отвлекло внимание Батори.
Он закрыл железную дверь и задвинул засов. Грейс посмотрела на Морган, а потом снова на графа.
Тот, как загипнотизированный, подошел к свече, нагнулся и поднял ее с пола. Потом повернулся к Морган.
– Смотрите, моя госпожа! Я верну радостный блеск вашим глазам!
«Пора!» – подумала Бетси. Она выскочила из своего укрытия и бросилась на графа. Его больное колено подогнулось, и он закричал от боли, тяжело рухнув на пол; его голова ударилась о каменную плиту. Он лежал, удивительно спокойный и молчаливый.
– Мама! Я иду! – закричала Бетси.
Наконец-то она хоть на время в безопасности.
Тяжело дыша, Бетси вынула из куртки свой карманный ножик и перерезала веревки, которыми Морган была привязана к креслу.
Та никак не отреагировала и даже не посмотрела на Бетси. Ее глаза были прикованы к графу и его жертве, ее сестре.
Засунув руку за корсаж, она вытащила какой-то предмет, и воздух рассекло тонкое острое лезвие пружинного ножа.
Бетси не видела, как граф с трудом поднялся на ноги; по лицу его текла кровь из рассеченной брови. Он уставился на Бетси; его глаза, не отрываясь, разглядывали ее лицо.
Потом он повернулся к Дейзи и с криком «шлюха!» вцепился ей в горло.
– Это все ты! Именем графини Батори, ты будешь наказана!
– Отойди от нее! – крикнула Морган, бросаясь на него.
Граф успел обернуться и отбить ее атаку. Он поднял одну руку, защищая лицо, а другой схватил Морган за запястье и потянул на себя. Оба упали и стали бороться за нож. Батори удалось кое-как ухватить рукоятку, но Морган схватила его за запястье, и лезвие изогнулось в его руке.
Батори вырвал руку, но Морган перекатилась на бок и со всей силы ударила его коленом в промежность.
Граф завопил и расслабил руку, а она быстрым движением уличного драчуна выхватила у него нож и всадила ему меж ребер. Потом вытащила и встала, тяжело дыша.
Граф лежал неподвижно. Морган стояла над ним.
Но вдруг он быстро приподнялся и выбил нож у нее из руки; тот с грохотом покатился по полу.
Поднявшись на колени, Батори, удивленно моргая, заговорил.
– Вы предали меня, госпожа, – сказал он, глядя на Морган. – А не вам ли я посвятил мою жизнь, графиня?
Он поймал взгляд стоявшей у нее за спиной Бетси.
– А вы, моя родственница? Я знал, что увижу вас снова, но не таким образом. Не здесь…
– Никакая я вам не родственница, – сказала Бетси. Она держалась настороженно, не зная, смертельную ли рану нанесла Морган.
Граф снова повалился на пол, прижав руку к ребрам, и свернулся в позе зародыша.
Поглядывая на него, Бетси перерезала веревки, державшие Дейзи.
– Скорее, – сказала она. – Тебе нужна помощь!
Дейзи неуверенно поднялась и, шатаясь, вышла в коридор, а потом начала взбираться по винтовой лестнице.
Бетси обернулась к Морган, которая стояла, рассеянно озираясь. На ее шелковом рукаве расплылось кровавое пятно.
– Морган! Вы ранены.
Бетси развязала красную косынку у нее на шее.
Кровь шла сильно, слишком сильно для маленькой косынки. Бетси уронила ее на пол и развязала бант у Морган на фартуке. Этой лентой она плотно перевязала рану и закрепила повязку, все это время то и дело поглядывая на графа.
– Я пыталась защитить ее. Я всегда защищала ее, мою сестренку, – бормотала Морган. – Я бы никогда не позволила ему тронуть ее…
– Знаю, – сказала Бетси, силясь понять, о чем она ей рассказывает. – Я знаю, Морган. Успокойтесь и не двигайтесь.
– Это было нехорошо, – бормотала Морган, качая головой. – Я говорила ему. Они родственники по крови. Я говорила ему, чтобы вместо нее взял меня. На самом же деле мы с ним не родственники, вы знаете. – Ее голос звучал глухо. – А я любила его. Когда-то…
– Теперь все в порядке, Морган, – сказала Бетси, снимая с нее забрызганный кровью кружевной воротник.
Липкая кожа и отстраненный взгляд Морган говорили о шоке.
Из горла графа донесся булькающий звук. Бетси обернулась.
– Вы последняя в прямой линии, доктор Элизабет Пэт, – проговорил граф глухим хриплым голосом. Он стоял на коленях на каменном полу. – Дочь графини, которую Габор разыскал в Трансильвании… Она ваш предок. Габор и графиня хотели воспитать ее вместе, чтобы передать ей наследство. Воспитать самой беспощадной из всех нас.
– Вы просто сумасшедший, – прошептала Бетси.
Граф смотрел на лужу вытекшей из него крови и будто бы не слышал ее слов.
– После смерти графини – и после смерти Габора – все переменилось. Про девочку забыли, осталась лишь ее фамилия – Батори. Ваш отец знал…
Дыхание графа стало прерывистым.
– Ваш отец предал нас всех, – сказал он.
– Мой… отец? – Бетси бросила взгляд на мать, до сих пор связанную и с кляпом во рту. Нужно было поскорее развязать ее, но Бетси вдруг ощутила такое изнеможение, что не могла двинуться с места. Вместо этого ее пальцы нащупали молнию кармана, и она вытащила учетную книгу.
