Лента Мёбиуса - Франк Тилье

Парочка на одну ночь прошла под фонарем мимо вывески гостиницы. У мужчины в руке был старый рюкзак.

Портье возле стойки не задал ни одного вопроса, даже не поднял головы и не взглянул на лицо, отмеченное печатью огня. Он, видимо, ко всему привык. Женщина молча расплатилась и направилась в номер 24. Весила она не меньше ста двадцати кило, а потому вид у нее был не особенно довольный. Вся в черном, с длинными ногтями, в остроносых туфлях – в общем, сулила бездну удовольствия. Обернувшись, она нахмурилась: за ней никого не было. Куда же делся тот, с обожженной физиономией, с кем она просто жаждала трахнуться?

Стефан достал из рюкзака ключ и вошел в шестой номер. В таком виде его тут никто не станет искать. На всякий случай он оставил «форд» в отдалении, за деревьями.

Сняв латексную маску, он задернул шторы, зажег свет и… удивленно вытаращил глаза. С прошлой недели обои заменили. Они были уже не синие, а зеленые в желтую полоску, как в третьем сне, «Три Парки». Стефан стукнул себя по лбу. Логично, чертовски логично! Должно быть, портье обнаружил исписанные маркером стены и велел сменить обои.

Стефан на несколько минут присел на кровать, держа оружие под рукой, и глубоко вздохнул. Приехав в Со, он поставил машину за «порше» Эктора Арье с номерным знаком 8866 BCL 92 и потихоньку вышел. Он позвонил в дверь, Арье открыл, но за ним стояла его жена… И у Стефана не хватило мужества застрелить любовника Сильвии. Он простонапросто разрушил его семью, открыв Виктории Арье, что муж ее обманывает.

Что же до родственников Сильвии, то они, наверное, уже приехали и им уже сообщили, что его разыскивают по обвинению в убийстве девочки.

Он включил телевизор, дожидаясь последних новостей. В отличие от Стефана-из-будущего, он не стал ставить звук на полную мощность, чтобы не привлекать внимания. Не хватало еще, чтобы его выгнали из номера.

Рюкзак он положил на кровать, достал из него досье убийств и маркер и начал наносить на стены все, что уже нанес в Стране Тьмы, и к тому же содержание письма для передачи Виктору Маршалю.

Спустя час все было готово. Новые обои почернели от точных и последовательных пояснений. Стефан-из-прошлого поймет.

Подняв глаза на экран телевизора, Стефан вспомнил о Мелинде и не смог сдержать слез.

– Это официальное распоряжение, Маршаль. Ты по этому делу больше не работаешь.

– Господин майор, я…

Мортье выпустил последнюю порцию дыма и раздавил окурок в пепельнице.

– Что – ты? Думаешь, тебе все дозволено? Думаешь, тебе можно отдавать конфиденциальные материалы кому попало, даже подозреваемым или каким-то там непонятным врачам? Ты натворил черт знает что, Маршаль!

Мортье машинально вытащил из пачки другую сигарету и встал.

– Ты перешел все границы. Возвращайся в кабинет или пойди купи себе телефон, который будет работать, и дожидайся, пока я для тебя что-нибудь не придумаю.

– Что-нибудь? А куда вы полагаете меня поставить?

– Куда поставить? – с иронией передразнил майор. – Тебе ничего не остается, кроме как помочь жандармам найти твоего приятеля Кисмета, вот так-то! Я так и знал, что этот парень в любой момент может вытворить что угодно. Например, похитить собственную жену, а теперь и эту девчушку. Жаль, что его жена не успела подписать документы для помещения его в интернат: девочка сейчас была бы жива.

Вику стало не по себе. Кассета с камеры видеонаблюдения, где был виден убийца, лежала у него в сумке. Отдать ее Мортье означало бы только ухудшить ситуацию. Его могут окончательно отстранить, и тогда неприятностей не оберешься.

– Скажите хотя бы, обнаружили ли вы какие-то новые улики в этом деле, новые следы…

– Хочешь знать? Ищем, путаемся!

– А тухлое мясо, которое нашли? А последняя информация?

– А с чего это ты впадаешь в такой раж?

– Ну пожалуйста.

Мортье вздохнул:

– Эксперты поработали над анализом концентрации бактерий, особенно этих… – он полистал отчет, – псевдомонад, которая возникает либо в пищеварительном тракте, либо при избыточной влажности. Здорово продвинулись, правда?

– При избыточной влажности? А вы не думаете, что эту тухлятину вынесли с мясокомбината или со скотобойни?

– Или выкопали в саду. Чтобы мясо сгнило, особых усилий прилагать не нужно.

Он смял листок бумаги и выбросил в мусорную корзину.

– К нам прикрепили эксперта-криминалиста, который способен все проанализировать и установить профиль преступления. Так вот, он считает, что первая сцена, с куклами и прочим, инспирирована религиозными соображениями.

– Да? И какими же?

– Слушай, Маршаль, у меня нет времени точить с тобой лясы. Тем более что нам надо очистить помещение до понедельника. Ты заметил, что мы остались последние? Давай, вали отсюда!

Вик вышел, хлопнув дверью. Коридоры и правда быстро пустели, а на верхних этажах уже вообще никого не осталось.

Он зашел в туалет, поставил рюкзак на раковину и плеснул в лицо холодной водой. Хотя он и испытал известное облегчение оттого, что больше не надо будет работать со всеми этими ужасами, он все-таки чувствовал, что его лишили владений. Это расследование и днем и ночью занимало его мысли.

Он лишился расследования. Лишился Селины. Неудавшийся сыщик. Неудавшийся муж.

Вне себя, Вик схватил сумку и выбежал вон. Оставалось прояснить еще одно дело. Возможно, самое непонятное.

* * *

Воздух был до жути холодный и влажный. Вик поднял воротник пальто и нагнулся, чтобы пройти под натеком. Шедший перед ним капитан Лафарг из жандармерии Мери-сюр-Уаз остановился перед крутым спуском, возможно самым опасным в карьере Хеннока.

– Будьте очень внимательны, здесь скользко.

Вик осторожно подошел. Земля здесь была сплошь покрыта тонким слоем воды. Держась за выступы на стенах, полицейские медленно дошли до затопленной галереи.

– Вот здесь вчера в 17:20 ее нашли трое спелеологов-любителей. Мы очень быстро приехали на место. Тело плавало в воде, на дне валялся разбитый фонарик. Первичный осмотр показал, что у девочки трещина в черепе. Вероятно, ее ударили по голове, а потом утопили.

– Вероятно?

– Я жду результатов вскрытия с минуты на минуту.

Держась за скалу, Вик указал наверх, где виднелся довольно безопасный проход:

– А она не могла сама удариться о камень, потерять сознание и утонуть? Здесь очень скользко. И это объясняет, откуда разбитый фонарик на дне.

– Может быть… И она сама сюда пришла? Десятилетняя девочка?