Безупречный враг - Оксана Демченко

— То есть мое мнение никого…

— Мам, я же все собирался рассказать, и бабушка с тем же приехала, — обиделся Крид. — Мы советуемся. Я предложил папе Мирошу отослать на войну с русалками брата Элиша, все девушки теряют голову при виде нашего ангелочка. Он легко отловит дюжину-другую хвостатых поклонниц. Они ведь хвостатые?

— Крид!

— Вот и папа рассердился, — сокрушенно вздохнул сын. — Так что отправлять надо меня. Мам, как же далеко меня послал папа за мое усердие в предложении плыть! Хорошо, ты не слышала. Вот тогда я привел серьезные доводы: я наверняка выживу, потому что плаваю как рыба.

— Спроси у Марты, — светским тоном посоветовала Натэлла, изучая перстни на левой руке. — Когда твой него… паразит нырнул…

— Крид! Не донимай меня вашими с бабушкой мерзкими выходками.

— Придется завести еще и Паразита, чтобы исправить речь, — задумалась Натэлла. — Хорошая кличка, впишу как «Пар», пожалуй.

Лидия с трудом сдержала улыбку. Что уж там, в совершенствовании светской манеры говорить Натэлла неутомима, но ее попытки, увы, тщетны. А история с Мартой была действительно знатная. Два года назад неугомонному Криду взбрело в голову подшутить над нянькой: нырнуть и пощекотать пятку ей, купающей долгожданного позднего сына князя Михля Тэль-Дарг, писклявого пацаненка трех лет от роду…

Няня уже тогда затмевала собой величие флагманского галеона. Ревела она так, что псы в замке затихли и забились по углам. А уж как гнала Крида, вооружившись оглоблей, подобающей ее стати! Потом, насколько знала Лидия, принц извинялся перед няней дней десять. И в наказание еще месяц исправно играл в куличики со своим трехгодовалым дядей, сыном Натэллы, позволив бабушке и дедушке бросить заботы по воспитанию наследника и посетить летние балы…

— Мам, я правда плаваю о-го-го как. К тому же наделен отсутствием слуха и голоса. Русалки могут петь до позеленения, я не оценю. Или какого у них там цвета чешуя? Как вообще можно плениться скользкой мокрой бабой, которая и женщина-то только выше пояса…

— Крид! Романтические юноши таких гадостей о девицах не говорят. — Лидия нашарила веер и усердно замахала им, отгоняя улыбку. — Родственники Дины скоро начнут выставлять тебя из дома. Наследнику полагается уделять внимание тому, что выше талии.

— У нее и выше все путем, — не поняла претензий Натэлла, вмешиваясь в разговор. — Толковая девка, разворотливая и без придури. Крид, чем тебя не устраивает Динка?

— Я уделяю ей внимание.

— Серьезнее, я слушаю и пока еще не плачу, — дрогнувшим голосом расхрабрилась Лидия.

— У нашего короля седьмой год как объявился мерзкий советник, — сменил тон Крид, заговорив серьезно и неспешно. — Шепчет в ухо, и все выходит по его указке. На мой вкус, так он и есть русалка: скользкий и гнусный, а еще смуглый и темноглазый, типичный житель загадочных южных островов. Какой толк снаряжать корабли на войну по указке противника, а? Вот я и счел для себя важным глянуть, что там на юге и как. Отец, повторяю, в курсе.

— Когда? — Веер упал, но Лидия этого не заметила.

— Лидка, я на кой, по-твоему, приехала? — возмутилась бабушка. — На днях. Сперва я пригляжу за вами по дороге в Гравр, затем подниму там на уши прислугу и научу ценить место. Элиш пришвартует в нашей гавани шхуну и отвезет Крида подальше на юг, спустит лодку, махнет на брата рукой…

— Мам, ты ведь проводишь меня до берега? — заискивающим тоном попросил Крид. — И это, платочком вслед…

— Платочков у меня много, но тебя полезнее напутствовать веслом по шее, — невесело улыбнулась Лидия. — Там-то, если доберешься, что станешь говорить и делать?

— Я умею болтать на их эмоори, хоть и не слишком складно. А что надо делать, и того яснее. Теперь я знаю: искать Эльзу. Мам, не бледней, прошлого не вернуть. А вдруг у меня там брат или сестра? — Принц захихикал. — Меня мгновенно и единодушно признают полноценным Костой в случае угрозы коронации смуглого старшего родича с хвостом. Ох и подарочек двору! Семейка с ангелом, морским дьяволом и мною, живым и понятным, посередине.

— Ты ничего не понимаешь в морских делах!

— У меня брат — один из лучших молодых капитанов нашего флота. Научил, хоть и на словах. Мам, я твердо знаю, где юг. — Крид задумчиво огляделся. Наконец ткнул пальцем в стену: — Там!

Лидия вздыхала и плакала, сетовала, грозила и смеялась. Ссориться с Кридом у нее и прежде плохо получалось. Вся дорога до прибрежного родового имения — десять дней — прошла в неудачных попытках снова устроить скандал и порушить нелепые планы.

И пришлось ей махать вслед шхуне белым кружевным платком, а потом плакать в него до самого вечера, выслушивая упреки Натэллы, не способной понять столь недопустимую хрупкость натуры падчерицы.

Впрочем, страхи Лидии не шли ни в какое сравнение с бешеными метаниями бывшего капитана — Мироша Гравра Тэль-Косты. Припасы лодки ничтожны, мореходность смешна, парус мал и примитивен, управлять им Крид умеет не особенно ловко. Крид! Неродной по крови сын, которого даже заклятые враги втайне ценят. Если бы король знал, куда и зачем собрался наглый мальчишка, со свету сжил бы. Его новый советник не любит сюрпризов.

А Мирош не любит советника, и это взаимно. Так что для Лидии самое лучшее — тихо сидеть за крепкими стенами Гравра и грустить в обществе мрачного Негодяя, ожидая новостей. Хоть кто-то в относительной безопасности, хоть за нее пока не надо переживать!

Мирош снова метнулся к дивану, повернул к столу и зарычал от накопившейся усталости и бессилия изменить совершённое. Как этот несносный мальчишка уболтал его на авантюру? Боги, да он же ничего не понимает в навигации!

— Ваши сны снова осмелились огорчить вас, — тихо вздохнула газури, опускаясь на колени возле ложа повелителя. — Я приготовила сок.

— Не сладкий? — поморщился Яоол, не решив для себя, оправданно ли выказывать гнев.

— Осмелюсь предположить, что я вполне надежно изучила ваши предпочтения, повелитель, — поклонилась газури.

Яоол некоторое время смотрел в потолок, отчего-то пытаясь припомнить, как называется на языке далекого северного края Нагрок такое вот дерево и когда доставили драгоценные стволы. Уже в годы правления отца или до того? Смотрел ли в такой вот потолок его дедушка? О чем думал тот газур, правивший Древом полвека, очень долго и с неизменной мудростью… Можно было бы посмеяться над столь неизбежным утверждением — разве кто-то осмелится записать на бумаге и сберечь в собственном доме приговор себе же, обвиняя газура в несовершенстве? Но, как утверждают все записи, даже добытые из личных тайных хранилищ опальных зуров или полученные через слуг, неверных своим энэи, деда действительно уважали. Может быть, без восхищения, вполне вероятно, и без поклонения… Дед крепко держал за жабры всех приближенных — так любил говорить уже отец. Он по-своему понимал сказанное и главным способом обретения почтения считал страх.